Коре следовало немедленно связаться с земным посольством – получить оттуда сведения о том, кто же покупал в Махачкале шампуры артели имени Магомаева, и отдать консулу микропленку, чтобы на Земле срочно выяснили, чем же занимается предсказатель.
Вскочив с постели и пробежав в туалет, Кора кинула осторожный взгляд на шкаф. Она знала старую истину: если в шкафу однажды спрятался мужчина, рано или поздно там спрячется другой мужчина.
Она привела себя в порядок, почистила зубы, залезла было под душ, но тут подозрения, которые она испытывала к шкафу, победили обычную девичью застенчивость. Опоясав себя полотенцем, Кора пересекла номер, решительно дернула дверь шкафа на себя и сказала:
– Выходите и говорите, что вам от меня надо!
От неожиданности адъютант Гим выпал из шкафа, рухнул на колени и зажмурился, чтобы не ослепнуть от наготы Коры.
– Я вас второй час жду, – воскликнул он. – Господин император велел без вас не возвращаться.
– Ах, это ты, Гим, а я думала – ну кто это в шкафу чихает! Подожди, сейчас приму душ и выйду. А ты пока закажи кофе, будь дружочком.
– Госпожа Кора, – искренне взмолился Гим, поднимаясь с колен, – кофе я заказать не смогу, потому что мой кредит в этой гостинице совершенно исчерпан. Я же существую на скромное адъютантское жалованье и содержу при том старушку-мачеху.
«О старушке-мачехе он, конечно, врет, – подумала Кора. – Но кредит ему закрыть могли».
– Тогда закажи кофе от моего имени, – сказала Кора и пошла домываться. Звонок в посольство придется отложить.
Пока они с Гимушкой пили кофе, Кора принялась расспрашивать адъютанта о ночных событиях.
– На кого свалили смерть советника и дамы Синдики? – спросила она.
– Зачем же сваливать? – Гим смотрел на нее доверчивыми коровьими глазами. – Их террористы убили. Демократы.
– Зачем же им убивать этих людей?
– Все демократы – агенты Земли, – сообщил Гим. – Для них отравить водоем, пустить под откос поезд или взорвать невинных людей – сплошное удовольствие.
– Значит, и я такая же?
– Ответить не берусь, – сказал Гим. – Но меня смущает ваша красота. Наверняка она синтетическая и рассчитана на то, чтобы погубить какого-нибудь достойного, но слабовольного мужчину.
– Кого же? – заинтересовалась Кора. – Не тебя ли?
– Очень боюсь за господина императора, – признался Гим. – Он такой эстет! Он любит красивые вещи.
И Гим принялся изучать свои ногти.
– Опасаешься за свое место? – спросила Кора.
– А я за него не держусь, – ответил Гим. – Меня многие приглашают в секретари или адъютанты. Даже маршал Клодт.
– Кстати, о рабочем месте, – заметила Кора. – У императора, наверно, красивая постель? Под балдахином?
– У его величества, – наставительно ответил Гим, – есть несколько опочивален. Мой повелитель никогда не проводит две ночи в одной спальне. У него есть традиционная королевская спальня, опочивальня, куда водят школьные экскурсии и иностранных туристов. А есть и другие места… впрочем, вам об этом знать не положено.
– Я об этом могу узнать в любой момент, стоит мне захотеть, – сказала Кора, не скрывая желания поддразнить Гима.
– К сожалению, я вам верю, – вздохнул Гим. Он допил кофе и добавил: – Пожалуй, нам надо идти. Император ждет нас сразу после завтрака.
Внизу их ждал дворцовый автомобиль. Путь до дворца Коре был уже знаком.
– Как себя чувствует господин Парфан? – спросила Кора.
– Почему вы об этом спрашиваете? – спросил Гим.
– Значит, что-то случилось?
– Вам не следует много знать о нашей жизни, – сказал красавчик. – Это опасно.
– Для кого?
– Для вас, госпожа. – Гим оскалился и стал похож на недоброе животное.
Император ждал Кору в своем кабинете. Как в первую встречу.
– Надеюсь, вы хорошо спали? – спросил он, идя ей навстречу и протягивая крепкопалые волосатые руки. Щеки его были надуты, как у хомячка, и глазки сверкали из ямок под бровями.
– Спасибо, ваше величество, – ответила Кора. – Спала я отвратительно. При всем моем опыте я не привыкла к тому, чтобы у меня под окном взрывали невинных людей.
– Ах, эти демократы! – отмахнулся император. – Я порой сам боюсь, что и до меня доберутся. Но это, должен вам сказать, обычный риск в моей редкой профессии. Вот мой дядя – казалось бы, кому мешал? Так нет, добрались до него твои соотечественники!
– Может быть, кончим толочь воду в ступе? – грубо спросила Кора, чем только позабавила императора.
– Ах, какое тонкое сравнение!
Кора спохватилась. Нельзя давать волю чувствам.
– Зачем вы пригласили меня, ваше величество?
– Соскучился, – добродушно ответил император. – Еще ночью подумал – как бывает без тебя одиноко. Вот и пригласил.
– Ваш адъютант, оказывается, всю ночь сидел в шкафу, чтобы я не потерялась.
– Ну зачем же уж всю ночь! – усмехнулся император. – Ты, голубушка, возвратилась домой в половине четвертого. Можно сказать, под утро. Воздухом дышала?
– Воздухом дышала, – согласилась Кора.
– И никуда не заходила?
– Что вы имеете под этим в виду?
– Никого ночью не навещала?
– Я? Ночью? Что вы говорите, ваше величество! Я же честная девушка. Я ложусь спать с курами и встаю с петухами.
– Замечательно! И что тебе рассказал мой Парфан?
– Он был пьян! – сказала Кора. Будто сам черт тянул ее за язык. Еще минуту назад она была уверена, что будет запираться.
Оговорка Коры вовсе не удивила императора. Он спросил только:
– Он был уже пьян или ты его напоила?
– Сам напился, – уверенно ответила Кора.
– Много пьет, – печально сказал император. – Боюсь, спивается. А без него плохо будет нашей науке. Гений…
Глазки императора сверкнули хитро и настороженно. Он испытывал Кору, пытался что-то выведать у нее, но что – этого она не знала.
– Чем он занимается? – спросила Кора.
– А ты не знаешь?
– Мне сказали, что Парфан – предсказатель.
– Вот оно что!
– Это правда?
Император прошел за свой письменный стол, тяжело уселся, начал почему-то разбирать бумаги. Кора ждала.
Прошла минута, две.
– Что еще ты знаешь о Парфане? – спросил император, углубившись в чтение какой-то голубой бумажки.
– Ничего.
– Кто тебя к нему послал?
– Мне о нем сказала дама Синдика.
