Но в Джеке не было и намека на бережную нежность. Он набросился на нее. Словно зверь. Голодный хищник, рвущий на части беспомощную жертву. Только Марта была отнюдь не беспомощной жертвой. Она отвечала ему с равной страстью, с таким же неистовым жаром. После, вспоминая об этом, Марта даже немного стыдилась того, что делала и говорила. Но в то же время она понимала, что у них с Джеком всегда будет так, пока они вместе. Двое одержимых бешеным, жадным и неудержимым стремлением насытиться друг другом сполна.
Джек буквально сорвал с нее ночную рубашку, и Марта сама ему помогла. Он тоже разделся, и опять она помогла ему. Она прильнула к нему всем телом. Ей так хотелось почувствовать его обнаженную кожу. Почувствовать его всего… А он стиснул ее в железных объятиях и впился губами во впадинку между ее ключиц. Так они замерли на мгновение, а потом Джек приподнял голову и обвел Марту жадным взглядом.
— Марта. Прекрасная, нежная, страстная Марта. С того дня, когда впервые увидел тебя, я мечтал об этом мгновении. О том, что когда-нибудь ты будешь лежать передо мной обнаженной. Что когда-нибудь ты станешь моей.
Его слова, его голос были исполнены той же неистовой страсти, что сквозила в нетерпеливых ласках, в настойчивых и требовательных поцелуях.
— Я… не знала. — Голос Марты дрогнул.
— Странно. А мне казалось, что это сразу заметно.
Он принялся покрывать поцелуями точеную шею, а потом слегка приподнял ее, так чтобы ему было удобнее целовать грудь. Прикосновения его жарких губ отдавались сладостной дрожью в каждой клеточке ее разгоряченного тела. Марта еще никогда не испытывала такого горячечного возбуждения и такого предельного блаженства. Но оказалось, что это еще не предел. Вот Джек обхватил губами ее сосок… провел по нему языком, а потом резко втянул в рот.
С ее уст сорвался сдавленный стон. Все тело как будто горело в огне. Наслаждение было таким, что граничило с болью. Марта прильнула к Джеку в надежде прекратить эту сладостную пытку. В надежде унять пламя, что сжигало ее изнутри.
Она и представить себе не могла, что занятие любовью может быть настолько безудержным и диким. Это было как песнь торжествующей плоти. Как вихрь безумства, сметающий все на своем пути.
Джек чуть отстранился и уложил Марту на подушки. Она смотрела на его лицо как завороженная. Да она и была завороженная — властным прикосновением его губ и рук, огнем его глаз, жаром его разгоряченного тела. Он провел ладонью ей по животу, а потом его рука скользнула туда ~ к ее потаенному естеству, истекавшему соком желания.
Марта невольно вздрогнула и на мгновение напряглась.
— Все хорошо, — прошептал Джек ей на ухо. — Не бойся. Дай мне показать тебе, как это бывает…
И он показал ей, как это бывает. Он ласкал ее, ласкал и ласкал. Только это были отнюдь не трепетные, нежные ласки. Каждым своим прикосновением он возбуждал ее еще больше, распалял до предела и выше всех мыслимых пределов, готовя к окончательному пробуждению для мира страстей.
И она, как послушная и восторженная ученица, шла за ним туда, куда он ее вел. Она была абсолютно беспомощна перед его мужской силой — властной и торжествующей. Но ей нравилась эта беспомощность. Очень нравилась!
Он целовал ее в губы, и от его поцелуев у нее кружилась голова. Она видела его глаза — голодные, жгучие. Он пристально наблюдал за ней. Наблюдал, как она вся извивается под его ласками, как возбуждается все больше и больше, и его взгляд горел торжеством. Джек снова принялся целовать ей грудь. На этот раз его поцелуи были уже не такие рьяные. Он как будто дразнил ее. И Марта вся изнемогала от этих дразнящих прикосновений. Ей хотелось большего. Гораздо большего!
Но Джек не торопился. Теперь он водил языком по ее животу, опускаясь все ниже и ниже… Это было так восхитительно! И в то же время немного стыдно. Джек как будто почувствовал ее смущение. Он снова стал ласкать ее грудь и ласкал до тех пор, пока Марта окончательно не забылась в сладостном исступлении.
Прошептав его имя, она в нетерпении притянула его к себе.
— Подожди, — резко проговорил Джек и отодвинулся.
— Что?.. — начала было Марта, но замолчала, когда увидела, что он делает. Ее возбуждение чуть поостыло, но Джек уже вернулся к ней и вновь стал целовать ее и ласкать. А когда Марта снова была готова, он лег на нее, и на мгновение она замерла в безотчетном страхе перед неизвестным. Смутно, словно это были чьи-то чужие мысли, она осознавала, что если сейчас пойдет до конца, то возврата уже не будет. Она никогда больше не будет такой, как раньше.
А потом он вошел в нее. На миг ее тело пронзила боль, которая тут же растворилась в огне неистовой страсти, которую разбудил в ней этот мужчина. Мужчина, с которым она сейчас соединилась в предельной близости. Мужчина, которого она любит… Постепенно Марта уловила ритм его движений. Но интуитивно она понимала, что это еще не все. Джек, похоже, старался сдерживать себя. Она догадалась, что он делает это для того, чтобы ей не было больно. Но Марте все равно стало обидно, что он может контролировать себя, тогда как она сама была уже не властна над собой.
Она выгнула спину, подавшись ему навстречу и как бы приглашая войти в нее еще глубже. Джек на мгновение замер и даже как будто захотел отстраниться.
— Нет, — выдохнула Марта и прижала его к себе.
Она уткнулась губами ему в плечо, а потом неожиданно для себя самой укусила его. И это как будто послужило ему сигналом. Марте показалось, что ее накрыла обжигающая волна и унесла за собой в новый, неведомый ей доселе мир, где не было ничего, кроме прерывистого дыхания, запаха распаленных тел, влажной горячей кожи, ненасытной страсти, властной силы, которая подчиняла себе ее тело, и ее радостного подчинения этой силе.
Наплыв ощущений был настолько силен, что на какое-то время Марта вообще перестала осознавать, что с ней происходит. Но постепенно она подладилась под извечный ритм любовного действа, и теперь их тела двигались, как одно, с каждым новым движением подступая все ближе и ближе к запредельным высотам оргазма.
В мире не было уже ничего. Только он и она.
Жадная чувственность Джека и неистовая готовность Марты принять все, что он может ей дать. А потом все как будто полыхнуло ослепительным сиянием, которое омыло Марту токами божественного блаженства. Она открыла глаза и увидела, что Джек запрокинул голову. На шее у него вздулись вены, и все тело его содрогнулось в экстазе.
9
Изможденная, обессиленная Марта лежала как будто на жарком тропическом пляже неистового вожделения, которое исчерпало себя сполна. Лежала, убаюканная тихими волнами приятной усталости. Джек перевернулся на спину и притянул Марту к себе, так что теперь ее голова покоилась у него на груди. Он гладил ее по волосам. Так продолжалось целую вечность. А потом он приподнял ее лицо, желая видеть глаза Марты.
— Все хорошо? — спросил он.
