Ну как можно добиться истины от такой закомплексованной
дамы? Нужно сообщить Рындину, что она знает истинного убийцу. Пусть он с ней
мучается. Два сапога пара. Ей нравится играть в эти загадки, а ему — их
разгадывать. Вот пусть встретятся и устроят совместный бег на длинную
дистанцию. Только без меня. Мне надоели ее загадочные фразы.
— Я сейчас уйду. — Моя собеседница вызывала у меня уже раздражение.
Такая жеманная дама с претензией на оригинальность. Старая дура! Не может
нормально мне все объяснить. — Но я хочу, чтобы вы поняли, Берта Иосифовна. Вы
же говорите, что любили Вадима Евгеньевича. У него остались жена, маленькая
дочь. Неужели вы не хотите помочь им его найти? Хотя бы из нравственных
побуждений? Ваша позиция сфинкса, возможно, и удобна, но при других
обстоятельствах, а не сейчас.
Берта Иосифовна смотрела на меня и молчала. Долго молчала. Я
терпеливо ждала. Ну должна же она наконец что-нибудь из себя выдавить!
— Хорошо, — наконец проговорила финансистка, — побеседуйте с
Николаем Антоновичем, братом супруги Стрекавина. Может, он вам что-нибудь еще
расскажет. Но учтите, он ненавидел Артура.
— Вчера ночью вы звонили Мишарову, — я не спросила — я точно
знаю, что она звонила.
— Откуда вы знаете? — Берта Иосифовна удивилась.
— Прокуратура проверила все звонки на его аппарат. Среди них
был и ваш звонок. Зачем вы ему звонили?
— Хотела уточнить некоторые вопросы. Вадим Евгеньевич ему
слишком доверял, а я узнала, что он держит ключи от квартиры на Чистых прудах у
себя и никому их не отдает. Я позвонила спросить: почему?
— Вы считали себя вправе задать ему такой вопрос? Могли
предложить ему отдать ключи жене.
В ее глазах что-то мелькнуло. Тень сомнения? Или уверенность
в своей правоте?
— Нет, — отрезала Берта Иосифовна. — Я предложила ему
поступить несколько иначе. Он обещал подумать.
— Как иначе? Не отдавать ключи супруге. Тогда кому?
— По-моему, я и так сказала более, чем следует.
— Он сообщил вам, что собирается со мной встретиться?
— Меня не интересовали его личная жизнь и его деловые
встречи. Он не обязан был передо мной отчитываться. Извините, но я не на
допросе. Больше я вам ничего не скажу. До свидания. — Она поднялась и вышла из
кабинета, застучали ее каблучки.
Я осталась сидеть словно оглушенная. Неужели все-таки
Николай организовал похищение своего родственника? И убийство Артура? С его
мозгами он еще может кого-то ненавидеть? Мне захотелось встретиться с ним до
того, как я увижу его сестру.
Глава 13
Я вышла в приемную. Эсмира испытующе посмотрела на меня,
словно хотела угадать, что рассказала мне Берта Иосифовна.
— Ну, вот мы и поговорили, — сообщила я, вспоминая, что
именно Эсмира несколько минут назад посоветовала мне побеседовать с Бертой
Иосифовной. Значит, Эсмира может знать и намеки, которые сделала мне
финансистка. — Она сказала мне, что Николай Антонович не любил Артура. Это
правда?
Я обращалась к Эсмире, но та молчала. Вместо нее вмешалась
неугомонная Лена:
— Как ей не стыдно! Человека убили, а она вспоминает ту
историю в ресторане.
— Какую историю? — спросила я Лену, не отводя глаз от
Эсмиры.
Но она спокойно смотрела на меня и по-прежнему ничего не
говорила.
— Они были вместе в ресторане, где Николай Антонович
позволил себе немного перебрать, — пояснила Лена. — А там были гости, жены
наших клиентов. Вот он и начал к одной из них приставать. Ничего страшного, но
Николай Антонович вел себя не очень красиво, и Вадим Евгеньевич сделал ему
замечание. Николай Антонович начал огрызаться, тогда Артур взял его за шиворот
и вытащил из ресторана. Николай Антонович очень обиделся. После этого случая он
несколько месяцев с Артуром не разговаривал. И вообще старался его не замечать,
даже не здоровался, когда приходил сюда и видел Артура. И мусор заставлял его
выбрасывать. Специально везде сорил, а потом громко требовал, чтобы Артур весь
мусор убрал, как будто мы не могли этого сделать. В общем, он его очень не
любил.
Я вспомнила, как разозлился Николай, когда мы заговорили об
Артуре на даче Стрекавиных. Это было похоже на правду — он, видимо,
действительно не любил телохранителя мужа своей сестры. Но ради этого решиться
на убийство?..
Раздался телефонный звонок, и Лена подняла трубку. Пока она
говорила, я обратилась к Эсмире:
— Вы сказали, что мне лучше побеседовать с Бертой
Иосифовной, когда я спросила вас насчет возможных партнерш Стрекавина. Почему?
Я могу узнать почему?
— Она вам ничего не сказала? — поняла Эсмира.
— Только намекнула. Сказала, что Николай Антонович ненавидел
Артура. И долго объясняла мне, какую нравственную позицию она занимает. Вы
можете мне что-то объяснить?
— Нет, — отрезала Эсмира, и сразу стало понятно, что она
тоже скрывает от меня какую-то информацию. — Я ничего не хочу объяснять. Это не
мое дело.
— А чье дело? — Я села напротив нее. — Вы же умный человек.
Не девочка. — Я кивнула на Лену. — Почему вы не хотите мне помочь? Вы что-то
знаете и скрываете.
— Мне нечего вам сказать, — упрямо заявила она.
— Вчера убили Артура, — напомнила я ей, — вам нужны еще
убийства, прежде чем вы захотите говорить? Кого еще должны убить, чтобы вы
решили, наконец, что мне можно доверять?
— Никого, — Эсмира отвернулась и опять надолго замолчала.
Лена положила трубку и уставилась на нас непонимающими
глазами.
— Я жду, — я почувствовала, что у меня хватит терпения
выдержать этот бесконечный спектакль, — или вы предпочитаете разговаривать
только с прокурорами и следователями?
Этот довод должен был ее убедить. Эсмира профессиональный
юрист и понимала, что мне можно ничего не говорить. Но если она будет скрывать
правду как свидетель от расследующих дело следователей, то ее могут и привлечь
к уголовной ответственности. В отличие от всех остальных Эсмира это хорошо понимала.
Она глянула на меня, затем неожиданно резко встала и прошла в кабинет своего
бывшего шефа, явно приглашая меня последовать за ней. И я это сделала. Лена
смотрела на нас испуганными глазами. В кабинете Эсмира повернулась ко мне.
— Хорошо, — негромко проговорила она, глядя мне прямо в
глаза. — Только дайте слово, что вы ничего не скажете Марии Антоновне.
— Даю слово, — я ждала, когда она наконец выдавит из себя
правду.
— У Вадима Евгеньевича была своя пассия, — сообщила Эсмира,
— постоянная пассия.
У меня, очевидно, был глупый вид. Я не понимала, о чем мне
говорят. У богатого, молодого и красивого бизнесмена была любовница? Ну и что?
Что здесь особенного?
