— Какие слова? — спросил Чань.
— «И будут поглощены», — ответил Свенсон.
Мисс Темпл ничего не сказала — на это не было времени, но живо вспомнила доску в Харшморте. Они оказались на улице, и доктор, взяв ее под руку, направился к оранжерее.
— Они были написаны кровью? — спросил Чань.
— Нет, — ответил доктор. — Синими чернилами.
* * *
— Вход в этот проулок был точно напротив «Бонифация», — сказал на ходу вполголоса Свенсон. — Чтобы безопасно дойти до калитки, нам придется обойти вокруг отеля и подойти к нему с другой стороны.
— Но и в этом случае, — заметил Чань, — как вы говорите, оранжерея может охраняться?
— Раньше охранялась. Но тогда, конечно, там был граф — без него охранников там может и не быть. Проблема в том, что вошел я в оранжерею через сад, то есть с черного хода. Было темно, стоял туман, и я не разглядел, есть ли там дом и соединяется ли с ним оранжерея. И уж конечно, я понятия не имею, живет ли там кто-нибудь.
— Если идти в обход, то мы потратим больше времени, и тем не менее…
— Чепуха, — сказала мисс Темпл.
Мужчины посмотрели на нее. Нет, решила она, ей нужно взять бразды правления в свои руки.
— Мы наймем экипаж, — объяснила она.
И тут до нее дошло, что никто из ее спутников даже и не подумал об этом — наем экипажа не представлялся им каким-то естественным действием. Было очевидно, что у каждого из этой троицы есть свои сильные и слабые стороны. Будучи женщиной, мисс Темпл осознавала, что ее союзники прекрасно понимают: в определенных обстоятельствах надежда на нее плоха, но в то же время им недостает подобного же понимания собственных недостатков. Так что, решив в этом случае взять инициативу на себя, она показала им на экипаж, двигающийся по улице:
— Вон как раз то, что нам нужно. Если кто-нибудь из вас махнет ему…
* * *
В экипаже они уселись подальше от окон и через несколько минут были уже на другой стороне. Чань кивнул мисс Темпл, давая ей знать, что солдат нигде не видно, они вышли на улицу, и мисс Темпл отпустила кучера. Троица вошла в пустынный узкий мощеный проулок, а мисс Темпл успела заметить, что он называется Плам-Корт. Калитка находилась посредине проулка, и, по мере того как они приближались к ней, звуки, доносившиеся с соседних улиц, становились все тише, а пространство вокруг них окутывалось сумерками, потому что стоявшие здесь здания не пропускали света, кроме как сверху, а поскольку небо заволокло тучами, то и этот единственный свет был довольно слаб. Какой тут может быть сад, говорила себе мисс Темпл, уж больно мрачное и глухое место. Вход представлял собой арку в церковном стиле с глухой деревянной дверью. Арка была украшена резьбой — на деревянной поверхности виднелись затейливые изображения морских чудовищ, русалок, потерпевших крушение моряков, которые улыбались, даже идя на дно.
Мисс Темпл обратила взгляд в конец проулка и в ярком свете проспекта, словно цветную картинку в рамочке, увидела вход в отель «Бонифаций». У дверей стоял мистер Спаннинг с двумя солдатами по бокам. Мисс Темпл похлопала Чаня по плечу, показывая на то, что увидела. Чань быстро подошел к двери, поставил на землю цветастый саквояж мисс Темпл и, вытащив из кармана увесистую связку ключей, проворно выбрал нужный и пробормотал уголком рта:
— Если они нас увидят — дайте мне знать. И встаньте поближе к стене.
Мисс Темпл и доктор Свенсон прижались к стене, приготовив револьверы. Мисс Темпл с трудом справлялась с волнением — она ни разу в жизни не стреляла, и вот пожалуйста, изображает из себя разбойника с большой дороги. Чань вставил в скважину ключ и повернул. Безрезультатно. Он попробовал другой, еще один, еще и еще, каждый раз терпеливо перебирая связку.
