– Да он, падла, больше некому, – махнул рукой Зуев. Пробормотал, глядя через толстое бронированное стекло: – Главное, чтобы в хате был. Ждать уж больно не хочется. У меня в семье сегодня вечером, в шесть, важное мероприятие. В гости к родителям дочкиного жениха идем, знакомиться. Эти засранцы, оказывается, уже и заявление подали. Через две недели свадьба. А мы с Веркой только вчера обо всем узнали.
– Сколько дочери? – спросил Влад.
– Восемнадцать, всего месяц назад исполнилось, – вздохнул опер. – А трахалю ее – девятнадцать. Оба студенты. О чем думают, хрен знает. Ни кола, ни двора, ни денег. На шее у родителей сидят. Думают, нам легко. Ладно, мы с матерью женились в их возрасте. Так тогда, при советской власти, гораздо проще было. С работой никаких проблем, выбирай любую. Разве что с квартирой геморрой, все вместе, гуртом жили, с моими стариками, пока те не умерли. Да и сейчас разве простой человек за однокомнатную мышеловку пятьдесят тонн баксов забашляет? – Капитан вздохнул, покосился на Рэмбо. Произнес, словно извиняясь: – Дочь, правда, говорит, что его родители нормально упакованы. Даже готовы дать им половину на покупку отдельной квартиры. А нам с Веркой что делать? В общем… не с потолка я эту цифру взял. Двадцать пять тысяч. Извините, мужики, но уж как есть. Начистоту. Я никого за язык не тянул. Сами предложили.
– Не дергайся, капитан, – глухо сказал Рэмбо. – Если окажется, что ты нарыл реальную тему… будет у твоей дочки квартира.
– Только на это и надеюсь, – вынужден был согласиться Зуев. – Вы… в общем, если он там, в хате, сразу его мочить будете? Или с собой заберете?
– А ты не дели шкуру раньше времени. Приедем – разберемся, – осадил опера Фрол. – Тебе не все ли равно? За двадцать пять кусков.
– По мне лучше бы этого пидора гнойного вообще в «Крестах» не откачивали. Вскрылся – туда ему черту и дорога, – со злобой процедил капитан. – Только вот грязь за вами, если наследите, мне потом разгребать. И убийц этого выродка искать, хоть и формально. Не буду же я подполковнику объяснять, как оно все на самом деле произошло. Так что… лучше забрали бы вы его куда подальше и там уж мочили, с концами. Исчез, падла – и исчез. Никто не заплачет. Розыскные дела – не моя головная боль.
– Мы учтем ваши пожелания, гражданин начальник, – холодно ответил Фрол. – Но ничего не обещаем. Деньги, тем более такие, нужно отрабатывать до последнего цента. Если вообще хочешь хоть что-то получить. И живым-здоровым домой вернуться. Ведь, по уму, ты нам уже не нужен. Адрес и имя мы знаем. Вполне можно сэкономить, – Денис предостерегающе поднял брови. – Так что сиди, мусор, и не дергайся. Будешь делать все, что потребуется. И вопросов не задавать.
– Успокойся, Дэн, – без особого осуждения пресек тираду Фрола Невский. – Не бойся, капитан. Никто тебя кидать и, тем более, мочить не собирается. Делай, что нужно, и, глядишь, месяцев через шесть-семь еще внука на руках покачаешь. Зря, что ли, твои студенты так со свадьбой торопятся.
Зуев с облегчением предпочел сменить опасную тему:
– Может и так. Я не спрашивал…
Больше до самого адреса никто из троих не произнес ни слова. Когда «бэмка» и сопровождающие ее джип и микроавтобус, свернув с забитого машинами проспекта во дворы и поплутав по узким колдобистым проездам, наконец остановились в тихом закутке возле железных гаражей, одетый по-простому – в черные джинсы, свитер и кожаную куртку, Влад заглушил двигатель.
– Хотел сразу с вами в хату пойти. Но что-то мне хреновато. Голова кружится и трясет не по-детски. Видать, не отошел еще от лекарств. Начинайте без меня. Как войдете и разберетесь, что к чему, позвоните. А я пока полежу чуток.
