Гейли не могла прийти в себя, и тогда Джефф тронул ее за подбородок:
– Эй, я сказал, что картина отличная. Что с тобой?
– Ох… Да ничего. – Она взяла себя в руки. Что на нее нашло? – Право, ничего. Идем, я все приготовила. Только прихвати тарелку с сыром и крекеры, хорошо? А я возьму кофейник.
Общество переместилось в гостиную и под звуки тихой музыки расположилось кому как удобнее. Гейли села на пол, облокотившись на колени Брента. Она смаковала кофе со сливками и смеялась рассказам Чеда. Муж гладил ее по волосам. Ей было не просто хорошо, она таяла от удовольствия.
Казалось, все полностью расслабились и не хотели ничего, кроме бездумного покоя. Первым поднялся Джеффри и поблагодарил хозяев за прекрасный вечер. Вслед за ним засобирались остальные. Брент помог жене встать, и хозяева проводили гостей к выходу.
Гари и Триш опередили всех, и остальные помахали им вслед. Оставшиеся гости собирались ехать вместе. Чед с Лиз забрались на заднее сиденье, а Тина села впереди. Глядя на подруг, Гейли улыбалась и думала: «Не могу дождаться, когда увидимся наедине! Как они только могли! Этот двойной роман, похоже, длится давно, а ни одна не обмолвилась о нем ни словом!»
Джефф что-то сказал Бренту и уже поравнялся с запасным колесом автомобиля, укрепленным на багажнике, когда Гейли окликнула его:
– Так, значит, прощай Бубс?
– Тише!
– А разве не так?
– Что это, миссис Мак-Келли, допрос третьей степени?
Гейли рассмеялась:
– Пока небольшая проверка, – и, неожиданно для себя, звонко поцеловала его в щеку и обняла. Гейли стало ясно, что в празднике любви участвовали не одни только Чед и Лиз. Замечательно! Тина всегда хорошо отзывалась о Джеффри, и наконец…
– Держи себя в руках, – шутливо пригрозил Джефф и сел за руль.
Брент встал за спиной у жены. Она не могла удержаться от широкой улыбки. Джеффри включил мотор, развернулся, и гости поехали по длинной аллее, ведущей к шоссе. Гейли смотрела вслед, пока задние огни автомобиля не скрылись за воротами усадьбы. Потом она от души рассмеялась приятным мыслям и повернулась к Бренту, сгорая от нетерпения поделиться радостным известием: два любовных романа вспыхнули у них на глазах.
– Брент! – Она взяла его за руки и не заметила поначалу, что он не улыбается, а глаза его, потемнев, стали чернее ночи. – Брент, ты видел? Это чудесно! Теперь все ясно. Подумать только, такие дела! Представляешь, Джефф и Тина…
Она осеклась и вскрикнула – скорее от ужаса, чем от боли, – когда тяжелая ладонь мужа ударила по щеке.
– Брент! – Гейли попятилась, когда увидела выражение его лица: темную ярость и злобу в жестких чертах и мрачный огонь, горевший на дне черных глаз. – Брент, ради Бога, что с тобой?
– Ступай в дом! – прохрипел он.
– Но, Брент…
– С меня довольно. Ты и он… Твое поведение… Ты не сделаешь, слышишь, ты больше не сделаешь этого! – Брент схватил ее под локоть. Гейли была настолько ошеломлена, что ее как бы парализовало. Но едва он стиснул ее руку, она ощутила дикий страх и попыталась освободиться.
– Брент, отпусти меня! Хватит… Это не смешно! Мне это не нравится! – Вырвавшись, она бросилась бежать. Гейли не понимала, что происходит: «Неужто он сошел с ума? Как он мог решить, что у меня интрижка с Джеффри? Но он ударил меня… О Боже, он меня ударил!»
Гейли вскрикнула – Брент вцепился в волосы и грубо дернул назад. Она очутилась снова в его руках, он перекинул ее через плечо и зашагал в дом.
Гейли принялась ругаться и бороться. Она закричала, но никто не услышал ее. Должно быть, Мери с мужем спали в своем домике позади главной усадьбы. «У нас нет даже собаки, которую можно позвать на помощь, – в отчаянии подумала Гейли. – Но ведь это Брент! Брент Мак-Келли, мой муж, человек, которого я люблю больше жизни! Он обещал никогда не обижать меня!»
Но он обидел. Он тащил ее по дому, а она не знала, бояться или злиться.
– Брент, остановись! Брент, ты слышишь, что я сказала? Остановись сейчас же! Ты меня пугаешь.
– Тебя следует хорошенько напугать. – Он шагнул на лестницу и стал подниматься. Гейли ужаснулась страшному напряжению, которое исходило от мужа. Мускулы его словно окаменели. Она по-настоящему запаниковала.
– Брент! – Гейли принялась лупить кулаками по широкой спине и отчаянно извиваться на плече. Но куда ей против него! Правда, до сих пор она не пыталась… – Брент! – Она завизжала, но муж по-прежнему словно не слышал. Он вломился в спальню и швырнул Гейли на кровать.
Сперва она оцепенело смотрела, как Брент аккуратно снимает одежду. Потом приподнялась на локтях и, не веря глазам, взмолилась:
– Нет! Я не понимаю, что происходит, но только, пожалуйста, не надо сейчас! Брент! Что с тобой?! Если это из-за Джеффа…
Он замер, собираясь снять рубашку:
– Джефф? – В голосе его прозвучала глубокая горечь. – Значит, есть еще и Джефф? Скажи мне, любимая, а ему ты какие секреты нашептывала на ушко?
Гейли ахнула:
– Но, Брент…
– Не называй меня так!
«Понятно, он либо уже сошел с ума, либо сходит сейчас. Или играет в какую-то безумную игру».
– Остановись! – вскричала Гейли, зажмурясь и сжав виски. Она открыла глаза, когда рубашка Брента упала на пол, и изумленно посмотрела на мужа. Совершенно голый, он шагнул к постели, уверенно и бесшумно, как кошка перед броском на жертву. – Прошу, оставь меня в покое… – Она попыталась вскочить с кровати, но он успел поймать ее и швырнул на спину, так грубо, что у Гейли перехватило дух. Потом он навалился на нее, а когда она начала браниться и сопротивляться, только рассмеялся.
«Это невероятно! – подумалось ей. – Но похоже, я не сплю».
Смех замер на его губах. Он приподнялся, а когда взглянул на Гейли, лицо его не было веселым. В нем виделись жестокость и беспощадность.
– Брент, не надо! – прошептала она.
Но он словно не слышал. Похоже, что он ненавидит ее, глубоко, по-настоящему ненавидит. И презирает.
Он не стал церемониться с одеждой жены, а ухватился за воротник кофточки и разорвал ее. Улучив минуту, Гейли попыталась увернуться, но Брент взялся за подол юбки и, задрав ее, быстро овладел женой.
Она перестала сопротивляться, потому что была в шоке. Гейли ощущала его прикосновение, его движения, но не думала об этом. Брент… Это был Брент. Она любила его, обожала и была его супругой. Она не отказалась бы заниматься любовью в любое время и в любом месте, где можно уединиться… Но только не так.
Он был беспощаден. Почти жесток. Словно хотел наказать ее, словно ему дела не было до ее чувств. Словно это было актом не любви, а возмездия.
