— Я всегда хотела только того, что происходит здесь!
— Именно. Потому что у тебя не было выбора, — сказал Гидеон. — Но теперь перед тобой весь мир, ты можешь начать учёбу за границей и отправиться в далёкое путешествие. В то время как я не могу отдаляться от этого дурногра… хронографа более чем на один день пути. А ночи вынужден коротать в 1953-м году. Как бы я хотел поменяться с тобой местами!
Дверь Зала Дракона снова распахнулась, и в коридор выплыли леди Ариста и тётя Гленда. Я быстро спряталась.
— Они ещё пожалеют! — сказала тётя Гленда.
— Гленда, прошу тебя! Мы же всё-таки одна семья, — сказала леди Ариста. — Мы должны держаться вместе.
— Скажи это лучше Грейс, — огрызнулась тётя Гленда. — Это она нам постоянно сюрпризы устраивает. Защитить! Ха! Так я и поверила! Любой человек, у которого голова варит, ни единому слову её не поверит! Ни единому! После того, что случилось. Но это нас больше не касается. Шарлотта, пойдём.
— Я провожу вас до автомобиля, — сказал Гидеон.
Вот подлиза!
Я подождала, пока не утихнут шаги, и лишь тогда отважилась покинуть свой наблюдательный пункт. Леди Ариста всё ещё стояла посреди коридора и устало потирала лоб.
Она вдруг показалась мне невероятно старой, совсем на себя не похожей.
Все замашки хореографа остались где-то далеко. Даже черты лица у неё стали мягкими, смазанными, нечёткими. Мне вдруг захотелось пожалеть её.
— Привет, — сказала я. — Как ты?
В тот же миг бабушкина выправка вернулась. Все хореографические палки встали на свои места.
— Ах, это ты, — сказала она. Её изучающий взгляд остановился на моей блузке. — Что я вижу? Пятно? Деточка, тебе стоило бы, наконец, научиться следить за своим внешним видом.
~~~
Периодичность прыжков во времени, если её не регулирует хронограф, варьируется в зависимости от особенностей каждого путешественника. Граф Сен-Жермен полагал, что женщины-путешественницы прыгают гораздо реже и на более короткий срок. Проделав собственные наблюдения, мы не можем согласиться с этим утверждением. Длительность неконтролируемых прыжков колеблется от 8 минут 12 секунд (начальный прыжок Тимоти де Виллера от 5 мая 1892 года) до 2 часов 4 минут (Маргарет Тилни, второй прыжок от 22 марта 1984 года). Временной коридор, которым обеспечивает путешественников хронограф, составляет от 30 минут до 4 часов.
Пока не замечены случаи, когда прыжки совершались в тот период времени, в котором проживает путешественник. Граф Сен-Жермен обосновывает подобный факт наличием и особенностями континуума (см. том 3, Законы континуума). Задать в параметрах хронографа опцию прыжка в своё время, опять же, невозможно.
Хроники Хранителей,
Том второй, Общие положения.
Глава девятая
Мама обняла меня так крепко, будто я считалась пропавшей без вести года три, а потом вдруг нашлась. Мне пришлось в который раз заверить её, что ничего плохого со мной не случилось. Только после энного раза она немного успокоилась.
— Ты-то как, мам?
— Всё нормально, доченька, я тоже в порядке.
— Значит, у всех всё хорошо, — иронично встрял мистер де Виллер. — Как здорово, что мы это выяснили, — он подошёл к нам так близко, что в нос мне ударил запах его Фу-деколона. (Это было нечто пряно-Фу-руктовое с лёгким ароматом корицы. Мне сразу захотелось кушать.)
— Что же нам теперь с тобой делать, Грейс? — волчьи глаза прицельно уставились на маму.
— Я сказала правду.
— По крайней мере о том, что касается Гвендолин, — отчеканил мистер де Виллер. — Странно только, что акушерка, которая подделала свидетельство о рождении, именно сегодня решила уехать в неизвестном направлении.
Мама пожала плечами.
— Я бы на твоём месте не стала предавать такое большое значение каждой случайности, Фальк.
— Довольно странным кажется мне и тот факт, что ты решилась на домашние роды, хоть и ждала ребёнка раньше срока. Каждая мало-мальски вменяемая женщина на твоём месте при первых же болевых ощущениях ринулась бы в больницу и прошла осмотр.
— Мы так и поступили.
— Но только на следующий день, — сказал мистер де Виллер. — В больничном отчёте указано, что ребёнок действительно прошёл полное обследование, но мать добровольно отказалась от повторного осмотра. Как же так, Грейс?
Мама рассмеялась.
— Я полагаю, Фальк, ты бы сумел это понять, если бы мог рожать. Ведь до родов приходится пройти через десятки гинекологических обследований. Я чувствовала себя отлично, но хотела удостовериться, что с моим ребёнком всё в порядке. Не перестаю тебе удивляться, как ты смог так быстро достать отчёт из родильного отделения? Мне казалось, подобную информацию они обязуются не разглашать.
— Хочешь — можешь подать иск на больницу за нарушение закона о защите данных, — сказал мистер де Виллер. — А меня всё больше интересует, что же нам такого расскажет эта акушерка.
Дверь зала отворилась. Вошли мистер Джордж, доктор Уайт и миссис Дженкинс. Она тащила целую кипу каких-то документов.
За ними вразвалочку следовал Гидеон. На этот раз я хорошенько осмотрела его с ног до головы. Ведь в прошлый раз я сосредоточилась только на его симпатичном личике. Я искала что-нибудь некрасивое, что-нибудь ужасное или хотя бы просто не идеальное, чтобы в сравнении со мной он не казался таким уж совершенством. Но, к сожалению, я ничего такого не обнаружила.
Ни кривых ног у него не было (а вполне могли бы быть — он ведь играет в поло!), ни длинных ручищ, ни вросших мочек ушей (по утверждениям Лесли, это было признаком самовлюблённого человека).
Сейчас, когда Гидеон прислонился к письменному столу и скрестил руки на груди, он выглядел невероятно красивым, прямо дух захватывало.
Оставались, правда, ещё длинные волосы, можно было бы посчитать дурацкими хотя бы их. Но у меня это почему-то никак не получалось. Эти волосы казались такими здоровыми и шелковистыми, что у меня проскочила невольная мысль, как приятно было бы их погладить.
Такая прекрасная внешность пропадает, эх!
— Всё готово, — сказал мистер Джордж и подмигнул мне. — Машина времени готова к запуску.
Мальчик-привидение по имени Роберт несмело кивнул мне. Я кивнула ему в ответ.
— Так, теперь мы в полном составе, — сказал мистер де Виллер. — Гленда и Шарлотта нас покинули. Но они передавали всем наилучшие пожелания.
— Да, могу себе представить, — сказал доктор Уайт.
— Бедная девочка! Два дня подряд терпеть эти ложные симптомы, такого никому не пожелаешь, — жалостливо сказал мистер Джордж.
— А тут ещё эта мамаша, — пробурчал доктор Уайт, листая документы, которые принесла миссис Дженкинс. — И за что такое наказание бедной девочке.