— Если с другой стороны кто-нибудь есть, — прошептал Свенсон, — они услышат!
— Они уже услышали, — прошептал в ответ Чань, и мисс Темпл увидела, что он (а следом за ним и они) машинально отодвинулся за косяк, на случай, если изнутри будут стрелять через дверь.
Он попробовал еще один ключ, потом еще один, еще, потом отошел от двери, вздохнул, поднял взгляд на вершину стены — высота ее была метра три, но над дверью неприступность отвесной стены нарушалась декоративной аркой. Чань засунул связку в карман и повернулся к Свенсону:
— Доктор, понадобятся ваши руки.
Мисс Темпл с какой-то тревогой и не без живого восхищения смотрела, как Чань поставил ногу на одетые в перчатки сцепленные руки доктора Свенсона, а потом ухватился за выступ в арке. Держась непонятно за что, он переместил свой центр тяжести туда, где смог вклинить колено в выемку, поднялся еще выше, и наконец его руки оказались на вершине стены. Еще несколько мгновений — и Чань (демонстрируя, на взгляд мисс Темпл, незаурядные физические способности) закинул ногу на стену. Он посмотрел вниз с какой-то профессиональной непроницаемостью и исчез из вида. Наступила тишина. Свенсон держал револьвер наготове. Потом они услышали щелчок замка, дверь открылась, и Чань поманил их внутрь.
— Нас ждали, — сказал он и протянул руку, чтобы взять у нее саквояж.
* * *
Сад в своих сумеречных одеяниях представлялся местом довольно безотрадным — засохшие цветы на клумбах, коричневые проплешины на траве, голые и обвислые ветви чахлых декоративных деревьев. Мисс Темпл прошла между каких-то ваз выше ее роста, с их кромок свешивались мертвые стебли поздних летних цветов. Сад примыкал к задней стене большого дома, выкрашенного когда-то белой краской, которая теперь под слоями сажи стала почти черной. Еще она увидела, что окна и задняя дверь дома заколочены досками, надежно разделявшими дом и сад. Перед собой мисс Темпл увидела оранжерею — когда-то великолепный купол серо-зеленого стекла, теперь поросший мхом и покрытый грязью. Дверь оранжереи была открыта — темная, как щербина во рту. Они направились к распахнутой двери, но по пути она увидела, как доктор Свенсон разглядывает клумбы и бормочет что-то себе под нос.
— Что вы там увидели, доктор? — спросила она.
— Прошу прощения… я просто отметил цветочные предпочтения графа. Это сад тайного знатока трав. — Он указал на разные подвядшие стебельки, которые, на взгляд мисс Темпл, ничем не отличались друг от друга. — Вот черный зимовник, вот белладонна… мандрагора… наперстянка… клещевина… лапчатка.
— Боже милостивый! — сказала мисс Темпл, которая не знала ни одного из названных доктором растений, но хотела показать, что восхищена его знаниями. — Можно подумать, что граф — аптекарь.
— Только, мисс Темпл, все эти растения по-своему ядовиты, — сказал Свенсон и показал ей глазами на дверь, в которую уже вошел Чань. — Но, наверно, клумбы мы можем рассмотреть и потом…
* * *
Свет в оранжерее был зеленоватый — словно окунаешься в аквариум. Мисс Темпл шла по толстому турецкому ковру туда, где у большой кровати под балдахином стоял Чань. Занавески были сорваны, постельные принадлежности отсутствовали. Она посмотрела на матрас, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. Обивка была вся в рубиновых пятнах засохшей крови, а в изголовье виднелись странные отчетливые всплески еще двух цветов: ярко-синего и серовато-оранжевого. Отодвинув ее в сторону, доктор Свенсон забрался на кровать и, наклонившись над этими пятнами, втянул носом воздух. Мисс Темпл такое пристальное внимание к выделениям другого человека (человека, которого она даже не знала) показалось выходящим за рамки ее обязанностей, а потому она отвернулась и принялась обшаривать глазами оранжерею.
