Шарлотта спустилась вниз и молча, уселась за стол с чашкой какао.
— Едва ли найдется много отцов, таких щедрых и благосклонных, как я, — промолвил Маркус ледяным тоном, даже присутствие внучки не смутило его. — Я не только позволил тебе и Мартину жить в моем доме, но и занимался воспитанием твоего ребенка. А кто, спрашивается, обеспечивал вас материально, а?
— Ты сам приучил нас зависеть от тебя, — ответила Сюзанна. — Именно этого ты добивался. — Она отвернулась от отца и обратилась к Шарли: — Спать, моя дорогая. Завтра в школу.
— Ты уходишь? — тихо спросила Шарли, подавленная ужасным поведением деда.
— Нет, милая, — сказала Сюзанна уверенно. Дедушка плохо себя чувствует. Сейчас не время оставлять тебя.
Ее слова подействовали на Маркуса Шеффилда благоприятно.
— Я рад, что у тебя остался здравый смысл, проговорил он им вслед. — Сюзанна, ты все еще остаешься мечтательницей. Желаешь того, что несет тебе вред.
— Почему дедушка так ненавидит мистера Конрадса? — напрямик спросила мать не по возрасту умная Шарли в своей маленькой спальне.
Сюзанна накрыла дочку одеялом. Потом наклонилась и нежно поцеловала Шарли, когда та подставила губки.
— Да, он не любит его, — продолжила малышка. Просто ужасно, что дедушка не отпускает тебя сегодня вечером.
Сюзанна вздохнула.
— Я решила так сама, любимая. Приглядывать за тобой сейчас свыше дедушкиных сил.
— Но я же буду спать, — резонно заметила Шарли. Ей и в самом деле хотелось, чтобы мама еще раз увиделась с мистером Конрадсом, ведь когда-то они были хорошими друзьями.
— А теперь засыпай, дорогая, — успокоила ее Сюзанна. — Ты в полной безопасности. Я остаюсь дома.
— Ладно. — Шарли зевнула. — Не знаю, почему папа не любил меня…
На секунду Сюзанну пронзила боль.
— Он тебя любил, Шарли. Просто папа был замкнутым и не выставлял свои чувства напоказ.
— А вот ты другая, — благодарно произнесла Шарли, поворачиваясь на бок и подкладывая руку под щечку. — И мистер Конрадс тоже. Он взял меня за плечи, обнял и погладил по спине. Мне было приятно, когда он так делал. Даже показалось, что я знаю его долго-долго.
Сюзанну опять на мгновение охватила боль.
— Ты моя прекрасная маленькая розочка. Приятных снов, радость моя.
— Спокойной ночи, мамочка, — прошептала Шарли, веки ее смежились, черные ресницы, словно шелковые крылышки, легли на гладкие щечки.
— Как ты предполагаешь поступить с Конрадсом? — поинтересовался отец позже. — Предоставь мне все уладить.
Сюзанна едва сдерживалась.
— Я много страдала из-за того, как ты все улаживаешь, папа. И сама объясню Нику, что планы изменились, а ты не вмешивайся.
Глаза Маркуса недобро сузились.
— Ты разочаровываешь меня, Сюзанна. С тобой становится слишком трудно.
Следовало настоять на своем много лет назад, подумала Сюзанна, но придержала язык.
Она ждала Ника на крыльце. Едва заметив «мерседес», побежала по дорожке к воротам. К предстоящему ужину Сюзанна оделась достаточно скромно, стараясь не подчеркивать свою внешность, но не подозревала, что добилась обратного результата. Темно-синяя блузка, брюки и жакет в тон ей только подчеркнули красоту глаз и чистоту матовой кожи. Откинутые назад волосы открывали правильный овал лица и нежную линию подбородка. Красота, дарованная свыше, никогда не приносила Сюзанне счастья.
Когда Ник остановил машину, она открыла дверцу и проскользнула внутрь, будто не могла оставаться снаружи. Чтобы лучше видеть ее, Ник включил свет в салоне и сразу заметил волнение, которое переполняло женщину.
— Что случилось?
— Ник, я не могу ехать с тобой. — Голос Сюзанны срывался, дрожь сотрясала тело — и от близости Ника, и от страха из-за того, что может предпринять отец.
— Не можешь или не хочешь? — вяло спросил Ник.
— Отец недостаточно хорошо себя чувствует, мне не следует оставлять его.
Ник безжалостно усмехнулся.
— Другой бы поверил, но для меня это звучит не очень правдоподобно. Твой отец — старый дьявол, никто в мире лучше его не умеет влиять на людей и манипулировать ими. Ты не должна была мириться с этим. Какого черта вы не сбежали с несчастным Мартином? Разве вам не хотелось жить самостоятельно?
Горькая правда обжигала ей сердце.
Бог простит — Сюзанна не любила Мартина, но не могла покинуть «Беллемонт». Она скакала на лошадях, наслаждалась ежедневными прогулками по виноградникам. Ее дочка выросла здесь. А Мартин соблюдал свои интересы. У него была работа, за которую тесть щедро платил ему, прекрасный особняк, один из лучших на австралийской земле, который назывался и его домом.
— Куда подевалась гордая Сюзанна, моя маленькая мятежница? — издевательским тоном поинтересовался Ник.
— Ник, я должна идти, — с отчаянием произнесла Сюзанна.
Он протянул руку и обхватил ее хрупкое запястье.
— Почему ты так напряжена?
— И ты еще спрашиваешь! — воскликнула Сюзанна. — Совсем недавно я потеряла в автокатастрофе мужа. Вместе с ним в машине находилась другая женщина. Я лишилась своего дома. Не просто дома, а родового гнезда. С моим отцом случился удар. И ты спрашиваешь, почему я подавлена?
— Меня интересует причина твоего сегодняшнего состояния, — ответил он резко. — Все остальное я знаю.
— Отец по-прежнему ненавидит тебя, Ник — произнесла Сюзанна надломленным голосом.
Его смуглое лицо напряглось.
— Мне это глубоко безразлично. Ты знаешь причину его ненависти. Твоя мать бросила его. Сбежала. Тебе он никогда не позволит сделать тоже самое.
— В любой момент с ним может случиться еще один удар. Я не хочу быть тому причиной.
— Сюзанна, не бери вину на себя. Твой отец жил полной жизнью. Я помню, как он вышел из себя, когда доктор сказал, что ему придется бросить курить и ограничить потребление алкоголя. Ты совершенно непричастна к состоянию его здоровья, но зато причастна к серьезному обману.
Сюзанна напрасно попыталась высвободить свою руку.
— Я не знаю, о чем ты говоришь.
— Да нет, знаешь. И будь я дикарем, я бы сомкнул свои пальцы у тебя на горле.
— Никогда не думала, что ты можешь быть жестоким. — Она дрожала, а сердце отбивало дробь.
— Я тоже, — усмехнулся Ник, — пока не увидел лицо моей дочери.
С силой отдернув руку, Сюзанна откинулась на спинку кресла и скептически рассмеялась.
— Значит, ты захотел встретиться со мной, потому что решил, будто Шарли — твоя дочь?
— Я знаю это наверняка, — прорычал Ник. — Она носит имя моей матери. У нее глаза моей матери. Замечательные сине-зеленые изменчивые глаза. Господи, Сюзанна, неужели никто не заметил этого?
