– П-поняла…
– Вот то-то же, – удовлетворенно кивнула Лилли, наконец останавливаясь перед дверью в свою комнатку и выуживая из кармана передника ключ. – И не реви. Сейчас будем тебя успокаивать… Кружечка грогу, грелка в ноги – и все будет славненько!
Она отперла дверь и, пропуская вперед поникшую Кэти, тихо буркнула себе под нос:
– А этим охламонам я ужо задам! Ну ладно б хорошие новости по дому с порога разнесли!.. Но уж такое-то… Нашли о чем трепаться, да еще и при девчонке впечатлительной! Пираты, в полон взяли… Ох, божечки!.. Да тут и я бы завыла…
Она быстро вошла внутрь и захлопнула за собой дверь.
А из тяжелых занавесей стенной ниши на свет выпал лохматый клубок с вытаращенными от ужаса глазами. Клубок постоял с минуту, обалдело моргая, потом вцепился коготками в шерсть на макушке и, тихонько причитая: «Да что ж это делается?! Да за что ж нам несчастия такие?! За что, а?!», побрел в темноту коридора…
Грейс открыла глаза и, приподняв голову с подушки, прислушалась. Рядом храпел Дэвид, за окном шумел дождь, барабаня по стеклу спальни… Но разбудило ее не первое и не второе.
– У-у-у… Бум. Бум. Бум. У-у-у-у!.. – снова донеслось до леди Кэвендиш откуда-то сверху. Кто-то плакал. Там, в спальне на третьем этаже… В комнате леди Мак-Лайон. «Опять эта рева Кэти?.. Вот же повезло Нэрис с горничной! – недовольно подумала хозяйка дома. – Вечно глаза на мокром месте, так еще и по ночам выть начала. По хозяйке скучает, что ли? Ну, знаете… Такая верность – это, конечно, хорошо, однако же… однако же голос-то вовсе не женский?!»
Грейс села на постели и навострила ушки. Да, так и есть! Неведомый плакса к Кэти никакого отношения не имел. Но позвольте – это кому же тогда взбрело в голову шататься глухой ночью по гостевым спальням и завывать, как не кормленный неделю пес?! Да еще стучит чем-то… Нет, это уж слишком!
– Дэвид. – Леди Кэвендиш нерешительно тронула мужа за плечо. – Дэвид, проснись! Там кто-то… Ну Дэвид!
Куда там! Адмирал храпел вовсю, и, чтоб его разбудить, еще нужно было очень и очень постараться… А Грейс хотела спать. Поэтому, вздохнув, неуклюже сползла с кровати и сунула ноги в домашние туфельки.
– Кто бы это ни был, пора ему уже успокоиться! – решительно сказала она, набросив на плечи огромную шерстяную шаль. – И вот что леди Мак-Лайон вдруг приспичило заночевать у своей тетушки на побережье?.. Я понимаю, они давно не виделись, да и у нас ей тут скучно, но… Ох, боже мой, как же спать-то хочется!
Отчаянно зевая, Грейс вышла из спальни и, потирая кулаком глаза, поплелась вверх по лестнице. Дом был тих, все спали… И только одному бессовестному плаксе заняться было нечем!
Женщина подошла к приоткрытой двери гостевой комнаты, толкнула ее ладонью и, полная решимости устроить ночному нытику головомойку, шагнула через порог.
И ахнула.
На столике у окна горела оплывшая свеча. А рядом на подоконнике, отчаянно стеная, билось шерстистым лбом о камень маленькое существо в съехавшем на левое острое ушко изодранном колпаке.
– Брауни?! – ахнула хозяйка дома. Сон слетел с нее в одно мгновение. – Вы… ты… откуда?!
– У-у-у!.. – завывал домашний дух, катаясь по холодному подоконнику и, кажется, вовсе не замечая замершую на пороге Грейс. – Да как же быть-то теперь мне, горемычному-у-у? Зачем я ее, остолоп, вообще из-под надзору-то отпустил?! Пропадет теперь девочка моя в ручищах разбойничьих! А я ведь и сделать-то ничегошеньки не могу-у-у-у!..
