— Не хочу портить впечатление заплетающимся языком и частушками. А то Таня уже предлагала петь. Два куплета исполнила, хорошо, что потом уснула.
— Ты ж на нее заклинание и накинул, — поправила Анабель.
— Иначе она бы до сих пор пела, — возразил Ририэль и замолчал.
Жена моя тем временем отодвинула от себя обкусанный со всех сторон торт и, будто бы мы сидели здесь вдвоем, заявила:
— За твое плохое поведение и потраченные мной нервы, имя дочке сама дам. В честь моей мамы.
Я нарисовал на лице выражение крайнего разочарования, внутренне ликуя, что так легко отделался. Все они — эльфийские имена — на «эль» заканчиваются (исключений слишком мало), так что без разницы. Главное, не выдать Анабель, что я совершенно забыл, как звать мою тещу. Загрызет же! И пусть она не вампирка и не оборотень… И пусть я бессмертен… Даже косточек моих не найдут, если признаюсь в столь страшном грехе.
— Впрочем, знаешь, мне приснилось, что у нас еще будет сын, — продолжила Анабель, и я навострил уши. Чуду моему я в вопросах предчувствий доверял более чем полностью. Да и перспектива стать многодетным Темным князем совершенно не пугала, а очень даже радовала. Можно даже не одного, а нескольких. — И если ты так не хочешь на «эль», придумаем для мальчика что-нибудь другое.
Не успел я обрадоваться, как жена закончила:
— Например, у меня есть кузен Девеан, имя для эльфа нетипичное, но, согласись, благозвучное.
Я словно перенесся во времени, в библиотеку академии, когда эта заваруха только начиналась, и вздрогнул, услышав слабое эхо: «Просто не называй его Девеаном. Договорились?» Крестьянин веселый знает, что это было за предупреждение, но рисковать не стоит. Просто так рекомендации ниоткуда не приходят.
— Нет уж, дорогая моя, — широко улыбнулся, продемонстрировав острые зубы. — Зачем делать ребенка белой вороной? «Эль» так «эль». Никаких других окончаний!
Анабель спорить не стала, и я повернулся к все еще медитирующему Ририэлю.
— Не надумал с нами вернуться?
— Вот еще, — фыркнул эльф, — здесь останусь. Думаю, я быстро смогу назвать этот мир домом. Поговорил с Хель, возможно, нам удастся наладить сотрудничество без риска для моей жизни и совести.
— Через тебя поддерживать связь с Землей будет даже удобнее, — согласился я, заметив, что о жилье эльф не сказал ничего и, кажется, собирался оставаться у Тани. Что ж, вероятно, из этого может получиться что-то интересное.
За окном светало. Серый, чужой город медленно оживал, сменяя свою угрюмость на россыпь первых солнечных зайчиков, пробравшихся на небольшую кухню. Клочок грязновато-темного неба насыщался синими оттенками, с запада потянулись стайки пышных облаков. На улице шумели машины; в квартире сверху кто-то тяжело прыгал, кажется, пытался делать зарядку, но уже через десять минут сдался.
Я смотрел на край поднимающего солнца, который проглядывал из-за плотной стены домов, прислушивался к миру и думал, что совершенно, просто-таки до неприличия счастлив. Долг тетушке вернул с процентами, даже, наоборот, теперь уже она задолжала мне. Кто бы мог подумать, что все обернется именно так? Я теперь непонятно кто, правда, титула Темного князя меня никто не лишал, да и появились весьма завлекательные перспективы. Что делать с абсолютным бессмертием и как осторожно проверить, действительно ли оно таковое (не слепо же доверять словам Алив?), я еще не решил. Но время с этим не торопило. Недавний враг снова стал добрым другом. Еще один друг, наконец нашел себя, хотя и не захотел возвращаться к пернатым собратьям с нимбами. Сказал, что будет периодически наведываться в небесный садик и гонять какого-то (мне неизвестного) «рыжика» со своего законного места. Угроза для моего мира и семьи перестала существовать, словно ее и не было. Будущее обещало быть солнечным, теплым и не скучным.
Полезное это, оказывается, дело — долги возвращать!
— Ладно, если мы все решили, пора и честь знать. Тебе нужно что-нибудь собрать? — спросил у жены. — Я займусь переносом наших сонь.
Анабель удивилась:
— Уйдем так? Не попрощавшись?
Я покачал головой. Терпеть не могу прощаться. Особенно, когда знаю, что мы еще обязательно встретимся.
И не раз.
Москва, 2012
