За пределами кампуса? С каких это пор школа Каслбери стала кампусом? И что, он предлагает мне сходить с ним на обед? Нет, невозможно. Не мне. Но может быть, он забыл, что мы раньше встречались.
— Вверх по улице есть закусочная, где готовят гамбургеры. Но туда добраться можно только на машине.
— Я за рулем, — говорит он.
Мы просто продолжаем стоять на одном месте, уставившись друг на друга. Я чувствую, что мимо проходят другие люди, но я их не замечаю.
— Ну что ж, спасибо, — говорит он.
— Ага, хорошо, — киваю я, вспоминая про Мэгги.
— Увидимся, — отвечает он и уходит.
Правило номер один: «Почему в то время, когда симпатичный парень завязывает с тобой разговор, у тебя непременно находится подруга, которая попала в беду?»
Я вбегаю в женский туалет.
— Мэгги? Ты не поверишь, что только что произошло.
Я заглядываю под дверки и вижу в одной из кабинок туфли Мэгз.
— Я унижена, — причитает она.
Правило номер два: «Униженная лучшая подруга всегда получает преимущество перед симпатичным парнем».
— Мэгвич, нельзя, чтобы слова других людей так сильно на тебя влияли.
Я знаю, что это бесполезно, но мой папа постоянно так говорит, и это единственное, что пришло мне сейчас в голову.
— И что же мне делать?
— Смотреть на всех, как будто они дураки. Давай. Мэгз. Ты же знаешь, что высшая школа — это сборище идиотов. Меньше чем через год мы отсюда свалим и больше никогда никого из них не увидим.
— Мне нужна сигарета, — тяжело вздыхает Мэгги.
В этот момент дверь открывается, и входят две Джен: Джен Эс и Джен Пи — девушки из группы поддержки и члены Касты «инопланетян». У Джен Эс прямые темные волосы, и она выглядит, как красивая маленькая булочка. Джен Пи была моей лучшей подругой в третьем классе. Она была вполне нормальной до того, как мы перешли в старшую школу и она начала делать социальную карьеру. Два года она занималась гимнастикой, чтобы ее приняли в группу поддержки, и даже встречалась с лучшим другом Тимми Брюстера с зубами, как у скаковой лошади. Я колебалась в своих чувствах: то ли жалеть ее, то ли восхищаться ее отчаянной решимостью. В прошлом году се попытки были вознаграждены, и она, наконец, стала частью «инопланетян», что свело ее общение со мной к минимуму. Но сегодня по какой-то причине она решает обратить на меня внимание и восклицает: «Привет!» Так, как будто мы до сих пор лучшие подруги.
— Привет, — отвечаю я с таким же фальшивым энтузиазмом.
Джен Эс, кивает мне. Обе Джен достают из своих сумочек помаду и тени. Однажды я слышала, как Джен Эс рассказывала какой-то девочке, что если та хочет заполучить парня, то должна иметь «фирменный знак» — что-то, что будет все время выделять ее из толпы. Для Джен Эс это, очевидно, толстая полоса темно-синей подводки на верхнем веке. Надо же! Как все просто. Она подходит ближе к зеркалу, чтобы убедиться, что подводка не размазалась. А в это время Джен Пи поворачивается ко мне и спрашивает:
— Угадай, кто вернулся в Каслбери?
— Кто?
— Себастьян Кидд.
— Да ты что…
Я смотрю в зеркало и начинаю тереть глаз, притворяясь, что в него что-то попало.
— Я хочу с ним встречаться, — говорит она, выражая мне свое полное и безусловное доверие. — Судя по тому, что я слышала, он мог бы стать для меня идеальным бойфрендом.
— Почему ты хочешь встречаться с кем-то, кого ты даже никогда не видела?
— Просто хочу, и все. Мне не нужны никакие причины для этого.
Я улыбаюсь. Конечно, у нее есть причина, но она никак не связана с личностью Себастьяна Кидда.
— Мэгги? — тихонько спрашиваю я.
Мэгги молчит. Она ненавидит двух Джен и не выйдет, пока они не покинут туалет.
— Кто самые симпатичнее мальчики в истории старшей школы Каслбери? — скандирует Джен Эс, как будто руководит труппой поддержки.
— Джимми Уоткинс.
— Рэнди Сэндлер.
— Бобби Мартин.
Джимми Уоткинс, Рэнди Сэндлер и Бобби Мартин выступали в футбольной команде, когда мы были еще второкурсниками. Все они выпустились по меньшей мере два года назад. Но кому какая разница? Мне хотелось кричать от тупости происходящего.
— Себастьян Кидд! — восклицает Джен Эс.
— Зал славы ему обеспечен. Так ведь, Кэрри?
— Кому? — Я спрашиваю, просто чтобы позлить ее.
— Себастьяну Кидду, — отвечает Джен Пи, после чего она и Джен Эс уходят.
Я думаю над тем, насколько легко их одурманить, когда вздох Мэгги приводит меня в чувство.
— Они ушли?
— Да.
— Слава богу! — Мэгги выходит из кабинки и направляется к зеркалу. Она запускает палицы в волосы вместо расчески. — Не могу поверить, неужели Джен Пи думает, что она сможет заполучить Себастьяна Кидда. У этой девушки совершенно отсутствует чувство реальности. Так что ты собиралась мне рассказать?
— Ничего, — говорю я, и меня неожиданно начинает тошнить от Себастьяна. Если я еще раз услышу, как кто-то произносит его имя, я застрелюсь.
— Так что там с Себастьяном Киддом? — спрашивает Мышь всего через несколько минут в библиотеке, куда мы пришли, чтобы позаниматься.
— В смысле?
Я выделяю уравнение желтым маркером и думаю, насколько бесполезны эти выделения. Это заставляет тебя думать, что ты что-то учишь, но на самом деле ты учишься только тому, как использовать маркер.
— Он подмигнул тебе. На уроке математического анализа.
— Да ты что?
— Брэдли, — с недоверием говорит Мышь. — Даже не пытайся убедить меня, что ты не заметила.
— Откуда ты знаешь, что он подмигивал именно мне? Может, он подмигивал стене?
— Откуда мы знаем, что бесконечность существует? Это все теория. И моя теория заключается в том, что он тебе нравится.
Неожиданно я чувствую, что чем-то подавилась и у меня вот-вот начнется приступ кашля. Но на самом деле мне это только кажется. Да и Мышь сидит напротив и видит меня насквозь.
— Я думаю, ты должна куда-нибудь с ним сходить, говорит она, не двигаясь с места. — Из него получится хороший бойфренд. Он симпатичный и умный.
— И все девочки школы мечтают его заполучить. Включая Джен Пи.
— И что из этого? Ты тоже симпатичная и умная. Почему бы тебе не сходить с ним на свидание?
Правило номер три: «Лучшие друзья всегда считают, что ты заслуживаешь самого лучшего парня, даже если этот парень едва знает о твоем существовании».
— Потому что ему, возможно, правятся только девушки из группы поддержки?
