Члены жюри заполнили ложу под ними, и мистер Дженкинс объяснил, что одно и то же жюри обычно участвует сразу в нескольких делах. Он предполагал, что дело, которое их интересует, будет завершено к полудню, но иногда в один день жюри приходилось рассматривать до пятнадцати дел.
Вероятно, именно поэтому в данный момент несколько судей в сопровождении барристеров появились в зале заседаний. Выглядели они весьма внушительно, в черных мантиях и напудренных париках.
— А вот и мистер Мастерс! — прошептала Мария. — Ну, разве он не хорош в своем черном одеянии, контрастирующем с напудренным париком?
Фредди, сидевший по другую сторону от Марии, усмехнулся.
— Поверить не могу, что ему не стыдно появляться в этом костюме на людях! — заявил он. — Кто-нибудь должен сказать ему и остальным парням, что парики уже вышли из моды. Я бы умер от стыда, если бы кто-нибудь увидел меня в подобном наряде.
Фредди был весьма озабочен тем, чтобы выглядеть шикарно.
— Вообще-то англичане уже много веков надевают парики в залах судебных заседаний, — заметила Минерва. — Так что считай это данью традиции, а не моде.
А Джайлс действительно выглядел сногсшибательно в своем парике, хотя его нынешний серьезный облик никак не вязался с внешностью того, вечно подшучивавшего Джайлса, к которому привыкла Минерва. Он даже не посмотрел в их сторону, усаживаясь на свое место за столом для барристеров среди других защитников.
Тут по проходу, связывавшему зал с тюрьмой Ньюгейт, ввели мужчину лет сорока. Он ожидал в тюрьме суда уже целых пять месяцев.
— Это мистер Уоллес Ланкастер, — сказал мистер Дженкинс, когда обвиняемый поднялся. — Он богатый торговец хлопком, обвиняемый в убийстве своей жены. Труп миссис Ланкастер обнаружили в реке Ли прошлой зимой в тот день, когда он уехал из своего дома в Уэре. По словам следователя, за день до этого ее убил и бросил в реку обвиняемый, с которым у них была ссора.
— Вы считаете, следователь прав? — спросила Минерва.
— Мы надеемся доказать, что это не так, — ответил он. — Такое по силам только мистеру Мастерсу.
В его голосе звучало столько благоговения, что Минерва удивилась.
— Похоже, вам нравится ваш наниматель, — сказала она.
— О да, миледи! — с готовностью ответил клерк. — За годы работы с ним я многое узнал. — Он выпятил вперед грудь. — Мистер Мастерс сказал, что возьмет меня с собой, когда станет королевским адвокатом.
Минерва изумленно посмотрела на него.
— Королевским адвокатом? — переспросила Мария, наклоняясь ближе к ней. — А что это такое?
— Королевские адвокаты нанимают барристеров, которые ведут важные для Короны судебные дела, — объяснила Минерва.
Кто бы мог подумать, что Джайлс...
— А почему вы решили, что мистер Мастерс станет королевским адвокатом? — спросила она у мистера Дженкинса.
— Потому что его кандидатуру уже рассматривают, — ответил тот. — Он гораздо чаще выигрывает дела, чем проигрывает, и это не осталось незамеченным.
Откинувшись на скамье, она стала посматривать на Джайлса, листавшего свой блокнот. Подумать только, королевский адвокат! Это же самая престижная должность, которую может занять барристер, не становясь судьей или не занимая более высоких должностей в правительстве его величества — министра юстиции или генерального прокурора.
Она и представить себе не могла, что Джайлс достиг подобных высот в своем деле. Неудивительно, что он сердился, когда она называла его повесой.
Вполне понятно, почему он не хотел, чтобы она писала о нем в своих книгах.
Минерву бросило в дрожь. Джайлс многое потеряет, если кому-нибудь станет известно о его воровстве. Она должна была это раньше понять.
В зале суда призвали к тишине, что оторвало Минерву от тревожных мыслей, и она с трудом заставила себя вернуться к действительности. Когда заседание началось, Минерва стала быстро записывать что-то в блокнот. Первым в качестве свидетеля выступил следователь. Он объяснил, почему считает, что миссис Ланкастер была убита и выброшена в реку. В ее легких не оказалось воды, а на шее темнели синяки. Когда обвинитель, мистер Питни, сел, Джайлс поднялся, чтобы провести перекрестный допрос со следователем.
— Прошу вас сказать мне, сэр, какое образование вы получили для того, чтобы стать следователем?
— По профессии я хирург, — ответил тот.
— Скольких утопленников вы осматривали за годы работы следователем?
Следователь покраснел.
— Трех, сэр, — ответил он.
— Трех... — повторил Джайлс снисходительным тоном. — Полагаю, вы читали немало важных работ, связанных с вашей профессией?
Следователь засуетился.
— Я пытался, сэр.
— Вы знакомы с «Элементами юриспруденции» мистера Теодрика Бека?
— Нет, сэр.
— Ну и что? — шепотом спросил Фредди у Марии. — Я не могу его в этом винить. Все это кажется таким же нудным, как и та пьеса, на которую нас водил твой муж, где один парень всю дорогу ныл, быть ему или нет. «Быть или не быть? Вот в чем вопрос...» Все это бессмысленно.
— Тише, Фредди, — прошептала Мария. — «Гамлета» мы обсудим потом.
Минерва едва сдержала улыбку. Хорошо, что в зале судебных заседаний было довольно шумно и внизу не было слышно разглагольствований Фредди.
Подойдя к месту для свидетелей, Джайлс устремил взор на следователя.
— В своей книге мистер Бек, основываясь на результатах экспериментов, проводимых несколькими учеными мужами, утверждает, что человек может утонуть, но при этом у него не будет в легких воды, — сказал он.
Следователь принялся мять в руках собственную шляпу.
— Я не слыхал об этом, сэр. Но синяки на шее были хорошо различимы.
— А была ли миссис Ланкастер одета, когда ее тело обнаружили?
— Да, сэр, она была полностью одета, а поверх одежды даже был плащ, — ответил следователь.
— Не представляется ли вам возможным, что ее удушило завязками плаща, когда течением носило по реке? — продолжал расспросы Мастерс.
— Возможно, но я не думаю...
— Благодарю вас, у меня все.
Как только следователь покинул место для свидетелей, Мария, наклонившись через Минерву, спросила клерка:
— Эта книга, о которой он говорил... Там действительно много написано об утопленниках?
— В книге есть целая глава о том, как часто следователи совершают ошибки, занимаясь делами об утоплении, — ответил мистер Дженкинс. — Проводились также опыты на животных, специалисты осматривали многих утопленников, у которых воды в легких обнаружено не было. Так что отсутствие воды в легких не может считаться верным признаком. А синяки на шее действительно остаются от шнурков одежды, ведь часто человеку приходится биться за жизнь, сражаясь с течением и ударяясь о скалы.
