Алан поколебался секунду, прежде чем ответить. На этот раз Инессе удалось разобрать целую фразу.
— Дай ей поспать сегодня. Они прибудут завтра в десять утра — значит, сразу после того. — Он помолчал и добавил: — Я присмотрю за этим.
Деннис начал было протестовать, но замолчал, когда Алан прервал его одним-единственным резким словом. Но Инесса услышала достаточно. Она была уязвлена и напугана, ее сердце бешено колотилось.
По дороге к дому Инесса пыталась уверить себя, что неверно истолковала смысл услышанных фраз. Слова, которые она разобрала, просто не могли означать ничего подобного.
Но Алан назвал ее имя, и начальник охраны повторил его. Даже если она неверно расслышала или неверно поняла, они, несомненно, говорили о ней.
Кто, черт возьми, должен прибыть завтра утром?
Но, в конце концов, это не имело значения. Ей нужно было выбраться отсюда, и поскорее. Она направится в гавань сегодня же ночью, наймет там моторную лодку и поплывет в сторону побережья. Если Алан отправит кого-нибудь следом за ней, она будет громко кричать и звать на помощь.
Тяжело дыша, Инесса вбежала в дом и кинулась в спальню.
И вовремя. Стук в дверь раздался через две минуты после того, как она вошла. Инесса подскочила от неожиданности, однако заставила себя успокоиться. Он же не собирается…
Нет. Одного взгляда на спокойное лицо Алана оказалось достаточно, чтобы понять: он пришел не затем, чтобы заниматься с ней любовью.
Алан улыбнулся.
— Мечтаешь в темноте, милая?
Инесса надеялась, что ее чувства не отражаются на лице. Стараясь, чтобы голос звучал ровно — что стоило ей неимоверных усилий, — она ответила:
— Просто думаю.
Его глаза подозрительно прищурились, но он наклонился и коснулся ее губ легким поцелуем. На миг ей показалось, что в его взгляде промелькнула тень сожаления.
— Не думай, — сказал он. — Пойдем погуляем.
— Я устала, — отозвалась она и улыбнулась помимо своей воли. — Может, завтра вечером?
— Такая чудесная ночь. И я не задержу тебя надолго.
Решительный отказ мог возбудить его подозрения. В конце концов, для побега у нее впереди еще целая ночь.
Пересохшими губами она прошептала:
— Ладно.
Они молча шли по усыпанной гравием дорожке. Над ними пугающими тенями нависали кроны деревьев. Какое-то до сих пор неизведанное, странное, беспокоящее чувство овладело Инессой, когда она шла рядом с ним по саду, освещенному лишь призрачным мерцанием звезд.
Она еще не бывала в этой части обширного сада. Здесь кусты и деревья росли особенно густо. Дорожка исчезла, и они просто брели по траве — высокой, казавшейся серебристой от росы.
— Как красиво, — прошептала она.
— Я знал, что тебе понравится.
Инесса заметила маленькое здание, спрятанное в глубине сада.
— Что это? — спросила она, рассматривая миниатюрный домик с деревянным крыльцом и узкими окошками, забранными ажурными решетками-ставнями.
Алан посмотрел на нее с непонятной усмешкой.
— Домик для гостей. — Он открыл дверь и зажег внутри свет. — Как он тебе?
Инесса вошла, выразив искреннее восхищение маленькой комнаткой с красивыми драпировками на окнах. Однако мысли ее были заняты другим. И она была напряжена, но на этот раз не от сексуального желания. Она мечтала поскорее отделаться от Алана, чтобы осуществить свой план побега.
— Очень мило. Но я действительно устала и хотела бы вернуться домой, — зевая, произнесла Инесса.
— Боюсь, это невозможно.
Она похолодела и с испугом взглянула на его лицо, точно изваянное из гранита — холодное и неподвижное.
Попалась! — с ужасом поняла Инесса. Не стоило и пытаться выскочить наружу, поскольку Алан стоял между ней и дверью. Она также не сомневалась, что решетки на окнах надежно заперты.
— Мне очень жаль, но тебе придется провести здесь ближайшие сутки. А потом сможешь уйти.
Ошеломленная и раздосадованная собственной глупостью, Инесса беспомощно взирала на Алана. Когда он повернулся, явно намереваясь уйти, она воскликнула прерывающимся от негодования голосом:
— Сию же минуту выпусти меня!.. Или я буду… кричать.
— Криком ты ничего не добьешься, поскольку тебя услышат только охранники. — Он помедлил. — Прости меня, Инесса. Я вынужден оставить тебя здесь из соображений безопасности. Пожалуйста, не пытайся сбежать.
Она стиснула руки.
— Зачем ты это делаешь? Ты все еще думаешь, что я передам в газеты информацию, способную навредить тебе?
— Да, — сказал Алан и, пока она пребывала в бессильной ярости, вышел и закрыл дверь.
Послышался щелчок поворачивающегося в замке ключа и тихий скрежет задвигаемого засова.
Все еще не в состоянии поверить, что Алан запер ее, что она действительно является пленницей, Инесса недвижно стояла посреди комнаты — до тех пор, пока его шаги не затихли в отдалении.
Только тогда она ринулась исследовать свою тюрьму. Маленькая гостиная и спальня. Ванная. Кухня. Окна везде закрыты ставнями и, разумеется, заперты.
Инесса в немом отчаянии уставилась на двуспальную кровать под балдахином, застеленную шелковым покрывалом цвета бордо. Рядом стояла тумбочка. Она открыла ее и увидела вещи, которые привезла с собой из Сиднея. Там же лежала и сумка. Кто-то побывал в ее доме, собрал вещи и перенес сюда.
И ее книги… Инесса еще раз обошла маленькие, красиво обставленные комнаты. Телефона, разумеется, нигде не было.
В крохотной кухне стоял холодильник, заполненный продуктами — хлеб, масло, сыр и молоко. На столе стояло блюдо с фруктами. Увы! Она не могла отыскать ничего пригодного для того, чтобы осуществить побег. Пластмассовые ножи, ложки и вилки. Пластмассовое блюдо с фруктами.
Алан словно предугадал ход ее мыслей. Здесь не было ничего, чем можно было бы попытаться открыть замок. Ничего металлического.
Испытывая страх, ярость и отчаяние одновременно, Инесса вернулась в спальню. Алан не мог успеть организовать все это после беседы с Деннисом. Стало быть, он занимался с ней любовью, уже зная, как поступит с ней час спустя. И осознание этого угнетало ее больше, чем все остальное вместе взятое.
Она заставила себя успокоиться. Ей необходимо было мыслить трезво, чтобы придумать, как выбраться отсюда.
Стекла можно разбить, но это ни к чему не приведет, потому что узорчатые ставни-решетки заперты. Желая предпринять хоть что-нибудь, Инесса попыталась навалиться всем телом на дверь, но, разумеется, безуспешно. Это вызвало у нее новый приступ ярости. Даже если бы она сумела справиться с замком, засов остался бы непреодолимым препятствием. Звать на помощь она не собиралась, понимая, что это ни к чему не приведет.
