Поев, он не пошел к костру – туда, где сидели остальные, а вернулся в свою палатку, пожелав всем спокойной ночи. Этого Блэр не ожидала… А чего же она, собственно, ожидала? Устало растянувшись на своей койке, она смотрела в низкий брезентовый потолок палатки, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Она думала, что этот парень выделит ее из всей компании, подсядет поближе и заведет тихий, задушевный разговор у костра? Да, признаться, именно таким ей и представлялся сегодняшний вечер. Но все вышло иначе, и она не могла понять, что испытывает – то ли облегчение, то ли разочарование.
Как выяснилось, первый вечер задал тон их дальнейшим отношениям. Днем, занятые разными делами, они иногда виделись мельком, но поговорить могли только за ужином. Блэр урывками наблюдала за работой Крэга и вынуждена была признать, что, каковы бы ни были причины его приезда сюда, трудился он с полной отдачей. Обычно для разгрузки машины требовались два человека и большая часть недели. Крэг Тейлор ухитрился справиться в одиночку за то же, если не меньшее, время.
Вечерами, когда беседовал с ней за ужином, или позже, у костра, Тейлор казался очень открытым, но Блэр чувствовала, что к ней он испытывает лишь дружеский интерес. Он уделял ей не больше внимания, чем остальным членам бригады. Она до сих пор не услышала обещанного рассказа о том, что побудило его приехать в джунгли, но не решилась приставать с расспросами. Хотя ее неодолимо влекло к этому мужчине, в глубине души таились подозрения и даже страх. Казалось бы, он все делал как надо, но она почему-то ему не доверяла.
В пятницу днем Блэр, проходя по своим делам мимо Крэга, увидела, как он снимает рубашку. При виде его обнаженного торса ей на ум пришло то же сравнение, что и ее отцу, – этот человек был похож на борца-профессионала.
А впрочем… При очень высоком росте – футов шесть и три-четыре дюйма – он недостаточно коренаст и грузен для борца. Его мускулы, позолоченные беспощадным тропическим солнцем, не громоздкая груда плоти, а скорее упругие витки гладкой стальной проволоки. Плоский живот, широкие плечи, тонкая талия и грудь с густой порослью блестящих каштановых волос, выгоревших на солнце.
Он одарил ее мимолетной улыбкой, и Блэр снова встретилась с завораживающим взглядом странных желтых глаз. Она улыбнулась в ответ, но по телу побежали мурашки. Суровое лицо, поразительные глаза, крепкая фигура придавали ему сходство со львом, владыкой зверей, сильным и грозным хозяином своей территории. Движения Крэга были точны и сдержанны, но в нем таилась колоссальная сила. Стоит ей вырваться наружу – и жертве несдобровать.
– Хватит пялиться, Блэр, – шепнул ей кто-то, – это некрасиво…
Виновато обернувшись, Блэр увидела лукавую улыбку Кейт.
– Я и не пялилась, – сухо возразила Блэр, – а просто ломала голову над вопросом: какого черта он сюда приехал?
– Ладно, – засмеялась Кейт, – ты ломай голову, а я буду на него смотреть!
– Нет, я серьезно, Кейт…
– Ой, Блэр, перестань! Дареному коню в зубы не смотрят. Блэр скептически приподняла брови:
– Даже троянскому? Знаешь, этот парень здесь чужой. Кейт иронически усмехнулась:
– А ты, значит, своя?
Без косметики, с волосами, собранными в пучок, в сильно поношенных джинсах и простой коричневой рубашке, Блэр все равно была поразительно красива. В ней безошибочно угадывалась порода.
– О Господи! – пробормотала Блэр. Как она могла объяснить свои чувства Кейт, если и сама их не понимала? Махнув рукой, она пошла к палатке доктора. – Ладно, мне пора. Меня ждет целая ватага юных доверчивых пациентов, которым я должна очень нежно сделать уколы.
Кейт фыркнула и крикнула вдогонку подруге:
– Тебе повезло! А я во вшивой команде.
Блэр засмеялась и поспешила вернуться к работе. Она пялилась – или, если угодно, ломала голову – дольше, чем хотела. За это время палатка наполнилась испуганными ребятишками. Все жалобно смотрели на нее круглыми от страха карими глазами, как будто она была лютым серым волком, а они бедными невинными овечками, которых привели хищнику на съедение.
Откинув полог палатки, девушка секунду помедлила на пороге, чтобы справиться с раздражением и спокойно приступить к работе. Этим малышам довелось хлебнуть горя. Генералы вели войны, кричали о своих героических победах, а эти дети теряли дома, родителей, руки, ноги, а порой и жизни.
Блэр не было дела до того, какая именно партизанская группировка провозгласила себя правительством. Всю жизнь прожив среди политиков, она усвоила печальную истину: самые лучшие не всегда становятся победителями – даже если они самые сильные.
Самый красноречивый – вот кто обычно получает приз.
Конечно, встречаются и порядочные политики. К примеру, ее отец – один из самых замечательных людей на земле – служил под началом многих достойных деятелей.
Но силы характера и принципов иногда недостаточно для того, чтобы колеса политической машины крутились без сбоев. Даже самым высоконравственным чиновникам приходится рассматривать ситуацию в целом, зачастую игнорируя страдания отдельных людей.
Они не могут позволить себе беспокоиться о том, что волнует ее.
Блэр передернула плечами. Что толку думать об этом? Надо делать дело. Она выстроила своих подопечных в очередь и, не переставая ласково разговаривать с ними, принялась готовить шприцы. Быстро протерев маленькую ручку ватным шариком, смоченным в спирте, ярко-желтым антисептиком она нарисовала на внутренней стороне руки, повыше кисти, веселую рожицу: две точки-глазки и загогулинку-рот.
– А нос, – объяснила она, – мы сделаем шприцем. – И быстро уколола.
Дети выходили из палатки, озадаченные, но не успевшие испугаться, и с интересом разглядывали рожицу на руке.
Поглощенная работой, она не заметила, как в палатку заглянул человек с глазами льва.
К Крэгу подошел доктор Харди.
– Правда, наша Блэр – удивительная женщина? – улыбаясь, спросил он у новенького. – Но остерегайся ее, Тейлор. Мне кажется, Господь, создавая рыжих, хотел сказать: смотрите, у них огонь на голове и огонь в душе!
Крэг засмеялся:
– Я буду остерегаться, док. Да, она удивительная. У нее все спорится. Ни один ребенок даже не пикнул.
Доктор с удивлением отметил, что лицо его вдруг сделалось серьезным, а тон – виноватым.
– Это я научил ее премудростям медицины! – с гордостью сообщил Том Харди и тут же смущенно улыбнулся: – Правда, это было несложно. Она все освоила за две недели, в том числе и язык, что неудивительно… – Доктор внезапно умолк и с досадой поморщился.
Не приходится удивляться, что у этой женщины такой высокий коэффициент умственных способностей и склонность к языкам, если знаешь, кто ее отец. Но это секретная информация, а он по глупости чуть не выболтал ее почти незнакомому человеку!
Увидев, что Крэг Тейлор не намерен его расспрашивать, доктор с облегчением вздохнул и, погладив бороду, откинул полог палатки.
