Броуди настороженно посмотрел на нее:
– Что это значит?
– Что ты выглядишь очень вальяжным на этом кожаном диване. Если Шейн – мистер Толстосум, то ты, очевидно, мистер Шишка. – Она отошла к стене, чтобы поправить две покривившиеся картины. – Причем шишка на ровном месте.
– Я сказал только, что мы платим тебе уйму денег. Я ведь не говорил, что ты не заслуживаешь этого.
– Ты прекрасно знаешь, что я заслужила эти деньги. Все, до последнего пенни. И вообще, почему ты до сих пор здесь? Я думала, у тебя сегодня свидание. Тебя что, кинули?
– Нет. – Но Броуди насупился. – Наверное.
– Какой удар! Как же все те красивые слова и убийственные улыбки?
Броуди смотрел на нее испепеляющим взглядом. Молчание затянулось, и Шейн собрался уже было нарушить его замечанием, что они ведут себя как дети, но Мэдди опередила его, спросив:
– Как прошла твоя спасательная операция?
– Какая спасательная операция? – спросил Ной, выходивший из своего кабинета вместе с Бейли. Рубашка у него была помята, волосы всклокочены, а прическа Бейли явно свидетельствовала о пылком сексе на столе.
Броуди неприязненно взглянул на Ноя и покачал головой.
– Вам еще не надоело седлать друг друга?
Бейли покраснела и попыталась поправить прическу. Ной только усмехнулся:
– Нет, черт возьми! Какая спасательная операция?
– Никакая, – сказал Шейн. Ной обвел их взглядом.
– Ладно, что мы пропустили?
– Только весь прием. – Броуди убрал в карман свой компьютер. – Неплохо бы и мне обзавестись женой и воспользоваться возможностью не присутствовать на всех этих дерьмовых культурно-развлекательных программах.
– Жену ты не заведешь, – заявила Мэдди. – Слишком скуп для этого.
– Серьезно? Я подписываю чеки на твою зарплату.
– А я отрабатываю каждый цент.
– Могла бы приличнее одеваться.
Мэдди с недоумением оглядела свое эротичное платье.
– Что плохого в этом платье?
– Абсолютно ничего, – заверил ее Шейн.
Броуди раздраженно посмотрел на него.
– Я просто хотел сказать, что ты время от времени могла бы одеваться, как администратор, вот и все.
– Ты, дебил! Сегодня же был прием. Ной засмеялся и потянул Бейли к выходу.
– Славно развлекаетесь, ребята. – Они ушли.
– Скупой? Дебил?
Но Мэдди подхватила свою сумочку и пальто и направилась к выходу вслед за Ноем и Бейли.
– Эй, – окликнул ее Броуди. – Ты куда направилась?
– На свидание. Меня не кидают.
– Меня тоже не кидали. – Броуди нахмурил брови. – И я был бы прекрасным супругом! Если бы хотел надеть на свою шею это ярмо!
На подходе к двери Мэдди, не оборачиваясь, помахала им рукой. Мужчины не отрывали глаз от ее скользящей походки, от обтягивающего серебристого платьица. То, что оно не задиралось вверх, казалось, нарушало все законы гравитации.
– Она наш менеджер, – прошипел Броуди Шейну. – Нечего таращиться на ее задницу.
– Я делал то же, что и ты.
– Я не пялился на ее задницу.
– Ради Бога! Ты преуспел-то только потому, что пялился на ее задницу.
Мэдди обернулась.
– Может, вы оба прекратите пялиться на мой зад, да еще так пылко?
Броуди скривился и пихнул Шейна. Шейн решил не отвечать, потому что он просто дурачился, а Броуди нет. Парень, похоже, окончательно потерял голову из-за Мэдди и юмора не понимал.
И вскоре, наверное, Броуди придется принимать какое-то решение. Возможно, они с Мэдди найдут подход друг к другу, и это может вылиться во что-нибудь стоящее.
Тогда у Ноя будет Бейли, у Броуди – Мэдди, а у Шейна?
Слегка кольнуло сердце. Что за глупость? У него было все, чего можно желать на данный момент, и все же…
И все же, что-то беспокоило его.
Странно, потому что он никогда особо не задумывался не только о далеком будущем, но и о завтрашнем дне, и, тем не менее, чувствовал, что упускает что-то.
Знать бы точно, что это, черт побери!
Мэдди повернулась к ним:
– Эй, плейбой!
Броуди вскинул голову.
– Не ты, Шейн.
Броуди оскорблено насупился.
– Чтобы заслужить это прозвище, нужно жить соответственно, – сказала ему Мэдди.
– Я смог бы так жить. – Шейн с Мэдди рассмеялись, и он вжался в диван. – А что? Смог бы.
– Ладно, – согласилась Мэдди и закатила глаза. – Шейн, я забыла передать тебе, что Мишель просила, чтобы ты заехал к ней сегодня.
Ему совсем не хотелось ехать к Мишель. Мэдди поняла это по его лицу.
– Я знала, что ты не захочешь, и это вполне укладывается в твою схему однократных встреч с женщинами.
– Я встречался с женщинами и более одного раза.
– Правда? Назови хоть одну.
– Мишель, у нас было два свидания.
– Потому что тебе удалось переспать с ней только во второй раз. Признай это, Шейн, у тебя аллергия на серьезные отношения.
– Эй, после Мишель у меня были свидания с Мэри, Сьюзи и Кэтлин, помнишь?
– И что же?
– Я приглашал каждую на второе свидание, но… – Он скривился. – Они дружно отказали мне.
– Надо же, три отказа подряд. – Мэдди покачала головой. – После сотен тех, кому отказал ты.
Зазвонил мобильник Шейна. Он достал его и ответил на вызов:
– Алло?
– Шейн?
Он понял, что это Дэни Питерсон и она снова в паническом состоянии.
– Что случилось?
Дэни открыла рот, чтобы ответить Шейну, но слова застряли у нее в горле. Она была напугана. В ужасе! После ванны она легла спать, но вдруг проснулась с бешено бьющимся сердцем.
И хотя не слышала ни звука, не видела никого в затемненной спальне, она ощущала это. Чье-то присутствие. Кто-то еще был в ее квартире.
Дэни схватила стоявшую на всякий случай в углу бейсбольную биту и замерла, напряженно вслушиваясь в тишину. Из ванной донеслось тихое шуршание. С бешено колотящимся сердцем она прокралась из спальни в коридор, но больше ничего не было слышно.
Создавалось впечатление, что кто-то там затаился и ждет.
Ладно, пусть ждет. Дэни схватила трубку радиотелефона и лежавшую рядом визитную карточку и бросилась вон из своей квартиры к квартире Алана, раздираемая желанием бежать со всех ног, невзирая на топот, лишь бы поскорее призвать Алана на помощь, и необходимостью соблюдать тишину, чтобы притаившийся в ее квартире незнакомец не понял, куда она делась.
