– Афанасий Иванович Горегляд! – Про пароль со славянским шкафом химик, очевидно, забыл.
– Наслышан, Афанасий Иванович! – ответил я, пожимая руку очередному вселенцу. – Как переход?
– Ох, Дмитрий… или мне следует звать вас Александром?
– Зовите Александром, чтобы сразу привыкнуть! – уточнил я. – Да вы присаживайтесь! Коньячку с дороги?
– Не откажусь! – продолжая широко улыбаться, сказал Горегляд, устраиваясь в широком гостевом кресле.
Было заметно, что Афанасию Ивановичу всё сейчас в радость – прущая через край молодая энергия тела служила отличным наркотиком, в чем я уже убедился на примере Дорофеева. Даже то, как Горегляд поелозил задом на сиденье – оценивая седалищем мягкость и упругость кресла, говорило о многом. А уж как он дегустировал поданный коньяк!
– Отлично добрался! Александр Михалыч! Просто отлично! – продолжил Афанасий, выцедив рюмку и блаженно улыбаясь. – Вы, как перенесшийся из молодого тела в молодое тело, просто не можете оценить всю прелесть! Когда вновь открываешь множество тончайших нюансов жизни! Мне сейчас кажется приятной даже врезавшаяся в поясницу веревочка от кальсон!
Я вежливо посмеялся шутке, чувствуя себя немного не в своей тарелке. С одной стороны, в прошлой жизни мы с моим новым знакомым занимали настолько разные ниши, в силу разности выбора сфер приложения труда, да и жизненный опыт собеседника, разменявшего ТАМ десятый десяток лет… Все это заставляло относиться с пиететом. Однако мое нынешнее положение богатого промышленника и значительный опыт выживания именно в этом времени давали мне большую фору. Общаться с Петровичем было несравненно проще – мы, невзирая на разницу в возрасте, были давними друзьями.
Выпив еще по рюмашке отличного «Шустовского», мы обменялись парой малозначительных реплик касательно здешнего гардероба и транспорта. Перенос застал владельца тела в пути.
А потом я решительно взял быка за рога:
– Афанасий Иванович! Давайте определимся сразу – вы будете строить химический завод на мои деньги и с моей помощью. Я дам вам полный карт-бланш на все, но вы, со своей стороны, должны регулярно давать отчет о состоянии дел и расходовании финансов. Надеюсь, что такая схема работы вас устроит?
– Конечно, конечно, Александр Михалыч! – всплеснул руками Горегляд. – На ваше место лидера я никоим образом не претендую! Для меня и без того служит невероятной наградой сам факт предоставления второго шанса и возможности заняться любимой работой! Я уж не говорю о потенциальной возможности помочь нашей великой Родине, что для меня далеко не пустой звук!
– Ну и отлично, – с облегчением вздохнул я. – Афанасий… гм… а как зовут вашего носителя?
– Вы таки будете смеяться, – неумело имитируя «одесский» акцент, ответил мой гость, – но данный индивид носит фамилию Горегляд и имя Афанасий! У него только отчество другое. И доводится мне сей субъект каким-то там троюродным дядюшкой! В настоящее время он работает помощником приказчика. Как думаете, Александр, не возникнут из-за столь низкого статуса проблемы с работниками? Я много слышал про нынешнюю кастовость, что в военной, что в инженерной среде!
– Да, кастовость имеет место быть, но в нашем положении есть один аргумент, который значительно весомее всех прочих, – мы, – я подчеркнул голосом последнее слово, включая тем самым Горегляда в сферу своей ответственности, – обладаем очень значительным по местным меркам капиталом! И можем диктовать условия наемным работникам любого ранга! У моего носителя тоже нет необходимого технического образования, однако это не мешает мне общаться с моими инженерами. Больше, чем статус, они ценят ум!
– Ну и отлично, Александр, – блаженно улыбаясь, ответил Афанасий, – это было единственной, пожалуй, занозой, свербившей меня с того самого момента, как я получил от вашего уважаемого дедушки, Владимира Альбертовича, приглашение принять участие в столь великолепной авантюре! Не капнете ли мне еще этого чудесного напитка?
Я от души «капнул» грамм сто. Кажется, что с Гореглядом мы сработаемся!
После достаточно длительной ознакомительно-программной беседы, где мы начерно наметили предполагаемый список дел по возведению и запуску химического завода, я поручил Афанасия заботам Тихона Мосейкова и Еремея. Задание камердинеру было дано простое – нового ответственного работника следовало приодеть, снабдить необходимым минимумом потребных в быту мелких вещей, устроить на постой (пока в гостиницу). Ереме поручалось провести нового сотрудника по цехам и ознакомить с производством. На все отводилось два дня.
Засечный молча кивнул, подтверждая получение приказа, и повел Горегляда на «большую прогулку». Внешне Ерема никак не прореагировал на столь странное поведение хозяина, лично берущего на работу мелкого купеческого приказчика. Хватило истории с непонятным визитом гвардейского гусара.
На третий день, совершенно преображенный внешне, благодаря усилиям Мосейкова, подстриженный и наряженный в модный костюм, Афанасий Горегляд был представлен специально отобранной лично мною для этого проекта группе инженеров, строителей и химиков. Любые предпосылки к какому-либо корпоративному предубеждению к «выдвиженцу» были развеяны Афанасием с первых же слов. Горегляд отлично подготовился к первой встрече со своими новыми подчиненными. Инженеры были приятно удивлены тем уровнем знаний и новых идей, что продемонстрировал Афанасий в своей ознакомительной речи. Первоначальная проектная работа закипела, и я с чистой совестью переключился на обычные повседневные дела.
О прибытии следующего вселенца я догадался заранее. В начале осени мои торговые агенты в Питере, проинструктированные снабжать меня новостями любого плана, сообщили, что великий князь Павел Александрович
[118]
собирается посетить с неофициальным визитом Нижний Новгород. Город готовился к ежегодной торгово-промышленной выставке-ярмарке, и особого удивления этот визит ни у кого не вызвал. Однако мне сразу показался странным этот факт. До сих пор Павел Александрович не проявлял к торговле и промышленности вообще никакого интереса. Логично было предположить, что в теле Павла уже находится Григорий Романов.
Личный салон-вагон великого князя был прицеплен к обычному рейсовому составу и прибыл в город по расписанию. О чем мне тут же доложили дежурившие на вокзале сотрудники недавно сформированной службы безопасности. Павел Александрович, практически без помпы (среди встречающих даже градоначальника не было!), проследовал в гостиницу, где заранее забронировал номер. Некоторую пикантность сему поступку придавал тот факт, что за полгода до того именно эти апартаменты занимал я, пока не переехал в собственный особняк на территории Стальграда.
Весь следующий день у великого князя ушел на ознакомление с городом и ярмаркой. А на второй день Павел, взяв с собой только личного адъютанта, нанес визит мне. К чести Александра Ульянова, он и в этот раз даже бровью не повел, стандартно попросив высокопоставленного посетителя сообщить о цели визита.
