– Может быть, послушаем про Золушку? – пискнула Мэри, которая сидела, скрестив ножки, слева от Клары.
– Ну, Мэри, – выкрикнул Дейвид, – ты готова слушать про Золушку каждый день! К черту Золушку!
– Не надо употреблять грубые слова, – сказала Клара. Мэри торжествующе улыбнулась, но Клара мягко добавила: – Хотя Дэйвид прав, Мэри, мы читали «Золушку» только вчера. Пусть сегодня кто-нибудь другой выберет сказку.
Личико Мэри вытянулось, и Кларе стало ее жаль. Мэри могла слушать «Золушку» бесконечно. Хотя понять это было нетрудно, сказка подкрепляла мечту о лучшей жизни, но уже надоела после пятого за месяц чтения, особенно мальчикам.
Клара повернулась к старшим мальчикам, которые стояли, прислонившись к книжным полкам.
– Может быть, вы что-нибудь предложите? Ты, Джонни? Что бы ты хотел послушать?
Его замкнутый и хмурый вид не предвещал ничего хорошего.
– Не люблю слушать сказки. Там все выдумано. В жизни так не бывает!
Клара вздохнула. После того как он утром побывал у Люси, его переполняли гнев и возмущение. Отправляя его к Люси в сопровождении Сэмюела, она ожидала, что он вернется в приподнятом настроении, но он вернулся туча-тучей и своим настроением подавлял остальных детей.
– Неправда! – запротестовала Мэри. – Некоторые сказки сбываются. Девочки выходят замуж за принцев, да, леди Клара?
– Редко, но случается, – уклончиво ответила она.
– Не может этого быть, Мэри, даже такая красивая и знатная леди, как леди Клара, не может выйти замуж за принца! – выкрикнул Джонни. – И вообще ни за кого.
– Просто я решила не выходить пока замуж, – словно оправдываясь, сказала Клара.
– Вы не хотите иметь мужа, миледи? – спросила Мэри.
– Когда-нибудь, когда найду подходящего джентльмена. Все настоящие принцы, судя по всему, уже заняты, но не обязательно выходить замуж за царственную особу.
Она вдруг вспомнила Моргана Прайса и отругала себя за глупость. Пусть он красивее любого принца. Пусть его поцелуи незабываемы – каждое утро она просыпалась с ощущением его губ на своих губах. Пусть во сне она ощущала запах яблок и лавровишневой воды, исходивший от него.
Даже если бы Морган относился к тому типу мужчин, за которых выходят замуж – а она сильно в этом сомневалась, – она не смогла бы стать женой человека, жившего в атмосфере порока и считавшего это в порядке вещей.
Правда, данное ей слово он не нарушил. Ничего не покупал у ее подопечных. К ее огорчению, несколько приютских детей рискнули наведаться в лавку, несмотря на все ее усилия не допустить этого, о чем ей сообщили жители близлежащих улиц. Но Морган отправлял малолетних карманников обратно, предпочитая иметь дело со взрослыми ворами.
И еще: он отчитал Сэмюела, посчитав, что тот плохо защищает ее. Это показалось Кларе странным, точнее, лишенным смысла. Он угрожал ей насилием и тут же выступал в роли рыцаря. Клара так и не поняла, что он в действительности собой представляет.
Этот мужчина постоянно занимал ее мысли, и это не могло не беспокоить Клару. Лучше бы ей не знать этого капитана Прайса, его непредсказуемой любезности и нежных поцелуев. Поцелуев, которыми он просто хотел отвадить ее от лавки. Она находила его привлекательным, но у него ничего, кроме раздражения, не вызывала.
–Я жду, когда кто-нибудь предложит нам сказку, – продолжила Клара.
Джонни подал голос:
– Я хотел бы услышать сказку о Синей Бороде. – Глаза его возбужденно блестели. – Сказка о том, как один малый убивает своих жен и развешивает их тела в чулане. А потом достает нож...
– Прекрати, Джонни. Эта сказка отвратительна своей жесткостью. – Клара не знала, радоваться ли тому, что он сам прочитал эту книжку, или огорчаться, что он выбрал самую кровожадную из всех сказок Перро. – После этой сказки малышей будут мучить ночные кошмары.
– Ну и что? Пусть малявки готовятся к будущему. Любого из нас ждет короткая жизнь, которая закончится на виселице.
Услышав это, дети пришли в неописуемый ужас. Клара была ошеломлена. Какой бес вселился в мальчишку?
Кто-то дернул ее за рукав – она взглянула вниз, где, тесно прижавшись к ней, справа сидел Тимоти Перкинз.
– Я хочу послушать про кузнечика, который пошел на бал.
Клара поняла, какую сказку имел в виду Тимоти, и у нее камень с души свалился...
– Ах да. «Бал бабочек». – Когда Тимоти поднял голову, она добавила: – Прекрасный выбор, мой мальчик. – Затейливые стихи Уильяма Роско – противоядие от мрачного пророчества Джонни.
Повернувшись, она отыскала на полке позади нее нужный том, открыла и начала читать:
Хватайте вашу шляпу и спешите скорей
На бал бабочек, на пир кузнечиков.
Овод, трубач, созвал всех гостей
Ждут только вас, так спешите скорей.
Она сделала паузу, чтобы посмотреть на старших мальчиков. Тут ей в голову пришла идея.
– Скоро обед, нам надо поторопиться, и я кое-что придумала. Дейвид, ты будешь кузнечиком. А ты, Мэри, – бабочкой. Джонни, нам еще нужен подслеповатый жук.
В сказке действовали семнадцать насекомых, и, когда Клара распределила роли, по необходимости дублируя персонажей, даже старшие втянулись в игру. Пока Клара строила детей, чтобы двинуться в холл, Робби, пчела, жужжал, а два мотылька, хихикая, махали крыльями. Уступив жалобным просьбам Тима, Джонни неохотно согласился посадить брата себе на спину, изображая жука с муравьем на спине.
Дети стали обходить дом. Клара громко читала стихи, и каждый ребенок изображал ползущее насекомое или прыгал в соответствии с характером своего персонажа, когда приходил его черед показать себя. Добравшись до столовой, дети развеселились, послышался смех – одна напасть миновала.
Ее взгляд упал на Джонни, с размаху ссадившего повизгивающего брата на стул у стола, и у нее сжалось сердце. Бедные дети – что с ними будет? Стоило Джонни отойти от брата, как его улыбка погасла, лицо снова приняло угрюмое выражение. Клара решила узнать, что сказала ему Люси, и, когда Джонни проходил мимо, остановила его:
– Я не успела спросить тебя, как поживает сестра. Он смотрел в сторону, щека его задергалась.
– Она в порядке.
– Люси сказала, собирается ли навестить Тима в ближайшие дни? Он так ее ждет.
– Люси сюда больше не придет. Она сказала, чтобы я оставил ее в покое. Чтобы не приходил к ней вовсе. И Тим тоже.
– Что? – Клара покачала головой, не веря своим ушам. – Может быть, ты чего-то не понял? Она всегда так переживала за вас обоих и...
– Она знать нас больше не желает, говорю я вам! Сказала, у нее есть дела поважнее. – Он принял небрежную позу, которая не смогла бы обмануть даже тех, кто совсем его не знал, и за которой явно читалось: «Похоже, вы всегда обманывали нас, миледи».
