Если Танкреда и задело замечание жены, он никак этого не показал.
– Я подожду тебя во дворе, – только и обронил он.
И вышел. Римильде же оставалось лишь встать и одеться.
Неужели ему действительно все равно? Он живой человек, чего-то хочет, к чему-то стремится. Впрочем, должна была с прискорбием отметить Римильда, главное желание Танкреда – чтобы его после многих лет войны наконец-то оставили в покое… И, какая жалость, но это касается и его собственной жены. Сейчас его отъезд – вынужденная мера, но, похоже, муж покидает замок с радостью. Неужели ему не терпится оставить позади не только принца Джона с его сомнительными предложениями, но и ее, Римильду? Больно было думать об этом. Больно даже предполагать. И Римильда полностью сосредоточилась на том, как Калев закрепляет сеточку на ее волосах, лишь бы не размышлять о равнодушии Танкреда де Фонтевро.
Во дворе оказалось настолько многолюдно, что Римильда едва не сбежала обратно в большой зал. Разыгрывать трогательную сцену проводов на виду у такого количества зрителей она была не готова. Римильда застыла на пороге, укрывшись в тени. Танкред уже стоял рядом с Громом, поглаживая его по шее и успокаивая. Коню явно не нравилось шумное общество, он мотал головой и нервничал. «Ничего, – подумала Римильда. – Через некоторое время либо Гром привыкнет, либо Танкред выберет себе другого скакуна. Рыцарю нужен спокойный и надежный конь, иначе в битве могут возникнуть трудности».
Отряд, который должен был сопровождать Танкреда, уже собрался у ворот. Римильда уже совсем набралась решимости выйти, когда увидела, что прямо к ее мужу направляется роскошная темноволосая красотка, весь вчерашний день проведшая рядом с принцем и его давней мистресс леди Милисентой Гамфри. Кажется, она была близкой подругой последней. Если Римильда правильно помнила, эту улыбчивую и весьма развязную девицу звали леди Клотильда де Во. Она была женой одного из ближайших советников принца, только вот рядом с мужем ее никто и никогда не видел. Леди Клотильда носила вызывающе яркие платья; вот и сейчас на ней красовалось нечто изумительно желтое, украшенное россыпью мелких рубинов.
Римильда в совершенном остолбенении смотрела, как эта дама подошла к Танкреду, положила руку ему на плечо и заговорила о чем-то, ослепительно улыбаясь. И, что самое удивительное, Танкред улыбнулся ей в ответ. Римильда почувствовала, что кровь ударила ей в голову, стало сначала жарко, потом ее охватил озноб. Муж никогда не улыбался так, глядя на нее саму. Ни единого раза. Тем временем Клотильда буквально повисла на руке Танкреда, смеясь и кокетливо склоняя голову. Ну уж нет, такого Римильда терпеть не станет! Ни за что в жизни!
Глубоко вздохнув, она решительно вышла во двор, на солнечный свет.
Сначала никто не обратил на нее ни малейшего внимания, все пялились на бесстыдную леди де Во и графа Мобри, но когда Римильда оказалась всего в нескольких шагах от ворковавшей парочки, стало неожиданно очень тихо.
– Милорд муж, леди де Во, – холодно и спокойно проговорила Римильда, не сделав даже намека на поклон.
– О, леди Римильда! – пропела Клотильда, не выпуская из своих цепких ручонок локоть Танкреда. – Вы пришли проводить мужа!
– Как всякая достойная жена, – парировала Римильда.
– Вероятно, вам очень грустно расставаться так скоро после свадьбы, – уколола Клотильда.
– Мы сочетались браком еще в Палестине, – Римильда улыбалась так широко, что сводило скулы. – А дорога домой была достаточно долгой, хотя и отнюдь не скучной.
Кажется, кто-то за спиной одобрительно хмыкнул. Римильда готова была поклясться, что это Парис де Ритон.
– О! – не нашлась с ответом Клотильда.
– Именно, – кивнула Римильда. – А теперь позвольте мне проводить мужа так, как он того достоин.
На мгновение Римильде показалось, что ей придется силой вырвать Танкреда из плена бесстыдницы, но Клотильда неожиданно отступила, смешавшись с толпой. Оставшись победительницей, Римильда слегка растерялась, но тут Танкред взял дело в свои руки. Неожиданно он оказался совсем рядом, его тень закрыла солнце, а потом Римильда осталась одна посреди двора Дауфа, ошеломленная и опаленная поцелуем. Неизвестно, сколько бы она так простояла, но тут из зала показался принц Джон, и Римильде пришлось приступить к выполнению обязанностей хозяйки.
Глава 21
Прошло три дня, Танкред не возвращался. Он, видимо, решил, что супруга сама справится с навалившимися на нее неприятностями, коль скоро она уже имела дело с принцем Джоном и знает, чего от него ожидать. Римильда была благодарна Танкреду за это сомнительное доверие, однако с каждым часом положение становилось все хуже.
Прихлебатели принца Джона веселились целыми днями, выезжали на охоту, распугав всю окрестную дичь, и шумно пировали в главном зале, уничтожая замковые запасы. Фрил с ног сбился, пытаясь угодить всей этой ораве. А вот сам Джон, хотя и не пропускал ни единого часа увеселений, внимательно наблюдал за Римильдой. Он по-прежнему не говорил прямо о цели своего визита, однако все и так было ясно. Рано или поздно Танкред вернется, и тогда Джон пойдет в атаку. Насколько вообще может атаковать столь не уверенный в себе человек. Однако о деле он заговорит, и придется давать ответ; ясно, каким он будет. Отказывать особе королевской крови во времена смуты – не слишком дальновидно. Римильда не видела выхода. Наверное, и Танкред его не видит.
Она скучала по мужу. Ей казалось, что он может приехать с минуты на минуту, и она постоянно оглядывалась, хотя прекрасно понимала: о возвращении графа ей доложат раньше, чем он появится у ворот. И все же казалось, будто Танкред может возникнуть из ниоткуда, как волшебник.
Уже два поцелуя. Уже два.
Это всего лишь ритуал, убеждала себя Римильда. Она провожала мужа в опасный поход – что может быть проще. Значило ли это для Танкреда так много, как для нее? Конечно же нет. Он думает о вещах практичных, о насущных вопросах. Как бы разогнать мародеров, например. Или ускользнуть от ответа принцу. Или восстановить подъемный мост.
Римильда сидела на своем месте, пригорюнившись, не слыша ни громкого смеха, ни разговоров, ни песен менестрелей.
– Почему вы печальны? – Принц Джон пил вино, кубок за кубком, и уже был изрядно навеселе.
Римильда бросила на принца косой взгляд: Джон сидел, откинувшись на высокую деревянную спинку кресла, вертел в руках посеребренный кубок и внимательно разглядывал хозяйку дома.
– Я скучаю по своему мужу и беспокоюсь за него, – ответила Римильда – в данном случае правда была только на пользу.
– А, у Вильгельма есть для этого подходящая песенка! – Джон махнул одному из менестрелей. – Эй, Вильгельм, иди сюда!
Невысокий черноволосый певец подбежал и поклонился:
– Чего пожелает мой принц?
– Спой-ка леди Римильде ту австрийскую песенку!
– С удовольствием, ваше высочество! – Менестрель улыбнулся, бесцеремонно уселся на подлокотник кресла Римильды – та отодвинулась, – заиграл на лютне и запел не слишком сильным, но приятным голосом:
