Впервые в жизни Амджад понял, что такое настоящее искушение. Марам стояла перед ним — красивая, умная, соблазнительная — и щедро предлагала себя.
Несмотря на свои убеждения в отношении женщин, он едва себя сдерживал. И ему стало стыдно за себя.
— Что, по-твоему, представляет собой связь без обязательств?
Она опустила рукава рубашки, избегая его взгляда: —-— Когда ни один из партнеров не требует узаконивания отношений. Когда отношения остаются в тайне для прессы. То, что происходит между нами, никого не касается.
— Значит, тайная связь.
— Не то чтобы тайная… Я считаю, интимные отношения должны оставаться уделом двоих. Мне также не нравится слово «связь». Я хочу быть с тобой, желаю, чтобы ты хотел быть со мной. Я хочу, чтобы мы чувствовали себя свободными и занимались страстной любовью, забыв о социальных ограничениях и предрассудках.
Он стиснул зубы от образа, возникшего перед его глазами:
— То есть ты продолжаешь настаивать, что никогда не захочешь выйти за меня замуж?
Она улыбнулась ему:
— Не захочу.
Ее ответ снова его разочаровал.
Он прорычал:
— Странно, но твой отец был готов на все, чтобы я на тебе женился. Он упрашивал меня несколько раз. Потом сдался и обратил свое внимание на Хайдара.
Марам удивленно уставилась на Амджада:
— Я не думала, что ты будешь лгать.
— А я не думал, что ты будешь отпираться, когда тебя уличат во лжи, — свирепо ответил он.
— Я никогда не лгу в том, что касается личных отношений. И я никогда не скрывала своих чувств к тебе.
Он напрягся всем телом, словно приготовившись к атаке. Его изумрудные глаза излучали решимость.
— Значит, это твоя новая история? Хочешь сказать, твой отец занимался сватовством без твоего ведома?
— Ладно. Тайм-аут. Ты по-прежнему практикуешься в своем любимом виде спорта, противопоставляя характер и действия моего отца?
— Нет.
Его ответ обрушился на нее как гигантский молот. Она увидела в его глазах откровенное презрение.
Амджад говорил правду!
— Когда он это сделал? — спросила Марам с придыханием.
— Как будто ты не знаешь! — прорычал он как разъяренный хищник.
— Не знаю.
Он посмотрел на нее с недоверием. Она взглянула на него с искренней прямотой.
Амджад моргнул и с отвращением выдохнул:
— Впервые он пытался навязать мне тебя после той конференции.
— Мы можем придерживаться только фактов? Без драматических подробностей. Он нас познакомил.
Амджад скривил губы от ее наставления:
— Значит, он предложил мне тебя. Я думал, он сошел с ума, предлагая мне, человеку, которого боятся все потенциальные невесты, свою единственную дочь. Затем ты начала меня преследовать. И я понял — твой отец не настолько глуп. Он точно знал, что ты действуешь на мужчин как оружие массового поражения. Я встретился с ним и сказал, чтобы он держал свою дочь от меня подальше. Но он не обратил внимания на мое предупреждение и совал тебя мне под нос при каждом удобном случае. Всякий раз, когда Юсуф снова делал мне предложение, он прибавлял больше… стимулов.
— Стимулов? — уныло повторила она.
Его смех был настолько язвительным, что едва ее не обжег.
— По крайней мере, он считал это стимулами. Двести гектаров пляжа в Оссайлане для развития моей недавней бизнес-идеи. Тридцать процентов акций вашей национальной компании мобильной телефонной связи. Управление акциями Оперного театра эмирата. Последний раз Юсуф предложил мне в довесок к тебе сорок чистокровных лошадей. Но я счел все его предложения неинтересными.
Она вытерла ладонью глаза.
— Наблюдая за тобой, я понял — ты не имела никакого отношения к его затеям. — Не дав Марам опомниться, Амджад продолжал: — В последний раз я, видимо, так его напугал, что он перестал мне что-либо предлагать. И потом обратил свое внимание на Хайдара. — Прежде чем она успела вскрикнуть, не веря своим ушам, Амджад нахмурился. Ему в голову пришла новая идея. — Но, возможно, он затеял что-то иное. Понял — ты сможешь заставить меня на тебе жениться. Отец послал тебя ко мне с четкой целью — затащить меня в постель.
Марам с гневом воскликнула:
— Хочется верить — противнее, чем сейчас, ты не бываешь!
Он пожал плечами:
— Юсуф из кожи вон лезет, чтобы из незначительного принца превратиться в могущественного короля. У него запланированы и… другие мероприятия, но даже если у него все получится, я и Хайдар будем для него более значительными целями, чем любой трон.
Она прерывисто выдохнула:
— Ты закончил? Я могу высказаться?
Он взмахнул рукой, предлагая ей говорить, и присел на край стола, скрестив длинные ноги в лодыжках. Его взгляд говорил ей: она должна очень постараться, чтобы его переубедить.
Марам глубоко вздохнула:
— Отец никогда не намекал мне о сближении с тобой для завоевания более выгодной цели… О боже! — У нее подкосились колени, когда до нее дошел смысл манипуляций отца.
Амджад быстро подошел к Марам и поддержал за локоть. Она подняла глаза, боясь встретить его взгляд. Однако в его глазах она увидела не презрение, а некое подобие заботливости.
У нее сдавило горло.
— Теперь я понимаю, как он манипулировал нами, чтобы свести нас вместе. Я действительно искала любую возможность, чтобы быть с тобой… Но только теперь начинаю понимать, как мне удавалось это сделать. Я виновата в том, что ничего не замечала. Отец не выглядел больным, которому угрожает рецидив, но он убедил меня — его здоровье в опасности! А я просто воспользовалась шансом быть с тобой. Но я не чувствую себя преданной. Мне понятно, почему он так поступает. Должно быть, папа почувствовал, что мы подходим друг другу. Он хочет найти для меня идеального спутника жизни.
Взгляд Амджада стал ледяным.
— Конечно. И теперь я попал в его список идеальных спутников твоей жизни в качестве резерва?
Она покачала головой:
— Ты ошибаешься насчет Хайдара. Я никогда не скрывала: меня интересуешь только ты. И даже если отец отвязался от тебя, он знает: я и Хайдар всегда будем просто хорошими друзьями. Если только… — Она вдруг заподозрила нечто страшное. — Если только он не притворялся, что хочет свести меня с Хайдаром. Возможно, отец полагает, что ты согласишься с его предложением, как только узнаешь — мною может завладеть твой брат. И если таков был его план, то мой отец настоящая змея. Получается, я вообще ничего о нем не знаю!
Пока она говорила, холод во взгляде Амджада уступал место то ли осознанию, то ли искушению…
