– Ради всего святого, кто во Франции строит домики на деревьях?! – Сестра была права. Она не хуже Ники знала, что ее архитектурная специализация была исключительно редкой.
– Это не совсем домик на дереве, они просто хотели показать мне площадку и кое-какие материалы.
– И где это было?
О Боже, она зарывается все глубже…
– Да там, в деревне, к западу от Парижа. Ты не знаешь. Как дела у мамы с папой? Как малютка и Эд?
– Отлично. У всех все отлично. Значит, ты не собираешься рассказать мне, твоей единственной сестре, чем занималась? – подзадорила ее Белль. – Я всегда чувствую, когда ты врешь. Давай, выкладывай. Где ты, черт возьми, была?
– Я не обязана тебе ничего рассказывать, – пробурчала Ники, занимая оборонительную позицию.
– Тогда я скажу маме, что ты не хочешь мне рассказать, куда ездила, потому что это было ужасно опасно, и тебя чуть не похитили, и…
– Я не обязана тебе ничего рассказывать, и ты это знаешь, – упрямо пробормотала Ники, решив, что будет придерживаться политики «непробиваемая стена». – А теперь я вернулась домой, и мама уже ничего не сделает.
– Ну тогда просто поделись со мной, потому что у тебя очень, очень грустный голос, – убеждала сестра с искренним сочувствием. – Я никому не скажу, Ник, ты же знаешь. А если захочешь, – добавила она, решив подсластить пилюлю, – я расскажу тебе сплетню про Дженни Гроджин. Это тебя наверняка подбодрит.
– Сначала ты. – Сестры знали слабые места друг друга. Они были очень близки между собой, хотя и не виделись так часто, как раньше.
– Ну, для начала, – заявила Белль, – она спуталась с каким-то женатым судьей – можешь себе представить? Придется поверить. Это чистая правда, Ева узнала от очень надежного человека.
– Да ты что? Мисс пай-девочка, которая поступает только так, как написано в книжках, связалась с женатым судьей?
– Того лучше! Жена судьи вышла на тропу войны, и все его денежки тю-тю. Так что карьерной дорожке Дженни «прямо-к-вершине», продуманной до последней мелочи, придется сделать обходной крюк.
Ники расхохоталась:
– Да, это чертовски интересная новость. Не забывай посвящать меня в подробности.
– Не волнуйся. Ева Монтель держит ушки на макушке, а ты же знаешь – она буквально видит сквозь стены. Поэтому как только Дженни расскажет матери что-нибудь новенькое, даже и хорошенько отредактированное, Ева обо всем узнает.
– А вслед за ней – весь мир.
– Точно. А теперь выкладывай свою историю, сестренка, а я скажу тебе, чтобы ты не беспокоилась, и ты сможешь перестать грустить.
Они с Белль всегда предлагали друг другу такое всеобъемлющее заверение вечного счастья. Оно не решало проблем, но все равно заставляло их чувствовать себя лучше.
– Да в общем-то это и не проблема, – начала Ники. – Я прекрасно понимаю, что глупо просить луну с неба или ждать, что любые отношения приведут к счастливому концу, как в сказке про Золушку, но я действительно немного выбита из колеи, потому что кое по кому тоскую. Вот и все.
– Я его знаю?
– Ты, наверное, знаешь о нем. Если читаешь бульварную прессу.
– Да ты шутишь! Ты знакома с какой-то знаменитостью?
Ники пришлось объяснять, как ее пригласили построить домик на дереве для Джорди Патрик, а потом рассказать о событиях, случившихся за последние несколько дней.
– И хотя я знаю, что от человека вроде Джонни Патрика глупо ждать чего-нибудь, кроме милого «прощай», – закончила она, – я все равно… несчастна. Да, думаю, это самое правильное слово.
– И голос у тебя несчастный, – согласилась Белль. – И конечно, парень хорош в постели. Кто бы на него не запал! Господи, да он считается самым сексуальным мужчиной в мире по тысяче очевидных причин! Конечно, не получится сразу забыть такого мужчину.
– И это называется – ты мне помогаешь? Что-то я не чувствую.
– Прости. Но правда, признай, что он основной игрок! Я понимаю, что это ничего не значит, если твое сердце разбито. Но подумай, сестренка, скольким женщинам выпадает шанс пожить жизнью, которая на несколько дней выпала на твою долю? Тут есть о чем вспомнить. И ты знаешь, что время все лечит. Ты-то знаешь, что это правда. Вспомни, как ты ходила к психотерапевту, когда Тео сбежал, а теперь даже и не вспоминаешь о нем. Я уже не помню, когда ты в последний раз упоминала его имя. Через несколько месяцев имя Джонни Патрика тоже ничего не будет для тебя значить.
Ники вздохнула.
– Ты говоришь разумные вещи. Спасибо. Я все это знаю, но всегда полезно, когда кто-нибудь укажет тебе на очевидное.
И, разговаривая с Белль, Ники почти поверила, что все пройдет. Она почти поверила, что сможет преодолеть тягу к Джонни через несколько дней, максимум – через несколько недель.
Но, повесив трубку, она разразилась слезами. Чертовы слезы! Ники не могла в это поверить. Она не плакала даже тогда, когда сбежал Тео, – только немножко, когда обнаружила, что он опустошил ее банковский счет.
Черт, раз она из-за этого плачет, нужно посмотреть правде в глаза. Нет простого выхода из ее горя и – что еще серьезнее – из того, что она теперь лишена секса.
Определенно пора лечиться самой.
Ники пошла на кухню, выбрала самую большую плитку шоколада из тех, что привезла из Франции, открыла морозилку, вытащила из нее полукилограммовое ведерко мороженого, нашла ложку и вернулась со своим временным утешением в спальню.
Сняв деловой костюм, она переоделась в удобную одежду – свою майку с Симпсонами, купленную еще в колледже, и шорты, сохранившиеся, наверное, еще со школы. Взбив хорошенько подушки на кровати, Ники расположила шоколад и мороженое так, чтобы можно было легко до них дотянуться, взяла пульт дистанционного управления и собралась исчезнуть из мира страданий и скорби.
Если в течение пяти минут начнется новый сезон «Антуража», ее жизнь станет значительно лучше.
Чуда не случилось, поэтому Ники немного поскакала по каналам и решила пересмотреть «Дейли шоу».
Она была в самом подходящем настроении для фальшивых новостей, потому что фальшиво убеждала себя, что сумеет жить, даже не надеясь больше на секс с Джонни Патриком.
А смех при депрессиях очень полезен.
Это всем известно.
Глава 31
В то время как Джонни и Ники, находясь в Беркли, пытались вернуть свои жизни в привычное русло, Юрий заталкивал протестующую Лайзу Джордан в свой самолет в Лос-Анджелесе.
– Я не понимаю, почему я должна с тобой куда-то ехать! Я вернула тебе кольцо и сказала, что сделала с коробкой! Отвали от меня, чертова скотина! – вопила Лайза, пытаясь вырваться из его мертвой хватки. – Отвали!
