— А ты не обратил внимания, что отряд целиком состоит из твоих любовниц? — язвительно заметил Стокли. — Если кому-то и грозят неприятности, то скорее всего тебе.
Гэвин нахмурился. Похоже, Стокли прав. Действительно, каждая женщина в этой группе когда-то была связана с ним.
— Доброе утро, дамы! — громко крикнул Берн. — Соскучились без нас?
Леди Хангейт рассмеялась:
— И не мечтайте, самонадеянный болтун! Просто мы тоже решили пострелять. Леди Дженнифер вызвала леди Хавершем на соревнование. Они заключили пари и даже сделали ставки.
Теперь расхохотались все мужчины, возможно, приняв все за шутку. Но Гэвин точно знал, что это не так. Каким бы идиотом ни был муж Элеоноры, он тем не менее заслуженно считался отличным спортсменом и еще в начале их брака по глупости научил жену стрелять. И Элеонора пристрастилась к охоте, как кошка к сметане. Что касается Кристабель…
— Каковы условия пари? — спросил Берн, когда дамы приблизились и встали кружком вокруг Элеоноры и Кристабель.
— Сто фунтов против моего веера на то, что она сумеет сбить трех птиц раньше, чем я, — объяснила Кристабель, холодно посмотрев Гэвину в глаза.
Джентльмены стали наперебой делать ставки, а слуги поспешили вниз по холму, чтобы принести из дома дополнительные ружья. Гэвин вопросительно посмотрел на Кристабель, но не смог догадаться по ее лицу о причине неожиданного пари. А он-то надеялся, что она занята поисками в доме. Не потому, что верил, что она что-то найдет, а потому, что хотел, чтобы она не впуталась в неприятности, пока его нет.
И вот пожалуйста — стоит в окружении его бывших любовниц и готовится к соревнованиям по стрельбе. Похоже, неприятности находят Кристабель независимо от ее желания.
— Берн, ты будешь ставить? — окликнул Гэвина Стокли.
— Конечно. Запишите двадцать фунтов на леди Хавершем. Талбот записал ставку в особую книжечку, существующую для подобных сумбурно заключаемых пари.
— Я ставлю то же самое, — сказал Стокли с ухмылкой. — Уверен, что женщина, проделавшая дыру в мужской шляпе с пятидесяти ярдов, попадет и в куропатку.
Мужчины захихикали.
— А откуда вы знаете, что она целилась именно в шляпу? — презрительно осведомилась леди Дженнифер. — Я бы старалась попасть ниже.
— Я попросил бы вас воздержаться от обсуждения того, в какую часть моего тела могут целиться женщины, — вмешался в разговор Берн. — Вокруг так много заряженных ружей, что я начинаю нервничать.
— Если бы вы не настаивали так упорно на немедленной оплате карточных долгов, — заметил Талбот, — желающих стрелять в вас стало бы гораздо меньше.
Гэвин знал, что это намек на историю с Маркемом, но его это не беспокоило.
— Если бы я так не настаивал на оплате долгов, то был бы очень беден. А вам всем пришлось бы играть в «Уайтсе» и мириться с плохой едой и еще худшим бренди.
Талбот пощелкал языком.
— Это верно. А нам всем надо последовать примеру Хавершема и научить наших жен встречать Берна с пистолетом, когда он приходит за долгами.
— Это был не пистолет, а винтовка, — мрачно поправила Кристабель, — а мой муж все-таки вернул свой долг. И правильно сделал.
Гэвин удивленно взглянул на нее, но тут вмешалась леди Дженнифер:
— Возможно, если бы вы почаще приезжали с мужем в Лондон, он не стал бы проигрывать все деньги за игорными столами.
Кристабель побледнела, и Гэвин уже собрался сказать что-нибудь в ее защиту, но Стокли опередил его:
— Хавершем сам не хотел брать жену в Лондон. Он сам мне об этом рассказывал. Он был очень ревнив и справедливо опасался, что она попадет под чары джентльменов вроде меня. Или Берна.
— Это просто смешно, — нахмурилась Кристабель. — Он не хотел брать меня с собой, чтобы я не мешала ему встречаться с любовницей.
Стокли удивленно взглянул на маркизу:
— С любовницей? Но у него не было любовницы. Если бы была, он обязательно упомянул бы об этом. И было совершенно ясно, что он весьма трогательно влюблен в вас. Всегда хвастался, какая у него красивая и умная жена, с которой нам никогда не удастся познакомиться, потому что она слишком хороша для нас.
Эти слова, похоже, потрясли Кристабель. Какой же, черт побери, идиот внушил ей, что у Хавершема была любовница? И какая у него могла быть цель, кроме простого желания причинить боль?
Вернувшиеся слуги заряжали ружья, а Кристабель следила за ними с непроницаемым лицом.
— Будь осторожнее, Берн, — проговорил Талбот. — Очень уж внимательно леди Хавершем рассматривает эти ружья. Надеюсь, прошлой ночью ты ее ничем не огорчил, а то как бы она не послушалась совета леди Дженнифер и не прицелилась бы ниже. — Он сопроводил свои слова вульгарным движением бедер.
Кристабель молча закатила глаза к небу. Гэвин усмехнулся про себя. Трудно поверить, что это та самая женщина, которая меньше трех недель назад была так ужасно шокирована поведением Талбота в Лондоне. Она удивительно быстро сумела освоиться в окружающей ее новой обстановке, и Гэвин не мог не восхищаться этим.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, он обернулся и обнаружил, что Анна пристально наблюдает за ним. Он холодно кивнул ей. Интересно, если бы она оказалась на месте Кристабель и ей пришлось бы притворяться, чтобы достичь цели…
Такое даже невозможно себе представить. У этой женщины не хватило духу даже для того, чтобы противостоять своим родителям; вряд ли она решилась бы на подобный отчаянный план, чтобы спасти их. И сейчас Гэвин видел, как пугает ее даже это маленькое приключение. Впрочем, Анна явно не создана для приключений. Сейчас Берн может признаться сам себе, что она всегда была вполне предсказуемой и такой же пустой, как большинство девушек, только начинающих выезжать: обожала подарки и развлечения и с удовольствием позволяла отцу баловать себя.
Если бы тогда они все-таки поженились, то уже через месяц она чувствовала бы себя совершенно несчастной. Отец, несомненно, лишил бы ее приданого, и следующие несколько лет Гэвину пришлось бы не только бороться за успех своего клуба, но и выслушивать ее бесконечные жалобы на его постоянную занятость, на нехватку денег и на то, что мебель в их доме не так хороша, как в домах ее подруг.
Приходится признать, что Анна невольно оказала Гэвину большую услугу. Скорее всего он достиг бы гораздо меньшего, если бы они тогда поженились. А она так и не получила бы титула и положения, которые необходимы ей для счастья. В то время как Кристабель…
Гэвин наблюдал за тем, как она осматривает ружья. Что, если бы он встретил ее много лет назад? Если бы это он бросился спасать ее в Гибралтаре?
Нелепая идея. Гэвин никогда в жизни не бросался никого спасать. Хотя если предположить, что он встретился бы с Кристабель на каком-нибудь балу и стал бы ухаживать за ней, как ухаживал за Анной… Он был уверен, что Кристабель без колебания согласилась бы бежать с ним, нисколько не беспокоясь о том, одобряет ее поступок семья или нет. У нее была какая-то удивительная способность целиком, всей душой и сердцем отдаваться тому, что она делает. Гэвину, который большую часть своей жизни старался держать эмоции под контролем, эта способность казалась поистине живительной. Настолько живительной, что…