– Постойте… – неуверенно пробормотала совершенно сбитая с толку леди, входя в гостевую спальню и прикрыв за собой дверь, чтобы стенания маленького хранителя очага не разбудили еще кого-нибудь. – Вы… вы ведь брауни? Тот самый… Нэрис мне говорила! Но не сказала, что с собой вас сюда привезла…
– Она и не привозила-а-а… Я са-а-ам… И все зазря! Все! Не уберег, не сумел, не оправда-а-а-ал! Как домой теперь вернусь, как старому хозяину в глаза смотреть стану?! О, горе мне! Горе мне, дураку ушастому!.. На что мне жизнь-то моя вековая, коли теперь до конца дней личико ее бледное перед глазами так стоять и буде-э-эт?..
– Да чье личико?! – потеряв терпение, рявкнула Грейс, поняв, что сочувствием и тактом безутешного брауни не проймешь. – Скажите вы толком! Что здесь происходит, в конце-то концов?!
– А тебе что за дело, женщина?.. – нелюбезно буркнул он, сделав паузу в прилежном битье лбом о подоконник. – Чего пришла? И без тебя тошно…
– Вообще-то, – отрезала леди Кэвендиш, – это мой дом! И я имею право знать, что здесь творится! Сговорились вы все, что ли?! То одна ревет белугой, то второй камни бодает… А я спать хочу!
– Спать?! – вздыбив шерсть, зашипел брауни. – Спать?!
– Да! И прекратите скалиться, я вас не боюсь!
– А вот и зря… – недобро прищурился он.
Грейс страдальчески закатила глаза:
– Помилуйте! Я родилась в Шотландии и знаю, что брауни никогда не причинит вреда человеку. И, по совести, уж мне-то и вовсе не за что!.. А если вздумаете кусаться, то так и знайте – леди Мак-Лайон вернется от тетушки, и я ей всенепременно нажалуюсь!
– Вернется? – почему-то растерялся он, даже спрятав зубки. – От тетушки? Ты это… ты о чем вообще, женщина?
– Здравствуйте!.. – всплеснула руками Грейс. – А еще дух вездесущий! Вы разве сами не знаете, что Нэрис…
– …уехала утром кататься, спустилась к берегу и попала в руки к пиратам, – закончил за нее брауни. – Они, вишь, грабить пришли, а там такой куш! Охранников извели, только норманн и выжил, да и то сомнительно, что еще хоть пару деньков протянет. А девочку мою забрали. Выкуп просили… Только сами ж и не взяли – корабль развернули да ушли прямехонько в шторм! Сволочи! А на кой же черт воровать-то ее тогда было?! И где мне искать ее теперь, а? Где?!
– Пираты… – потерянно повторила Грейс, медленно опускаясь на краешек кровати. – Прогулка… Тетушка с побережья… Ну, Дэвид!
– Чего? – захлопал глазами брауни, видя, как она меняется в лице.
Леди Кэвендиш сжала кулаки:
– Он мне врал! Они все мне врали!..
– Так ты что, не знала, что ли?.. – запоздало дошло до брауни. Взгляд его черных глазок скользнул по расплывшейся фигуре первой красавицы Шотландии. – Ох ты ж мне! Вот я дурень! Бабе в интересном положении все и выложил…
– Положение, положение! – свирепо выдохнула Гейс. – Замучили вы все меня с этим положением! Туда не ходи, так не сиди, это не ешь, ничего тяжелей иголки не поднимай… Еще и врут в глаза все – от служанки до собственного мужа!.. Да что со мной случится-то?! Я не англичанка худосочная, чтобы на месте помереть от первой же плохой новости!
– Это да, – согласно протянул домашний дух, глядя на ее полыхающие щеки. – Крепкой породы, нашенской… Обожди-ка!
– Что такое?..
– Тсс! – предостерегающе шепнул он, быстро обернувшись в сторону окна. – Там приехал кто-то. Вона лошадь-то вся в мыле… Гонец, что ль?
