— Ага, — кивнул он с таким видом, как будто
подозревал, что я непременно сделаю глупость, и теперь убедился в этом. —
Одна поедешь?
— Нет, — после паузы ответила я. — Сообщу
мужу…
— Разумно, — вновь согласился он. — Тем
временем ребенка перевезут в другое место, только и всего.
— Но ты останешься, — не выдержала я. — Если…
— Не вздумай грозить милицией, — перебил он с
усмешкой. — Во-первых, я не очень пугливый, во-вторых, ни в какую милицию
твой муж не побежит и тебе туда идти не позволит.
— Почему ты в этом так уверен?
— Он мудрый парень, а мудрые парни ерундой не
занимаются. Ты можешь позвонить ментам прямо сейчас, могла еще полчаса назад,
когда торчала на улице, но ты ведь не позвонила. А почему? Потому что знала,
это бесполезно.
— Вовсе нет, — отрезала я. — Ты мне помог, и
я не хотела…
Он взглянул на меня и засмеялся, точнее, захохотал, откинув
голову на спинку кресла, смех его неожиданно прервался, и он серьезно заявил:
— Тронут. Ты меня почти разжалобила. Почти. Хотя очень
сомневаюсь, что ты говоришь правду и ничего кроме правды. На самом деле ты
боишься сделать не правильный шаг. А так как твой муж заранее предупредил, что
любой твой шаг в принципе не правильный, то…
— При чем здесь мой муж? — насторожилась я.
— Ни при чем. Я же сказал: он мудрый парень. После того
как ты сбежала, меня никто даже не побеспокоил, хотя живу я в этой квартире
совершенно официально, а ты знаешь меня в лицо и мое имя тоже знаешь, что уже
немало, если хочешь отыскать человека… Но меня никто не искал, следовательно,
твой муж играет по правилам. А твой визит ко мне, как бы это выразиться… В
общем, он ничего не значит, посидим, поболтаем и разойдемся по-доброму.
Кажется, он был совершенно уверен в своих словах. Я сидела,
разглядывая свои руки, и пыталась сдержать душившее меня бешенство.
— Ты убил его, — пробормотала я, пряча
глаза. — Ты убил его, для этого и позволил мне сбежать.
— О ком ты? — удивился он.
— Об Олеге. И не делай вид, что не понял.
— Я убил Олега? А на фига мне это, ты не скажешь?
— Ты его терпеть не мог.
— Ничего подобного. Он вел себя как придурок, и я пару
раз намекнул ему на это, он не понял и в конце концов схлопотал табуреткой по
башке. Вот и все.
— Нет, не все. Ты позволил мне уйти.
— И что это значит?
— Если твои хозяева…
— Ах, вот оно что… — Он покивал головой, вроде бы
соглашаясь. — Шантажируешь? — Я промолчала. — Что ж, попробуй.
Может, что-то и выгадаешь. Отправляйся к моим хозяевам и все им
расскажи. — Теперь он откровенно издевался, и я почувствовала слабость, а
еще отчаяние, сцепила пальцы, попыталась дышать ровнее, силясь унять
подступившую тошноту. Он наблюдал за мной с любопытством, убрав ухмылку с
физиономии.
— Помоги мне, — попросила я, не рассчитывая на
удачу. — Пожалуйста, помоги мне. Я с ума схожу, понимаешь? Ведь это мой
ребенок. Я не могу думать ни о чем другом, и я ничего не понимаю. Почему он не
разрешает мне идти в милицию, почему? Я хочу вернуть дочь. Ты знаешь, где она.
Помоги мне. Ты помог мне однажды… хорошо, пусть не помог, а не стал
вмешиваться, все равно, помоги мне.
Он выслушал все это молча и без особого интереса.
— Ты предлагаешь занятные вещи, — заявил он
наконец. — Ты предлагаешь мне рискнуть башкой, нажить себе тьму врагов и
до сих пор не сказала, что я за это получу.
Эти слова дали мне надежду, я заметно приободрилась и с
готовностью сказала:
— Все, что захочешь. Любые деньги. Только назови сумму.
Он присвистнул и покачал головой:
— Начало мне нравилось больше, «все, что захочешь»
звучит многообещающе.
— Мой муж богатый человек. И дочь для него важнее любых
денег.
— Давай не впутывать сюда твоего мужа. Он играет по
правилам, а ты предлагаешь мне смухлевать.
— У меня в ячейке банка 150 тысяч, еще есть несколько
кредитных карточек, кое-что из драгоценностей, я знаю человека, который возьмет
у меня их, не сказав ни слова. Я наберу полмиллиона. В течение двух дней ты их
получишь. Если этого мало, найду еще и расплачусь с тобой. Помоги мне вернуть
ребенка.
— Впечатляет, — скривился он. — Конечно, за
такие бабки можно рискнуть. Но видишь ли, деньги мало что для меня значат.
Приятно, когда они есть, но это не главное. Есть вещи намного занятнее денег.
— Так чего ты хочешь? — нахмурилась я.
— А ты подумай. — Он сидел напротив и пялился на
меня с мерзкой ухмылкой. Под этим взглядом я сначала покраснела, а потом
покрылась потом, чувствуя тяжесть в животе, точно все мои внутренности свернуло
в тугой клубок.
— Я предлагаю полмиллиона, — сказала я, с трудом
разжав челюсти.
— Не пойдет, — хохотнул он, не сводя с меня
взгляда.
— Ты хочешь, чтобы я… чтобы ты… — Я не могла этого
произнести, мне хотелось схватить что-то тяжелое и бить по этой мерзкой
физиономии.
— Ну, ну, смелее, — сказал он и широко улыбнулся.
— Ты отказываешься от денег и хочешь, чтобы я… Ты
просто издеваешься надо мной…
— Вовсе нет. Я же сказал, деньги для меня не главное.
Предположим, меня одолело любопытство. Я долго наблюдал за тобой, и это было
довольно забавно… Ты слишком красивая и слишком богатая, чтобы обращать
внимание на мужиков вроде меня или того же Олега. Он по дурости думал иначе и
заработал по башке. Я не обольщаюсь, но и свой шанс терять не хочу.
— Хорошо, — сглотнув, кивнула я. — Скажи, где
Сашка, и я… я буду тебе очень благодарна.
— По-моему, звучит на редкость глупо, но если ты так
это видишь… Предположим, я скажу, и когда ты меня отблагодаришь? —
Произнося эти слова, он дурашливо скривился.
— Как только…
— Не пойдет, — усмехнулся он. — Вот мое
предложение: сейчас ты вместе со своей благодарностью отправляешься в мою
постель, а потом мы едем за твоим ребенком. Согласись, это разумно. Я не просто
назову место, я передам тебе дочь из рук в руки. Ну, так что? — Я молчала,
а он ухмыльнулся еще шире и добавил:
— Ты ведь хочешь ее вернуть, правда?
— Хочу.
