— Господин генерал? — вопросительно посмотрел на Городнянского Ивлев.
— Здесь командую я!
— Мне все ясно, — кивнул танкист. — Эй, умник! Убери с глаз долой свое корыто! Усек?
— Что?.. — «помогальник» аж поперхнулся.
— Тебе генерал приказывает, вломился? Я вас правильно понял, господин генерал? — подмигнул Городнянскому танкист.
— Абсолютно! Ребята, — повернулся генерал к спецназовцам. — А ну-ка в темпе — халупу эту прочесать! И всех — сюда!
Телефонный звонок
— Слушаю, господин президент! — министр внутренних дел РФ снял телефонную трубку.
— Вадим Викторович! Что у вас за бардак происходит в Воронеже?!!
— Какой бардак, господин президент? Как мне только что сообщили, там проведена успешная операция по задержанию группы террористов и…
— Каких, в задницу, террористов?!! Ваш спецназ, заодно с военными, вступил в перестрелку с частями вспомогательного корпуса! Вы там что — совсем из ума выжили?! Там уже танки в ход пошли! Мне только что звонил командир корпуса — они поднимают свои части по тревоге!
— Но… господин президент… откуда такие…
— Да вы телевизор включите!!! Канал этого болтуна — Огнева! Немедленно прекратить! Слышите меня?! Немедленно!!!
Министр осторожно опустил трубку. Щелкнул пультом громадной плазменной панели.
— …Противостояние достигло своего пика! — возбужденный Жан так и скакал перед телекамерой. — Сотрудники вспомогательного корпуса оттеснены к стене сарая и лишены возможности свободного передвижения. Их штатное оружие при них, но никто и не пробует пускать его в ход — силы слишком неравные!
Камера показала танк, мрачно уставившийся здоровенным орудийным стволом куда-то в сторону «помогальников».
— Надо сказать, что террористы, чутко уловившие изменения в обстановке, предприняли попытку к бегству! Двое задержанных сотрудниками корпуса подозреваемых, воспользовавшись замешательством охраны, ранили одного из охранников и завладели его оружием. При попытке бегства они оба были застрелены…
Ничком лежащий человек в темной рубашке. На спине видны следы от пуль — почти десяток. Одна или несколько пуль попали убегавшему в затылок — там сплошное месиво. Второй лежит на спине — этому угодили в голову, половины — как не было.
— На улицу выводят очередного преступника!
Щуплый мужичонка в порванной одежде. Правая рука висит плетью.
— Командующий операцией — генерал Городнянский!
Некогда красивый костюм генерала сейчас был запылен, рукав пиджака порван.
— Господин генерал! Что вы можете сказать по поводу происшествия?
Министр выключил звук.
— Ларичев? Срочно ко мне! Дима? Мой самолет срочно приготовить к полету! Да. Немедленно, я же сказал! Выездную оргинспекторскую группу — к вылету! Начальника ГУУР — на аэродром, со мною полетит! Все!
Подкатившие к зданию аэропорта автомашины остановились слева от него. Хлопнула дверь, и Городнянский выбрался на улицу. Расторопный помощник уже успел поработать над внешним обликом генерала, быстро организовав ему замену костюма. И теперь по его виду уже нельзя было сказать, что генерал только что перестреливался с террористами. Подтянутый и благообразный, он, казалось, излучал уверенность и спокойствие.
Из подъехавшей следом за колонной автомашины выбрался полноватый, страдавший одышкой господин в дорогом костюме. Не обращая внимания на всех прочих людей, он заторопился к генералу:
— Олег Петрович!
— А, Виктор Леонидович! Заждался я вас…
— Так, — развел руками прибывший, — сами же все знаете…
— Ну да, ну да… Ладно, давайте к делу. Времени у нас с вами в обрез, соображать надо быстро.
— Угу…
— Значит, так. Вы меня поправите, если я что-то не так излагать стану, добро?
— Разумеется!
— Операцию мы планировали совместно с вами, при самом активном участии полковника Хованского. Сами понимаете, что все пришлось делать быстро и максимально скрытно. Ведь никто из нас не знает до сих пор, все ли террористы нами обезврежены, так?
— Так.
— Отлично. В связи с высокой вероятностью активного вооруженного сопротивления, нами совместно было принято решение — ограничить выезд руководства города и области на места происшествия, ведь они могли стать мишенью для пособников преступных элементов. Увы, но гибель полковника это подтвердила… В сложившейся ситуации выезд лично Михаила Игоревича на место представляется мне совершенно излишним риском. Губернатор не имеет права подвергать свою жизнь опасности — слишком многое сейчас зависит лично от него. Я прав?
— Да. Полагаю, что такое изложение ситуации найдет у него понимание.
— И даже более того! Именно сейчас, как мне кажется, было бы уместным заявление, мягко указывающее на тот факт, что подобная ситуация не могла иметь место без попустительства некоторых московских должностных лиц… Увы, но не все вопросы решаются на местах.
Собеседник генерала задумчиво почесал подбородок.
— Вы полагаете?
— Решать, разумеется, вам. Но сами понимаете, несмотря на всю трагичность ситуации, действия наши все же привели к ощутимому результату. Это не набившие всем оскомину репортажи уголовных хроникеров. Они все сляпаны по одному шаблону и приелись большинству населения. А здесь, как я думаю, есть определенный шанс ощутимо поднять рейтинг власти, не опасающейся идти даже против… — палец генерал ткнул куда-то вверх, — интересов некоторых должностных лиц, отстаивая права и свободы местных избирателей.
— Ага! — энергично закивал прибывший. — Так-так-так… А что? Пожалуй, эту мысль стоило бы развить! Это может… Да! Именно так! Уверен, губернатор сможет осветить все должным образом!
— Вот и славно. С вашим прокурором мы тоже уже нашли общий язык — сразу же по прилете нашей группы на место. Хотя, не скрою, нам не сразу удалось объяснить ему всю сложность создавшейся ситуации (Знал бы ты, какой материал мне для этого пришлось засветить…). — Городнянский внимательно посмотрел на заместителя губернатора — именно им-то и оказался прибывший гость.
По-видимому, тот хорошо понял некоторые недоговоренности своего столичного собеседника. Энергично кивнул:
— Догадываюсь.
— Возможно, — генерал передал ему тонкую папку, которую ему вручил подошедший по неприметному знаку помощник, — здесь и для вас тоже найдется кое-что интересное. Не в связи с произошедшими сейчас событиями. Но ведь политическая жизнь — она же не только в столице проистекает?
— Да, вы правы, — гость вертел в руках папку, явно собираясь завершить разговор.
