— Я больше не буду этого касаться, надеюсь, вас это устроит,
— продолжил Роланд. — Мои друзья и я, те, кто остался в живых, хотя я уверен,
что тот, кто умер, согласился бы со мной, поэтому я и разговариваю сейчас с
вами, оставим это место, каким оно есть. Еды и питья здесь хватит до конца
ваших жизней, я в этом уверен, роботы будут готовить вам, стирать одежду, даже
подтирать задницу, если вы решите, что вам это нужно. Если вы предпочитаете
чистилище искуплению грехов, тогда оставайтесь здесь. Но на вашем месте я пошел
бы к людям на другом берегу Уайе. Идите по железной дороге, что выходит из
тени. Расскажите им, что вы делали, прежде чем они сами скажут вам, встаньте на
колени, обнажив головы, и молите о прощении.
— Никогда! — закричал кто-то, но Джейк отметил в некоторых
лицах неуверенность.
— Дело ваше. Я сказал свое последнее слово, и тот, кто вновь
заговорит со мной, скорее всего, замолкнет навеки, ибо моя подруга готовит к
погребению своего мужа, моего друга, и меня переполняют скорбь и ярость.
Кто-нибудь хочет что-то сказать? Кто-нибудь посмеет испытать мою ярость? Если
так, то давайте, — он вытащил из кобуры револьвер, упер ствол в ложбинку над
ключицей. Джейк встал с ним бок о бок, выхватил «Койот».
В полной тишине мужчина, который говорил от имени всех,
повернулся к Роланду спиной.
— Не стреляйте в нас, мистер, вы сделали достаточно, —
жалобно выкрикнули из толпы.
Роланд не ответил, и толпа начала редеть. Некоторые
побежали, остальные бросились вслед. Они убегали в молчании, разве что
некоторые плакали, и скоро темнота поглотила Разрушителей.
— Вау, — в тихом голосе Динки слышалось уважение.
— Роланд, содеянное ими — не совсем их вина, заговорил Тед.
— Я думал, что мне удалось это объяснить, но, должно быть, получилось не очень.
Роланд сунул револьвер в кобуру.
— Наоборот, очень даже получилось, — ответил он. — Потому-то
они и живы.
Теперь на той части Молла, что примыкала в Дамли-Хауз, они
остались одни, и Шими, хромая, приблизился к Роланду. С широко раскрытыми,
серьезными глазами.
— Ты покажешь мне, куда хочешь попасть, дорогой? — спросил
он. — Сможешь показать мне это место?
Место. Роланд думал исключительно о когда, и совсем упустил
из виду где. А воспоминания о дороге, по которой они ехали, были очень
отрывочными. Автомобиль Джона Каллема вел Эдди, а Роланда занимали мысли о том,
что им нужно сказать Джону, чтобы он им помог.
— Тед показывал тебе место, куда ты его отправил? — спросил
он Шими.
— Да, показывал. Только не знал, что показывает. Это была
детская картинка… Не знаю, как сказать… глупая голова! Набита паутиной! — Шими
сжал пальцы в кулак и стукнул себя по лбу.
Роланд перехватил его руку до того, как он нанес второй
удар, и разжал ему пальцы. На удивление нежно и осторожно.
— Нет, Шими. Думаю, я понимаю. Ты нашел мысль… воспоминание,
о месте, где он был мальчиком.
Тед подошел к ним.
— Разумеется, так оно и было, — воскликнул он. — Не знаю,
почему я не понял этого раньше. Наверное, слишком просто. Я же вырос в
Милфорде, а место, где я появился в 1960 году, находилось буквально в шаге
оттуда. Должно быть, Шими нашел воспоминание о поездке к моим дяде Джиму и тете
Молли, которые жили в Бриджпорте. Что-то из моего подсознания, — он покачал
головой. — Я знал, что место, где я появился на американской стороне, выглядело
знакомым, но ведь прошло столько лет. Когда я был мальчиком, Меррит-паркуэй еще
не построили.
— Сможешь ты показать мне такую картинку? — с надеждой
спросил Шими Роланда.
Роланд вновь подумал о шоссе 7 в Лоувелле, где они
остановились на обочине, месте, где он заставил Чевина из Чайвена выйти из
леса, но полной уверенности у него не было. Не было там ни одного ориентира,
который сделал бы это место непохожим на любое другое. Во всяком случае, он
такого ориентира не помнил.
И тут в голове сверкнула идея. Связанная с Эдди.
— Шими!
— Да, Роланд из Гилеада, который был Уиллом Диаборном.
Роланд поднял руки, сжал ими виски Шими.
— Закрой глаза, Шими, сын Стенли.
Шими подчинился, потом своими руками сжал виски Роланда. Стрелок
закрыл глаза.
— Смотри на то, что вижу я, Шими, — сказал он. — Смотри,
куда мы пойдем. Смотри очень хорошо.
И Шими посмотрел.
18
Пока они стояли, Роланд показывал, а Шими смотрел, Дани
Ростова тихонько позвала Джейка.
Как только он подошел к ней, она замялась, словно не зная,
что ей нужно сделать или сказать. Он уже собрался спросить ее, но прежде чем
успел, она остановила его вопрос поцелуем. Губы у нее были удивительно мягкими.
— Удачи вам, — сказала она, а когда увидела изумление в его
глазах и поняла могущество того, что сделала, застенчивости у нее поубавилось.
Руками она обхватила его за шею (по-прежнему держа в одной плюшевого
медвежонка, Джейк почувствовал, как он ткнулся ему в спину) и поцеловала снова.
Он почувствовал ее маленькие, твердые грудки, и ощущение это осталось с ним до
конца его жизни. Более того, до конца жизни он помнил и Дани.
— И удачи мне, — она отошла в Бротигэну, опустив глаза,
залившись краской, до того, как он успел вымолвить хоть слово. Пожалуй, и не
смог бы, даже если бы от этого зависела его жизнь. У него намертво перехватило
горло.
Тед посмотрел на него и улыбнулся.
— Ты будешь судить обо всех остальных по первому, сказал он.
— Поверь мне. Уж я-то знаю.
Джейк по-прежнему молчал. Словно Дани ударила его по голове,
а не поцеловала в губы. До того его поразило случившееся.
19
Четверть часа спустя четверо мужчин, одна девочка, один
ушастик-путаник и один изумленный, потрясенный (и очень уставший) мальчик
стояли на Молле. Травяной прямоугольник принадлежал только им, остальные
Разрушители давно уже разошлись. Джейк видел освещенное окно на первом этаже
Корбетт-Холл, где Сюзанна готовила мужа к похоронам. Погромыхивал гром. Тед
произнес те же слова, что и в стенном шкафу на станции «Тандерклеп», где висел
красный блейзер с бляхой «НАЧАЛЬНИК ТРАНСПОРТНОЙ КОНТОРЫ» на нагрудном кармане:
«Беремся за руки. Сосредотачиваемся».
Джейк потянулся к руке Дани Ростовой, но Динки покачал
головой, чуть улыбаясь.
— Может, тебе еще удастся подержаться с ней за руку, герой,
но сегодня твое место в круге. Как и твоего дина.
