Кристиан кружит Теда, отчего тот радостно визжит. Кристиан останавливается, подкидывает его высоко в воздух – я затаиваю дыхание, – потом ловит. Тед взвизгивает с детской непосредственностью, и я облегченно выдыхаю. Ох, мой малыш, мой дорогой малыш, такой непоседа.
– Еще, папа! – хохочет он. Кристиан соглашается, и дыхание мое опять останавливается, когда он снова подбрасывает сына в воздух и ловит, крепко прижимая к себе. Он целует медные волосы Тедди, потом щечку и безжалостно щекочет его. Тедди заливается смехом, извивается и толкает Кристиана в грудь, вырываясь. Ухмыляясь, Кристиан ставит его на землю.
– Пойдем найдем маму. Она прячется в траве.
Тед довольно хихикает и оглядывает луг. Схватив Кристиана за руку, указывает куда-то, где меня нет, и я тихонько посмеиваюсь. Я быстро ложусь, наслаждаясь этой игрой.
– Тед, я слышал маму. А ты слышал?
– Мама!
Я фыркаю, слыша властный тон Теда. Ну и ну, прямо как папа, а ведь ему всего два года.
– Тедди! – отзываюсь я, глядя в небо с глупой улыбкой на лице.
– Мама!
Очень скоро я слышу топот ног по лугу, и вначале Тед, потом Кристиан выскакивают из высокой травы.
– Мама! – взвизгивает Тед, словно нашел какое-нибудь утерянное сокровище, и прыгает на меня.
– Эй, малыш! – Я прижимаю его к себе и целую в пухленькую щечку. Он хохочет и тоже целует меня, потом вырывается из моих рук.
– Привет, мама. – Кристиан улыбается мне.
– Привет, папа. – Я расплываюсь в улыбке, а он берет Теда, садится рядом со мной и усаживает нашего сынишку на колени.
– Поосторожнее с мамочкой, – журит он Теда.
Я усмехаюсь: от меня не ускользает ирония. Кристиан достает из кармана «блэкберри» и дает его Теду. Это, вероятно, обеспечит нам минут пять покоя максимум. Тедди разглядывает телефон, нахмурив свои маленькие бровки. Он выглядит таким серьезным, голубые глаза сосредоточены, прямо как у его папы, когда он читает свои письма. Кристиан трется носом о волосы Теда, и сердце мое переполняется нежностью, когда я смотрю на них обоих. Похожи как две капли воды – мой сын, сидящий тихо, по крайней мере несколько минут, на коленях у мужа. Два моих самых любимых в мире мужчины.
Разумеется, Тед – самый красивый и самый талантливый ребенок на свете, но, конечно, для меня, как для любой матери, мой ребенок самый лучший. А Кристиан… ну, Кристиан есть Кристиан. В белой футболке и джинсах он выглядит, как всегда, сногсшибательно красивым. Чем я заслужила такой подарок?
– Вы хорошо выглядите, миссис Грей.
– Вы тоже, мистер Грей.
– Правда, мама – красавица? – шепчет Кристиан на ушко Теду. Тед отмахивается от него, поглощенный изучением папиного телефона.
Я хихикаю.
– Ему не до тебя.
– Вижу. – Кристиан улыбается и целует головку Теда. – Не могу поверить, что завтра ему исполняется два года, – говорит он с грустью. Протянув руку, он кладет ладонь мне на живот. – Пусть у нас будет много детей, – говорит он.
– По меньшей мере еще один. – Я расплываюсь в улыбке, и он гладит меня по животу.
– Как моя дочурка?
– Хорошо. Спит, я думаю.
– Здравствуйте, мистер Грей. Добрый день, Ана.
Мы оба поворачиваемся и видим Софи, десятилетнюю дочку Тейлора, появившуюся из высокой травы.
– Сои-и, – радостно взвизгивает Тед. Он подскакивает с папиных колен, позабыв про «блэкберри».
– Гейл прислала фруктовое мороженое. Можно дать Теду?
– Конечно, – говорю я. О боже, представляю, как он весь измажется.
– Моозеное! – Тед протягивает ручки. И Софи вручает ему одно. С него уже капает.
– Дай-ка маме посмотреть. – Я сажусь, забираю мороженое у Теда и быстро слизываю растаявший сок. М-м… клюква, холодная и восхитительно вкусная.
– Мое! – протестует Тед, голос его звенит от возмущения.
– Вот, возьми. – Я возвращаю ему чуть меньше текущее мороженое, и он тут же отправляет его в рот и улыбается.
– Можно я возьму Теда погулять? – спрашивает Софи.
– Конечно.
– Не уходите далеко.
– Хорошо, мистер Грей.
Карие глаза Софи широко открытые и серьезные. Думаю, она побаивается Кристиана. Она протягивает руку, и Тедди с готовностью ее берет. Они вприпрыжку бегут по высокой траве.
Кристиан смотрит им вслед.
– Не волнуйся за них, Кристиан. Что может здесь с ними случиться?
Он хмурит брови, и я забираюсь к нему на колени.
– Кроме того, Тед обожает Софи.
Кристиан фыркает и трется щекой о мои волосы.
– Она прелестный ребенок.
– Да. И такая хорошенькая. Белокурый ангел.
Кристиан замирает и кладет ладони мне на живот.
– Девочки, да? – В его голосе слышатся нотки беспокойства. Я обхватываю его рукой за голову.
– Ты можешь не беспокоиться о своей дочери еще по крайней мере месяца три. Она у меня надежно спрятана здесь. Ладно?
Он целует меня за ухом и нежно прикусывает зубами мочку.
– Как скажете, миссис Грей. – И кусает меня. Я взвизгиваю.
– Мне понравилась прошлая ночь, – говорит он. – Нам надо чаще это делать.
– Мне тоже.
– И если ты перестала работать, мы могли бы…
Я закатываю глаза, и он сжимает обнимающие меня руки и улыбается мне в шею.
– Вы закатываете глаза, миссис Грей? – Неявная, но чувственная угроза, заставляющая меня заерзать, – но поскольку мы на лугу и поблизости дети, я игнорирую его приглашение.
– У «Грей Паблишинг» имеется автор в «Нью-Йорк Таймз бестселлерз» – продажи Бойса Фокса феноменальны, Интернет кишит нашими изданиями, и я наконец собрала такую команду, какую хотела.
– И ты делаешь деньги в это непростое время, – добавляет Кристиан, не скрывая своей гордости. – Но… ты нравишься мне босая, беременная и на моей кухне.
Я отклоняюсь назад, чтобы видеть его лицо. Он с любовью взирает на меня, глаза блестят.
– Мне тоже это нравится, – бормочу я, и он целует меня, руками все еще обнимая мой живот.
Видя, что он в хорошем настроении, я решаюсь поднять деликатную тему:
– Ты уже подумал над моим предложением?
Он застывает.
– Ана, ответ – нет.
– Но Элли – такое красивое имя.
– Я не собираюсь называть свою дочь именем моей непутевой матери. Нет. Конец дискуссии.
– Ты уверен?
– Да. – Ухватив за подбородок, он серьезно смотрит на меня, излучая раздражение. – Ана, сдайся. Я не желаю, чтоб моя дочь была запятнана моим прошлым.