– Может, врача вызвать? – предложил нахмурившийся Фрол. – Зря ты вообще с нами поехал. И еще за руль сел. Сами бы справились.
– Кончай базар! – поморщился Невский. – Я сам знаю, что мне нужно, а что нет! Бери пацанов и за дело!!!
– Понял, босс. Все сделаем в лучшем виде. На выход, Анискин. – Денис ткнул капитана кулаком в ребра.
– Ствол, надеюсь, взял? – спросил Денис, когда за ними захлопнулись толстые, звуконепроницаемые двери «БМВ».
– И ствол, и ксиву, как положено, – буркнул Зуев, глядя на трех амбалов, выпрыгнувших из переставшего тарахтеть движком микроавтобуса. Из продолжающего же тихо урчать мотором джипа «чероки» с личной охраной олигарха не вышел никто. У этих ребят своя работа – обеспечивать безопасность драгоценного тела. На остальное им плевать.
– Готовы? – Фрол, как и все остальные одетый в неброскую, соответствующую ситуации одежду, с видом полководца придирчиво оглядел бойцов. – Значит, так. Вот дом, номер сто семнадцать, – он указал рукой на заскорузлую «хрущебу» из некогда белых панелей. – Квартира пять, второй этаж. Если в хате никого нет, остаемся ждать. До победного конца. Если есть – задача попасть внутрь. По возможности, без лишнего шума. Капитан подсобит, если что. На крайняк – как получится. Задача ясна? Пошли!..
Невскому показалось, что прошла целая вечность, прежде чем зазвонил телефон. На самом деле – всего-то минут пять.
– Да, Фрол. Как у вас?
– Порядок. Как ты? – спокойно осведомился Денис. – Врач точно не нужен?
– Я более-менее. Отпустило почти. Этот выродок в хате?
– Здесь, – Фрол на секунду запнулся. – Он и еще двое. Обдолбанные в хлам, лыка не вяжут. Только баба трезвая. Надо будет с ней как-нибудь разрулить.
– Разрулим. Я сейчас зайду, – Рэмбо хотел уже отключиться и выйти из машины, но Фрол сказал:
– Тут сюрприз для тебя. Не кислый. Я когда у видел – чуть не ошизел. Думал, глюки.
– Не люблю сюрпризы.
– Это особый случай.
Телохранители проверили подъезд. Сами, по приказу Рэмбо, нехотя вернулись в джип. Дверь квартиры открылась, едва Невский ступил на лестничную площадку второго этажа. На пороге стоял Денис с каким-то более чем странным выражением лица.
– Как вошли? – спросил Невский. Следов взлома он не заметил.
– Позвонили. Она и открыла. Баба Поца, – Фрол отошел назад в прихожую, пропуская Рэмбо в квартиру. – Проходи. Я лучше помолчу. Сам сейчас все увидишь.
Заинтригованный, Влад прошел по коридору мимо кухни, где под присмотром одного из пацанов тихо рыдала над стаканом с водкой растрепанная женщина в домашнем халате, и оказался в ближайшей из смежных комнат тесной «хрущевки». Игнорируя столпившихся у стены пацанов, бросил взгляд на уголок отдыха – диван, два кресла и заваленный пищевым мусором, остатками еды, заставленный посудой и пивными бутылками журнальный столик.
И почувствовал как по спине, от затылка к пояснице, медленно ползет холодная волна, вызванная отнюдь не страхом. Потому как валяющихся вповалку трех обдолбанных наркоманов не испугался бы сейчас даже ребенок. Куда страшнее было лицо одного из мужчин. Густо заросшее непонятного цвета щетиной, грязное, опухшее с шелушащимися сухими губами и зализанными в хвост, усыпанными перхотью и стянутыми резинкой жирными патлами, но при всем при этом – невероятно похожее на его собственное. Так, словно этот мужик и Влад были однояйцевыми близнецами, благодаря тайному заговору эскулапов, торгующих младенцами, разделенные тридцать пять лет назад, сразу же после рождения, и отданные на воспитание разным матерям. Хотя это, конечно же, было не так.
