– Черт, – выругался помощник, разговаривать с автоответчиком у него не было никакого желания.
Можно было, конечно, оставить сообщение, но не в данном случае. Если глава государства выкроил на следующей неделе время для встречи, то нужно действовать наверняка. Связаться с Климом Владимировичем помощник так и не смог. Но администрация Президента – структура серьезная, для нее не должно быть ничего невозможного. Нужен человек, его и из-под земли достанут. Пальцы помощника Президента вновь забарабанили по клавишам. Он бросил в трубку пару фраз и через десять минут уже забыл о разговоре.
Ближе к обеду в кабинет помощника зашел заместитель начальника охраны – Иван Антонович Борейша:
– Я насчет вашего поручения.
Помощник взглядом указал на кресло.
– Бондарев подтвердил дату встречи? – ни секунды не сомневаясь, что так оно и есть, спросил помощник.
– Я не смог с ним связаться.
Брови помощника взметнулись, он потер лоб и даже не нашелся, что сказать, лишь пробормотал:
– Вы уверены?
– Мобильный телефон спецсвязи не отвечает, – Борейша говорил очень спокойно. – Скажу даже больше: его сигнал вообще пропал. Я отследил последние перемещения Бондарева. Он вылетел в Выборг. На следующий день сигнал встроенного маяка исчез в тридцати километрах от города.
– Он мог отключить аппарат, – предположил помощник.
Иван Антонович чуть заметно улыбнулся:
– Он мог думать, что отключил его, но мониторинг все равно осуществляется.
– Вы должны найти Бондарева в течение недели. Пока я не стану докладывать Президенту и уж тем более не стану переносить время встречи.
Иван Антонович Борейша согласно кивнул:
– Я пошлю своих людей в Выборг.
Помощник черканул в ежедневнике короткую запись.
– Держите меня в курсе, – и его взгляд указал на дверь.
Борейша слукавил, сказав, что пошлет своих людей в Выборг, его люди уже были на пути к аэропорту. Те самые охранники, с которыми Бондареву пришлось мериться умением: Дмитрий Королев и Андрей Мальцев расположились на заднем сиденье «Гелендвагена» и перебирали полученные от Борейши документы. Дмитрий держал в руке распечатанный на принтере портрет Дитриха Калау.
– Как ты думаешь, старик прав, когда видит связь между приездом немца и поездкой нашего подопечного? Ищем Калау и находим Бондарева.
– Если ты считаешь, что его будет легко отыскать… – вздохнул Андрей Мальцев. – Вспомни озеро и удочку. Когда такой человек не хочет, чтобы его нашли, обычно так и случается.
– Я уже пробил по пограничному контролю – Дитрих Калау пока еще не покидал Россию.
Тем временем пассажиры в терминале аэропорта раз за разом выслушивали объявление, что вылет рейса на Выборг отложен по метеоусловиям.
* * *
Джип проехал город насквозь, и, когда казалось, что водитель собрался ехать дальше, машина завернула во двор старого особняка, построенного еще в те времена, когда Выборг принадлежал Финляндии. Охранник, сидевший с правой стороны от Бондарева, выбрался на вымощенную брусчаткой площадку и придержал дверцу.
– Вы со мной как с президентом дружественной страны обращаетесь, господин Брук. – Клим стоял, запрокинув голову, и разглядывал мрачноватый особняк в стиле конструктивизма. – Ваша резиденция?
– Одна из моих резиденций, – уточнил торговец оружием и указал на крыльцо.
Один охранник шел впереди Бондарева, второй сзади. Эти ребята были хорошо вышколены, умели подать свою работу так, словно опекали, а не стерегли гостя.
В коридоре Брук задержался, приоткрыл одну из дверей. За ней оказалась комната охраны. Не сказав ни слова, он закрыл дверь.
– Демонстрируете?
– Проверяю, – ухмыльнулся Брук.
Чувствовалось, что особняк был приобретен недавно и готовили его в спешке. Еще немного пахло краской. Ремонт сделали не основательный, а только косметический. Крутая винтовая лестница вела на второй этаж.
– А вот и ваша комната.
Ярко горел свет. Из новой мебели стоял только диван, остальное явно осталось от прежних владельцев. Все выглядело добротно, но без излишнего шика. Старый, еще аэродинамических форм холодильник, обеденный стол, пара венских стульев, платяной трехстворчатый шкаф с овальным зеркалом. Древняя ламповая радиола стояла у окна на растопыренных черных ножках. Комната явно задумывалась архитектором как хозяйская спальня, за раздвижной дверью виднелась ванная и выложенная кафелем стена. На полке над диваном золотились корешками тома энциклопедии.
– Неплохо, – осмотрелся Бондарев. – И надежно, – добавил он, заметив на окнах решетки.
– Все для вашей же безопасности. – Брук присел на стул, скрестил на груди руки.
– О своей безопасности я привык заботиться сам, – заметил Бондарев.
– У меня свои правила игры. Вам платят за то, чтобы вы их соблюдали.
– Логично.
– Вам придется пробыть здесь недолго. Так что заскучать не успеете. – Брук нагнулся, вытащил из-под стола черный телефонный аппарат без диска, поставил его перед собой. – Если что-нибудь понадобится, просто снимите трубку. – Жестом он предложил сделать это прямо сейчас.
Бондарев приложил трубку к уху, после потрескивания в ней послышался приятный женский голос.
– Я слушаю.
– Проверка связи, – отозвался Клим.
– Нет-нет, не вешайте трубку, – остановил его Брук, – пригласите ее сюда.
– Лучше сделайте это сами.
– Поднимись, пожалуйста, на второй этаж. – Торговец оружием принялся раскручивать сбившийся в кольца телефонный шнур. – Люблю старые вещи, раньше их делали надежными, вечными. А теперь даже оружие изготовляют так, словно это одноразовые стаканчики для колы. Штамповка, порошковая металлургия.
В комнату вошла женщина. На вид ей было лет тридцать. Слово «красивая» к ней нельзя было применить в полной мере, скорее – «эффектная». И эта эффектность проявлялась во всем: в том, как она была одета, в том, как держала голову, как ставила ногу.
– Ружана, – представил ее Владимир Брук, – мой секретарь.
– Герр Калау. – Ружана чуть наклонила голову, приветствуя Бондарева.
– Можете называть меня просто Дитрих. – Клим отметил, что глаза женщины чуть-чуть косят, но это делало ее только более загадочной, а значит, и привлекательной.
Она не стала спорить. Брук встал, хрустнул пальцами.
– В обязанности Ружаны входит доставить вам все, что потребуется. В разумных, естественно, пределах.
– Я неприхотлив. – Бондарев, не таясь, рассматривал Ружану, начиная с ног и до идеально уложенной прически.
