За рядами орков толпились представители высшего дворянства, сильно поредевшего за сегодняшнюю ночь. Из преданных мне баронов центральных провинций осталось лишь трое. Остальным повезло меньше, а ведь многие из них прибыли в столицу с семьями. Во что превратился внешний двор, не хотелось даже вспоминать. Глядя на трупы детей и женщин, я понял, почему в устах красного дракона слово «светлые» было ругательством. Мы не дети творца, мы — его ошибка.
Церемония коронации была сокращена до предела. В воистину гробовой тишине я прошествовал к трону и склонил колени перед новым Верховным и последним боевым магом королевства — магистром Мартином. Прежний Верховный маг — магистр Тиллит — тоже не пережил этой ночи. По правде говоря, я совсем забыл про старого мага. А ведь он долгое время был советником дяди. После моего возвращения я виделся с Тиллитом раза три, не больше. Он был сильно болен и не покидал своих покоев в одной из башен. Теперь на месте этой башни была груда обломков, ставших могилой старого магистра и его убийц.
Верховный маг возложил мне на голову корону. Из толпы придворных раздались жидкие крики: «Да здравствует король». Вскоре энтузиазм дворянства сошел на нет, и в зале вновь повисла тишина.
Я сел на трон и перевел свой взор на замершего у его подножия Гхана. Взгляд зацепился за вышитый на груди камзола герцога родовой герб.
— Волк, — усмехнулся я, — волк…
От моей улыбки Гхана пробила нервная дрожь.
— Положите его! — приказал я.
Четыре дюжих орка быстро растянули Гхана на мраморном полу.
— Ты! — требовательно указал я на одного из стражников-орков, опирающегося на здоровый двуручный топор. — Дай мне свое оружие!
Орк беспрекословно подчинился приказу. Встав с трона, я, приняв из его рук топор и, удобно устроив его на плече, направился к распластанному Гхану, с ужасом наблюдавшему за моими действиями.
— Заткните ему рот! — повелел я оркам.
Один из них тут же запихнул в рот герцога самодельный кляп из какой-то грязной тряпки. По рядам уцелевшего дворянства пронеслись нервные перешептывания. Похоже, они не хотели верить в то, что сейчас произойдет. Оглядев их, я с усилием поднял топор над головой. Гхан попытался вырваться, но орки держали его крепко. Двумя ударами я отрубил герцогу ноги.
— Уберите от меня эту падаль…
Орки схватили скулящего Гхана за руки и поволокли прочь из тронного зала.
— Прижгите раны и выкиньте его в чаще леса, — напутствовал я их напоследок. — Волки будут рады родственнику. Да, и найдите слуг. Тут надо прибрать.
Остатки высшего дворянства с ужасом наблюдали за потянувшейся вослед оркам кровавой дорожкой.
— Ваше величество, что делать с остальными пленными? — спросил Глок.
— Пусть их повесят на центральной площади, — равнодушно пожал я плечами.
— Среди них много дворян… — осторожно заметил капитан.
Я раздраженно махнул рукой, понимая, к чему он клонит. По законам королевства лица, имеющие дворянское звание, не могли быть преданы «неблагородным» видам казни. Казнить их полагалось исключительно по приговору королевского суда и только через обезглавливание мечом или любым другим боевым оружием. Если меч или топор был острым, а палач умелым, результатом казни была быстрая и относительно безболезненная смерть. Если же оружие было плохо заточено или палач неловок, для отсечения головы могло понадобиться несколько ударов. Поэтому приговоренным советовали заплатить палачу, чтобы тот выполнил свою работу на совесть. Милая традиция…
— Вы не слышали приказа, капитан?
— Служу королю и королевству! — с каменным лицом выдохнул Глок.
Вряд ли мой приказ пришелся ему по душе. К Падшему! Церемониться с предателями я не собирался. Обойдутся без суда.
— Мародеров из числа солдат и горожан распять вдоль крепостных стен, — приказал я.
Похоже, с сегодняшнего дня не только эльфы будут пугать детей моим именем.
К Падшему! На пряники нет времени, так что будем действовать одним кнутом. Герцог Сигурт — вот кто тревожил меня больше всего. Ему каким-то чудом удалось ускользнуть из города. Ставлю жизнь в залог: сейчас он на пути в свои владения. А это значит — война. Поведение герцога Рокнара тоже настораживало: внешне он если не предан, то по крайней мере нейтрален, но я чувствовал: он ведет свою игру. Возможно, он даже более опасен, чем сбежавший Сигурт.
Я остался один. По окончании коронации орки вытеснили придворных из зала — те, правда, не слишком возражали, стремясь оказаться как можно дальше от нового короля.
— Ваше величество, герцог Рокнар нижайше просит аудиенции, — доложил один из орков.
— Просит? Хорошо, пусть войдет.
Рокнар прошествовал в центр зала и преклонил колено. Я внимательно осматриваю самого богатого вельможу королевства. Герцог Рокнар Хэпланд был типичным квартероном. Потомком от браков полуэльфов и людей — основного населения южных земель королевства.
— Рад видеть вас в добром здравии, сир. Сегодняшняя ночь была отвратительным кошмаром.
«Да, уж для тебя-то особенно, — подумал я, продолжая рассматривать герцога. — Чего же ты хочешь?» Сторонники герцога Рокнара с охраной и слугами в самом начале мятежа забились в одну из сторожевых башен. Где героически забаррикадировались и просидели всю ночь. Их никто не трогал.
— Слухи о ваших подвигах уже дошли до меня.
Он не обратил внимания на мою иронию: смутить Рокнара было трудно. С достоинством поклонившись, будто я его похвалил, он продолжил:
— Сир, вечером мы должны присягнуть вам на верность. Не скрою, многие из ваших верных подданных немного шокированы прошедшей коронацией.
— Принесите мне список всех недовольных, — жестко усмехнулся я.
Он проигнорировал эту завуалированную угрозу. Я тяжело вздохнул. С каким бы удовольствием я повесил его вместе с другими предателями! Но его причастность к мятежу не установлена. Меньше всего я хотел бы ополчить против себя его сторонников и все южные провинции.
— У меня очень мало времени и очень много дел, — холодно проговорил я. — Поэтому говорите прямо: чего вы хотите в обмен на вашу лояльность и подчинение мне?
Он внимательно посмотрел мне в глаза.
— Ваше величество знает, что у меня есть дочь. — Куда исчез этот напыщенный придворный тон?
— Странно, я ни разу не видел ее при дворе, — проговорил я, покопавшись в памяти.
— Я не мог представить ее раньше, сир. Ей едва исполнилось пятнадцать.
— Продолжайте.
— Ваша свадьба и рождение в будущем у вашего величества наследника могло бы укрепить веру подданных в незыблемость королевской власти. Боюсь, иначе многие могут принять сторону бежавшего Сигурта.
— Вы мне угрожаете?
