– Добегался, козел горный? Заработал денег? Теперь лежи тут до появления шакалов. У них сегодня праздник намечается! Сука немытая!
Обойдя труп, снайпер двинулся к развилке, где посереди дороги в окружении спецназовцев корчился от боли Али Камалов. Гончаров нагнулся над ним:
– Ну что, урод, взяли-таки тебя живым? Взяли! Чего зубами скрипишь? Больно? А тем, над кем ты издевался, отрубая руки и ноги, вспарывая животы, выжигая глаза и вырывая язык, не больно было? Эх, тварь, если бы не приказ, я б тебя лично на куски прямо здесь разделал бы. Но... не могу. Приказано доставить живым! Хотя тебе все одно долго не жить! Сам понимаешь, лишь до изолятора, а там зэки тебе сами свой приговор вынесут, и им на кодексы наплевать. У них свой кодекс!
Майор приказал:
– Окажите этому ублюдку помощь!
И повернувшись к Соловьеву, сказал:
– Леш! Ты сооруди здесь носилки, да выноси его с парнями своей группы по этой дороге на лужайку, а мы поспешим вперед. Там еще работа у Власа. Поможем ему!
Соловьев согласно кивнул головой:
– Давай, Вадим! Мы здесь не задержимся! Да, а ты всех своих от аула убрал?
Гончаров, вспомнив о Гусарове, выругался:
– Вот черт, этот блядский Змеелов совсем с толку сбил. Баскак!
Шарипов, ранее также подошедший к месту главного боя, откликнулся:
– Я, командир!
– Слушай, Рустам! Отзови Гусарова с перевала! Пусть пулей летит сюда и дальше движется с группой майора Соловьева.
– Понял, отзываю!
– Ну а мы пошли! Вперед, ребята, Баскак догонит.
Разбившись на две колонны, первая штурмовая группа начала марш к лужайке, откуда вдруг вспорола нависшую над лесным массивом тишину, длинная автоматная очередь. Так как спецназ имел бесшумное оружие, эту очередь мог дать только боевик. Почему Влас позволил бандитам огрызнуться? Или это и для прапорщика явилось сюрпризом? Ладно, скоро все узнаем. Лишь бы этой очередью не задело кого из ребят или заложников. Остальное уже пустяки!
А события в лагере рабов развивались практически параллельно акциям у развилки и на хребте. Получив приказ командира штурмовой группы на уничтожение поста на дороге и приняв еще двух бойцов из группы майора Соловьева, прапорщик Власенко отправил на ликвидацию передового дозора «духов» прапорщика Комарова. Комар был опытным бойцом, не первый год служившим в спецназе и имевшим на своем счету не один десяток боевых выходов. Задал несколько уточняющих вопросов и, проверив свой бесшумный «ВАЛ», ушел в лес, направившись в обход лужайки со стороны аула. Шел он быстро, но осторожно, и уже через семнадцать минут вышел к цели. Вернее, он увидел бородачей, сидевших на обочине дороги в тени густых кустов. Боевики о чем-то лениво переговаривались. Прапорщик поднял автомат и собрался выйти из укрытия, но справа из леса раздались хлопки разрыва осколочных гранат магазинного гранатомета. Комаров понял, что силы сводной штурмовой группы провели атаку на основную часть банды. Эти хлопки заставили боевиков вскочить на ноги. Ненадолго, на доли секунды, которые потребовалось прапорщику-спецназовцу, чтобы уложить боевиков. Он осмотрел трупы, привел в негодность их оружие и сообщил в эфир:
– Влас! Я Комар! У меня порядок!
– Хорошо! Выдвигайся к лагерю, не выходя на лужайку. Займи позицию контроля над всем северо-восточным сектором, не допуская возможного прорыва каких-либо сил боевиков со стороны аула. На тебе и западная сторона барака, а также западный сектор, если выдвигающаяся к нам группа Змеелова пойдет стороной леса. Понял меня?
– Слишком заумно, но понял!
Власенко предупредил:
– Да! И учти, что с тыла по дороге сюда могут подойти ребята моей группы. Смотри, не ухлопай кого!
– Учту, командир, все учту! Занимайся своей работой!
– Давай!
Отключив рацию, Власенко вновь осмотрел лагерь. Хлопки от разрывов зарядов магазинного гранатомета были слышны и здесь, но у охраны барака и колодцев никаких эмоций не вызвали. Или не услышали их, что было маловероятно, или приняли их за все, что угодно, кроме разрывов гранат. Данное предположение более смахивало на действительность. Переведя бинокль на западную окраину лесного массива, Власенко неожиданно увидел в кустах вымазанную специальной краской и почти незаметную среди растительности физиономию, что заставило командира сводного отделения непроизвольно воскликнуть:
– Вот бля! А это что за чудо?
Он внимательно осмотрел полосу кустарника, в которой и красовалась эта раскрашенная под индейца или киношного крутого спецназовца физиономия. Заметил легкое движение в зарослях:
– Ба! Да это гости от господина Камалова к нам пожаловали! И осматривают местность, изучая обстановку! Что ж, добро пожаловать, обезьяны! Милости просим на лужайку! Прямо к бараку. И, пожалуйста, не по одному, а всем скопом. Встречать, так встречать, всех разом. Ну, голубчики, чего притихли в «зеленке», или что-то пугает вас?
Словно услышав зов прапорщика, боевики вышли на открытое пространство. Все они были раскрашены, как и тот, кого первым увидел Власенко, все были облачены в камуфлированные костюмы и имели при себе автоматы Калашникова.
Прапорщик при их виде усмехнулся:
– Тоже мне крутые парни из «зеленых беретов».
И передал по цепи своих бойцов:
– Ребята! Основную группу противника видим?
Ему ответили утвердительно.
– Тогда валим всех, к едрене фене! Три, два, один, огонь!
Власенко и находившийся ближе к нему прапорщик Александр Зайцев двумя прицельными очередями заставили вышедших из леса боевиков рухнуть в траву. Занявший позицию у дороги, Денис Кривошеев одиночными выстрелами расстрелял наблюдателя на крыше и бандита, прогуливавшегося среди ям-казематов. Подав сигнал Зайцеву следовать к основной группе боевиков, дабы убедиться в полном ее уничтожении, сам Власенко вышел на лужайку и двинулся к сараю. И чуть было не стал жертвой бандита, находившегося внутри дощатого домика. Только звериное чутье и инстинкт бойца в самое последнее мгновение подсказали и заставили его прыгнуть в неглубокую яму. Прыжок Влас совершил вовремя. Буквально тут же место, где он только что находился, вздыбилось фонтанами земли, выбиваемой пулями «АКСа». Звук очереди Власенко, как ему показалось, услышал позже появления этих фонтанов. Прапорщик выругался:
– Сука бандитская! Чуть не завалил, гад! Но откуда взялся этот чертов стрелок? Стоп, а ведь это Ахмад. Тот козел, что с продажным ментом рабов делил. Ну точно.
Как же это он, прапорщик спецназа, выпустил его из вида? Непростительная ошибка, чуть было не стоившая ему жизни. Но ошибка исправимая. Снайпер группы Гончарова вызвал прапорщика Комарова.
– Комар! Очередь слышал?
