— Я хотел поспешить в Мельбурн и увезти тебя с собой, — сказал Сет, — но…
— Ты боялся, что я потеряла к тебе интерес?
— Да, — вздохнул он. — Но потом я понял, что у меня нет выбора. Я должен приехать, посмотреть в твои глаза и спросить… Спросить, что ты думаешь теперь о… — Сет сглотнул. — Обо всем.
— Обо всем?
— Обо мне, о «Безмятежности».
— Ох! — Крупная слеза покатилась по ее щеке. — Ты невыносим!
Сет не двигался, его глаза сверкали, кадык дергался. Затем он улыбнулся и протянул руки.
Еще мгновение — и они кинулись в объятия друг друга.
— Эйми, Эйми… Эйми!
Она смеялась и плакала. Сет целовал ее в щеки, в глаза, потом вытер большим пальцем слезы. Отведя Эйми в альков витрины магазина, он поцеловал ее в губы.
На ранчо Сет заявил, что не может рисковать и целовать ее снова, а теперь целовал так, словно от этого зависела его жизнь. В глубине души Эйми знала, что сейчас он рискует очень многим.
Гораздо позже, когда они чуть отстранились друг от друга, счастливый Сет коснулся щеки Эйми.
— Где река, о которой ты говорила?
— Ох, через квартал.
— Пошли туда.
Они направились к реке мимо магазинов с роскошными витринами, которые Эйми любила рассматривать, но этим вечером ей было не до них.
— Чудесный вид, — заметил Сет, когда они подошли к мосту.
Эйми вспомнила, как они с Сетом смотрели на искрящееся море, делясь мучительными признаниями. Именно в тот день она решила, что любит этого человека.
Целых шесть недель Эйми пыталась жить без него, но теперь все позади.
— Ты сказал, что пробудешь здесь столько, сколько потребуется. Что ты имел в виду?
Он нежно ей улыбнулся и прикоснулся к цветку красного жасмина у нее за ухом:
— Столько, сколько потребуется, чтобы залечить рану.
— Рану?!
Он обвел пальцем линию ее щеки.
— Ведь я обидел тебя, Эйми. — (Чтобы не расплакаться, она прикусила губу.) — Я сторонился тебя, потому что не хотел обижать, но потом, глядя, как ты садишься в этот чертов самолет, понял, что все равно обидел. Я намереваюсь сделать еще одну попытку.
Прохладный бриз всколыхнул водную гладь, принеся едва различимый запах тины. Ветер играл волосами Эйми.
Сет наклонился к ней:
— Я говорю правду, Эйми. Думаю, ты даже не подозреваешь, как сильно я скучал по тебе.
Молодая женщина испытала прилив нежности.
— Возможно, не так сильно, как скучала по тебе я, — возразила она.
Сет взял ее за руку. Эйми немедленно окутало тепло.
— Если это правда, я не намерен быстро уезжать.
— Более чем правда. Как дела на ранчо?
Сет пожал плечами:
— Я оставил Барни за старшего. С его усердием он надорвется, управляя им. — Он усмехнулся. — Должен признаться, что все скучают по тебе и Белле. Минг, Ханс, Барни, Селия и дети… Они замучили меня, спрашивая, когда ты вернешься в «Безмятежность».
— Что ты им ответил?
— Что еду в Мельбурн, чтобы задать тебе именно этот вопрос. — Сет прижал Эйми к себе, и его теплые губы коснулись ее подбородка.
По телу женщины пробежала дрожь волнения.
— Ты замерзла, — заметил он.
— Совсем немного.
— Давай отправимся туда, где тепло.
— Может, отвезешь меня домой? — тихо предложила Эйми, и на ее щеках вспыхнул яркий румянец. — Ты посмотришь на Беллу, правда, она уже крепко спит.
Сет неторопливо растянул губы в улыбке:
— С удовольствием взгляну на Беллу.
И вот, держась за руки и смеясь, они побежали к ближайшей стоянке такси так быстро, как только позволяли высокие каблуки Эйми.
Свет из прихожей проникал в маленькую комнатку, не мешая спящему ребенку. Сет и Эйми любовались темными завитками волос, загнутыми черными ресницами, лежащими на розовых щечках, знакомым игрушечным поросенком, которого малышка сжимала пухлой ручкой.
— Мой дядя любил бы ее, — прерывисто прошептал Сет.
Эйми вытерла глаза тыльной стороной ладони и вышла в прихожую. Сет шел за ней следом.
Он притянул молодую женщину к себе и поцеловал в мокрые щеки.
— Ты должна помнить, что Белла — очень везучая малышка, ибо у нее есть мама Эйми. — Нежно обхватив ладонями ее лицо, он улыбнулся. — В последнее время я часто думаю о том, как мне провести остаток жизни.
— Надумал?
— Я работаю над этим. — Сет осторожно потерся губами о ее губы, и Эйми готова была взорваться от желания. — Поэтому я, собственно, и приехал. Помоги мне что-нибудь придумать.
На этот раз улыбнулась Эйми:
— Похоже, у тебя есть план.
Эпилог
Гирлянды из красного жасмина и гардении предложил сплести Ханс. Цветами были украшены дорожка в саду и лестница, ведущая на большую веранду «Безмятежности», где должна была состояться свадебная церемония.
Ханс потратил много времени и сил, чтобы сад выглядел идеально. Теперь веранду украшали горшки с глициниями. Китайские бумажные фонарики мягко светились в темно-фиолетовом сумраке, струнный квартет играл романтичные мелодии.
Цветами были украшены и края длинных, специально сделанных столов, которые вскоре должны были ломиться от вкуснейших блюд, приготовленных Мингом и двумя его друзьями из Кэрнса.
Гости, приехавшие на свадьбу, собирались на веранде, тихонько перешептываясь.
По знаку священника Сет повернулся к своему шаферу:
— Нам пора, парень.
Барни улыбнулся, белые зубы сверкнули на смуглом лице.
— Давненько я жду этого дня.
Чуть раньше Селия приколола крошечные орхидеи к лацканам пиджаков Сета и Барни и заявила, что в строгих костюмах они выглядят как настоящие щеголи.
Теперь, когда мужчины вышли на веранду, гости дружно ахнули. Сет улыбнулся присутствующим: членам семьи Эйми, Селии и ее детишкам, а также друзьям, прибывшим из Мельбурна и северной части Австралии.
— Привет, папочка, — произнесла маленькая дочь Барни, и публика рассмеялась. Напряжение спало.
Священник — мудрый человек, хорошо знавший прежнего хозяина ранчо, — улыбнулся Сету-младшему, затем по-дружески ему подмигнул:
— Твоя невеста уже идет.
Его невеста…
Услышав эти слова, Сет расцвел от счастья.
Участливая, милая Эйми, его друг и любовница, приближается.
