– Мебели у меня м-мало, – сказал Давыдов. – Я, в некотором смысле, конструктивист. Но стол и стулья у меня для вас н-найдутся.
Вся троица прошла в гостиную. Здесь белые стены были густо завешаны фотографиями – большими, маленькими, черно-белыми, цветными.
Марго подошла к стене и стала с любопытством разглядывать фотографии. Дьякон последовал ее примеру.
– Классные работы, – похвалила она. – Хотя некоторые из них я бы дома не повесила.
– Язык свой обуздай, м-молчи, несчастная! – улыбнулся Петя, подходя к гостям с бутылкой шампанского и тремя бокалами. – Д-держите, ребята. Выпьем за встречу!
Бокалы разошлись по рукам.
– Друзья, готовьтесь залп услышать! – предупредил Петя и грохнул пробкой в открытое окно.
Марго весело вскрикнула, пена полилась на паркетный пол.
– Подставляем б-бокалы, не спим!
Наполнив бокалы шампанским, Петя посмотрел на Марго, улыбнулся и сказал:
– Я страшно рад в-видеть тебя снова, сестренка. Я часто д-думал о тебе.
– Я тоже про тебя вспоминала. Как-то даже пыталась тебя разыскать, но мне говорили, что тебя нет в России.
– Да, я много п-путешествовал. Давайте, дьякон, выпьем за Марго, за самую к-красивую женщину на свете.
– Я с удовольствием, – сказал отец Андрей.
Они чокнулись и отпили из бокалов.
Марго снова повернулась к фотографиям. Показала на одну бокалом и спросила:
– Это Афганистан?
– Угу, – кивнул Давыдов.
Марго перевела взгляд на другой снимок, прищурилась.
– А это… Чечня?
– Угадала, – улыбнулся Давыдов.
– А это, наверно, Ирак? – показала Марго на третью фотографию.
– Снова в точку, – кивнул Петя.
Марго пристально на него посмотрела.
– Господи, и ты правда был во всех этих странах?
– П-пришлось покататься, – ответил Давыдов.
Марго отпила из бокала, повернулась и окинула взглядом стеллажи с книгами.
– У тебя хорошая библиотека.
– Ты находишь? Я н-начал собирать ее еще студентом. И теперь постоянно п-просматриваю новинки и заказываю книги через Интернет.
Марго показала на стол, заваленный книгами и пакетами.
– Свежая партия?
– Угу. Получил вчера.
Отец Андрей, чувствуя себя немного лишним, отошел к столу, заваленному книгами. Пока Марго и Петя предавались воспоминаниям о прошлом, дьякон, слушая их вполуха, просмотрел книги из «свежей партии». Его поразила широта кругозора Давыдова. Здесь были книги по политологии, истории, криминалистике и даже по теории и практике дайвинга.
«Быть фотографом-репортером нелегкий труд», – подумал отец Андрей.
Наконец дьякон отошел от стола и, воспользовавшись тем, что в разговоре возникла пауза, спросил:
– Петр, вы что-нибудь слышали про непроявленные негативы Родченко?
Давыдов отпил шампанского и облизнул губы.
– О них слышал к-каждый, кто интересуется фотографиями. В кругах коллекционеров и фотографов ходит одна легенда. Говорят, в двадцатых годах прошлого века Родченко случайно сфотографировал что-то, чего не должен был в-видеть. Поняв, что влип в н-неприятную ситуацию, он собрался уничтожить негативы, но что-то его остановило. Возможно, спрятав н-негативы, он хотел обезопасить себя. А может быть, ему просто стало их жаль. В любом случае, негативы он не уничтожил. Но и п-проявлять их не стал.
– И где они теперь?
– Кто знает, – задумчиво ответил Петя. – Многие коллекционеры пытались их н-найти, но безуспешно.
– Что может быть на этих негативах?
– Версии самые разные. Один мой знакомый считал, что Родченко сфотографировал, как б-большевики передавали немецкому атташе деньги. Другой утверждал, что эта история связана с п-партийной кассой большевиков.
– И все эти версии вертятся вокруг денег, – с удовлетворением констатировала Марго. – Собственно, как я и предполагала.
– Н-нет никаких оснований для подобных выводов, – возразил Петя. – Возможно, Родченко и правда оставил после себя н-непроявленные негативы. – Петя пожал плечами. – Мало ли что бывает в жизни фотографа. Может, времени не хватало проявить. Может, забыл. Кто-то просто пустил слушок – и п-пошла гулять легенда.
Давыдов отпил шампанского.
– Время от времени появляются шарлатаны, которые предъявляют коллекционерам «те самые негативы». И п-просят за них огромные деньги. Но все это фальшивка.
– Но ведь подлинность негативов легко проверить – нужно их просто проявить, – сказала Марго.
Петя усмехнулся.
– В этом-то и заключается п-парадокс. Тайные негативы Родченко только потому имеют цену, что они непроявлены. Так коллекционер вин выкладывает огромные деньги за бутылку какого-нибудь «Шато-Марго» наполеоновских времен. Но открывать т-такую бутылку нельзя, потому что вместо вина в бутылке может оказаться уксус.
– Как же тогда проверить? – грустно спросила Марго.
– Ты сама сказала – н-нужно проявить негативы, – с улыбкой ответил Петя.
– Но тогда они потеряют цену!
– Именно, – улыбнулся фотограф. – Замкнутый к-круг.
Марго подумала и проговорила:
– Чепуха. Ты же сам сказал, что на негативах – ключ к какой-то тайне. В таком случае, эти негативы не только можно, но и нужно проявить.
– А ты, я вижу, п-практик.
Марго насмешливо покачала головой:
– Петя, за негативами охотятся жестокие люди. Негативы – ключ, и кто-то хочет воспользоваться этим ключом, чтобы открыть «потайную дверцу». Шихтер, например, искал негативы именно для этого.
– Рудольф? – Петя покачал головой. – Нет, Марго. Рудольф Шихтер был коллекционером, а не искателем с-сокровищ.
– Шихтер был скуп и любил деньги, – возразила Марго. – Сначала он нашел книгу из библиотеки Родченко. Думаю, это было случайно. Пролистывая книгу, Шихтер обнаружил пометки, сделанные рукой Родченко, и догадался, что это не просто заметки, а шифр. Думаю, именно тогда он и вспомнил про легенду о «тайных негативах».
– Что за к-книга? – поинтересовался Давыдов.
– Не важно. Тем более что она все равно пропала. И мы даже не успели ее толком пролистать. Запомнили только подпись Родченко и цифры, которые он нацарапал на форзаце.
Петя молчал. Потом осторожно спросил:
– Думаешь, Шихтера убили из-за этого?
– Думаю, да, – ответила Марго. – И его, и Палтусова. Палтусов, должно быть, что-то пронюхал про находку Шихтера, ну и… Хотя все это пока на уровне догадок.
