Но Маша оказалась очень послушной девочкой.
— Хорошо, я сейчас сойду. Взрослые лучше знают, что нужно делать, разумно ответила она и спустилась на мой корабль.
Я поднял якорь, и «Перепелкино-2» весело побежал, подгоняемый неутомимым ветром. Маша включила свой магнитофон, и над Сахарой зазвенели бодрые детские песни.
А на следующий день перед нами показались белые палатки экспедиции и возвышавшийся посреди лагеря песчаный столб. Он был похож на неподвижный смерч, врытый основанием в почву. Я решил, что не ошибся, потому что сам, попадая в такие места, где не найти ни столба, ни дерева, ловил смерчи, вкапывал корнями в землю, и те исправно служили для хозяйственных нужд. Я ставил их вместо упавшей опоры, несущей провода, натягивал на два смерча волейбольную сетку и перекидывался с товарищами в мяч. А однажды привил к одному молодому смерчу побеги груши дюшес. Но, впрочем, это давно уже людям известно.
Вот и здесь между песчаным столбом и одной из палаток тянулась веревка, и на ней сушилось белье. А чуть повыше к этому оригинальному столбу был привязан воздушный шар Толика Слонова.
Обнаружив самый убедительный след маленького авантюриста, я поднял все паруса, надеясь предотвратить его новую шалость, но мой маневр немножко опоздал. В лагере уже царила неописуемая паника. Она означала, что Толик Слонов в последнюю минуту успел меня опередить.
Я пришвартовал дюну в двух шагах от крайней палатки, и едва мы с Машей сошли на землю, как нас тотчас же окружили люди, на лицах которых сквозь бесспорную печать воли и мужества на этот раз проступала нескрываемая печаль. Они пропустили вперед усатого мужчину в тропическом шлеме и шортах, и тот представился нам:
— Руководитель международной экспедиции майор Стенли. О нет, всего лишь однофамилец великого майора Стенли. Не вовремя вы прибыли к нам, дорогой Иван Иванович — ну как вас не узнать? — и ваша отважная спутница. Можно сказать, прибыли на свою беду. Нас всех ожидает мучительная смерть от жажды. Только что каким-то необъяснимым образом открылся кран нашей цистерны, и все запасы воды вытекли в песок.
— А незадолго до этого при таких же непостижимых обстоятельствах вышла из строя ваша рация, и теперь вы лишены возможности известить о своем бедственном положении весь мир, — закончил я, сделав очевидный для всех вывод.
Но бедный майор, находясь в критическом положении, ошибочно принял это за удивительную проницательность и воскликнул голосом, в котором смешались и горечь и невольное восхищение:
— К. сожалению, вы угадали! Как жаль, что может погибнуть такой человек и сопровождающая его девочка!
И рядовые члены экспедиции поддержали его возгласами отчаяния. Отважные путешественники в эти минуты совсем не думали о себе, их беспокоила только наша печальная участь.
— И еще нас беспокоит судьба двух других людей, случайно присоединившихся к нашей экспедиции: странного желчного старика, пришедшего босиком из глубин пустыни, и мальчика, который прилетел на сооружении, похожем на воздушный шар, — добавил майор, угадав мои мысли и как бы соревнуясь со мной в проницательности.
— Как, Пыпин уже здесь?! — воскликнул я, невольно продолжая наше нечаянно возникшее соревнование.
И словно на мой зов, из-за палаток появились хулиган Пыпин и Толик Слонов.
— Я тебя как учил? «Не слушайся старших, капризничай, поступай им наперекор». И тут у тебя был такой широкий выбор! А ты что наделал? Оставил меня без воды, — отчитывал Толика встревоженный Пыпин.
— Но я же так и поступил. Наперекор взрослым. Они все время твердили: береги каждую каплю воды, береги каждую каплю… А я взял да и вылил ее. Но дело даже не в этом. Я украсил жизнь экспедиции. Ну, разве это настоящая экспедиция в пустыне, если она ни разу не страдала от жажды? — отвечал Толик Слонов, очень довольный собой, и почему-то загадочно улыбался.
— И зачем я связался с этим мальчишкой? Теперь я погибну в песках без воды! — застонал старый хулиган. — И никто не узнает, где могила моя!
— Какой странный сон, — задумчиво произнесла Маша Фырова. — Дедушка, а вы бывший двоечник, да?
— Ну и двоечник, ну и что? Чуть что — и сразу двоечник, двоечник, уязвленно заворчал Пыпин. — Можно подумать, ты отличница сама.
— Круглая, — просто и скромно подтвердила Маша.
— Ты отличница? Круглая? — испугался Толик.
— Ты же не глухой, ты же слышал, что я сказала, — мягко и вместе с тем строго напомнила Маша. — Но не бойся, я непременно буду шефствовать над тобой.
Но тут мальчик заметил меня и закричал, как бы переходя в наступление:
— Ну что вы напали на меня? Я же знал, что появится юнга Иван Иванович, совершит очередное чудо, и у нас появится вода!
— В самом деле! — воскликнул майор Стенли. — Что же мы повесили носы? Ведь с нами вы, Иван Иванович! Уж вы-то в самом деле найдете выход. Да еще оригинальный такой, какой и в голову никому не придет!
И все воспрянули духом. Люди хлопали друг друга по спине, по плечу, обменивались радостными восклицаниями. Даже Маша и та, поняв, о чем ее сон, приняла участие в общем душевном порыве. А Пыпин сразу стал торопить меня, говоря:
— Ну-ка, Вань, начинай, не откладывай свое доброе дело. Вот говорят, мол, Пыпин бездушный, никого не любит, а я так беззаветно, преданно люблю свою жизнь. Как никто!
Белое от жары солнце немилосердно жарило наш маленький лагерь. Но люди наивно верили в находчивость, которой у меня не было на самом деле. У меня не хватило духу, я не стал лишать своих товарищей последней надежды, сел в тени у подножия смерча, привалился к нему спиной и сделал вид, будто ищу тот самый единственный выход.
Стараясь мне не мешать, члены экспедиции разошлись на цыпочках по лагерю и увели с собой Пыпина и детей. Старый хулиган упирался, говорил:
— Пустите, я буду за Иваном смотреть! Я ему отвлекаться не дам, подгонять его буду!
Пыпина увели, оставили меня одного. Я думал минуту, час, второй, потом потянулся третий. Но все подходящие идеи, как и следовало ожидать, обходили меня стороной, никак не желали навещать мою голову.
Заметив это, мои новые друзья начали проявлять беспокойство. Они считали, что такого со мной еще не было. То есть в конце концов я всегда находил нужный выход, но каждый раз это было делом чистого случая. Но они не знали этого, тревожились за мое состояние, и самый зоркий из них временами подглядывал за мной из-за крайней палатки.
— Ну как он там? — с надеждой спрашивали они своего разведчика.
— Все еще думает, — сокрушаясь отвечал разведчик.
До моего сознания долетал дружный общий вздох и возмущенный голос Пыпина:
— Вот бездельник! А еще требует от других.
Потом потянулся четвертый час, и вдруг я понял, что на этот раз случай решил меня обойти и мне так и не удастся найти удачный выход из нашего прямо-таки катастрофического положения.
