На карте этот проход не был обозначен, про него рассказал мне Нектор, одно время служивший здесь в составе местных егерей и неплохо знавший местность. В Кайденское ущелье вела малоезженая дорога, в самом проходе трудно проехать на телегах, а вот для всадников проблем не будет. На мой вопрос, далеко ли она, Нектор ответил, что близко – достаточно перевалить через тот взлобок, а потом… – Он указал рукой направление, посмотрел туда же – и застыл как изваяние.
Присмотревшись, я увидел дым, поднимающийся как раз там, куда указывал егерь. Клянусь чем угодно, совсем недавно его не было – мы двигались как раз в том направлении и непременно бы его заметили.
Галопом взлетев на возвышенность, мы осадили коней, заставляя их пятиться в кустарник, густо росший на южном склоне холма.
Сентокс горел.
Пожар еще не полностью овладел городом, но дело шло именно к этому. С высоты холма, на вершине которого мы находились, город, лежащий в низине, был виден как на ладони. Но не это заставило нас попятиться, скрываясь в кустарнике. Вайхи, большой отряд кочевников, хозяйничал и в самом городе, и в его окрестностях. Могу представить, что творилось в Сентоксе. Жестокостью вайхов пугали детей, да и сам я, бывало, вздрагивал, слушая рассказы о поведении степняков в подобных случаях. Теперь выбора нет, остался только путь через степь к ущелью: вайхов много, несколько сотен, и это только на первый взгляд.
Я подозвал бывшего егеря:
– Нектор, где дорога к ущелью и как нам быстрее попасть на нее?
– Если мы отсюда направимся к тому перелеску и обойдем овраг справа, то выйдем прямо на нее. Это самый короткий путь и, наверное, самый безопасный. Со стороны города увидеть не должны – он ниже, нас прикроют холмы. Сразу за перелеском деревенька, совсем маленькая, десятка полтора дворов, я даже названия ее не помню. Надеюсь, вайхов в ней нет. Упаси нас Создатель столкнуться с ними лоб в лоб! Здесь, командир, видите местность какая: вроде и степь, а видимости ноль, не увидишь далеко, хоть убей.
Что-то Нектор разговорился – не иначе нервничает. Да и есть с чего. Нарваться на разъезд вайхов, когда до безопасных мест совсем ничего…
Я оглядел свой маленький отряд. На первый взгляд все спокойны, но это только на первый взгляд. Коллайн наглаживает рукоятку пистолета, торчащего из-за пояса, Амин теребит жидкую бородку, отросшую за время путешествий, Шлон то и дело пробует, как выходит клинок из ножен, стараясь делать это незаметно. Да и остальные, что греха таить, выглядят чуть иначе, чем обычно. Разве что Проухв, что понятно, да «Дикие», что еще более понятно, – само спокойствие.
Безусловно, обидно: в двух шагах от счастья, с сумками, набитыми золотом, – и так встрять. Назад нам дороги нет: что мы добрались до этого места, ни на кого не напоровшись, – просто счастливый случай. И все смотрят на меня – кто с надеждой, кто чуть ли не с мольбой: думай, командир, раньше получалось, может, и сейчас выйдет?
И что мы можем предпринять в данной ситуации? Сейчас действительно настал такой момент, что все зависит от быстроты ног наших коней. Лошади еще не устали, всего полдня перехода шагом, мы как будто специально экономили силы для такого случая. И еще обязательно нужно избавиться от лишнего веса, оставить здесь все что только можно. Доберемся до Ингарда – купим все необходимое, а не доберемся – ничего не понадобится.
Вот если бы еще лошадям стимулятора какого-нибудь… Существуют же конские стимуляторы, по крайней мере в моем мире. Я вспомнил о волшебных корешках Шлона: ведь они кроме возможности лучше видеть в темноте дают еще и отличный тонизирующий эффект, на себе испытано. Интересно, подействуют ли они и на лошадей так же? Кладут же бедуины за губу своим верблюдам кусочки гашиша во время песчаных бурь, продолжающихся иногда по нескольку дней. И на верблюдов действует: спят себе спокойно и видят свои верблюжьи сны. Они, по-моему, тоже парнокопытные, как и лошади… Или это коровы парнокопытные? А лошади, наоборот, непарнокопытные. Или все же ошибаюсь?
Я едва сдержал смех, представив, как слезу с Ворона, задеру ему ногу и начну рассматривать копыто. Дальше мне подумалось: а вдруг у лошадей будет такой же побочный эффект, как у Шлона, а затем и у всех остальных, в виде мощнейшей эрекции, которая здорово нам досаждала до самого нападения на лагерь вайхов. Затем вживую увидел, как по степи скачет наш отряд на лошадях с… ну и так все понятно. И тут я уже не выдержал – рассмеялся, поймав недоуменный взгляд Нектора и вздернутую бровь Анри.
Я мысленно укорил себя за несдержанность: командир должен иметь суровый вид и отдавать приказы властным, непреклонным голосом. Реакция на сильнейший стресс бывает разная – кто-то впадает в панику и рыдает, а кто-то громко хохочет, но это тоже форма истерики. Чтобы люди не подумали плохого, мне пришлось вкратце рассказать о своем предложении и о его возможных последствиях. Первым расхохотался Шлон, представив в красках, как вайхи в ужасе разбегутся, завидев такое зрелище, затем к нему присоединились остальные. Хохотали все, даже невозмутимые Ворон и Нектор.
Затем Кот, вспомнив о ночном зрении, живо нарисовал картинку, как наши неуправляемые кони будут набрасываться из темноты на ничего не подозревающих кобылок вайхов, сбивая с них всадников передними ногами.
Следом Шлон высказался в том духе, что на кобыле Нектора можно сэкономить, но пустить ее впереди отряда. Она у него очень резвая и задаст темп остальным лошадям.
Я хлопнул в ладони, привлекая внимание. Получили воины разрядку – пора и за дело. Хочешь избавиться от страха – посмейся над ним, сказал кто-то мудрый.
Подавая пример, я первым прислонил свое копье к дереву, на что Шлон невинно заметил, что теперь нам копья как будто бы и ни к чему, чем вызвал новый взрыв смеха.
В ответ я ему сказал, чтобы он быстрее заканчивал ревизию своих вещей и занялся дележкой остатков кореньев, иначе мне самому придется помочь ему разобраться с пожитками.
Немного подумав, решил оставить здесь ружья, хватит нам и пистолетов – благо их достаточное количество.
Затем обратился к «диким»:
– Ворон, Кот! Кирасы и шлемы придется оставить здесь. Это лишний вес, случись что – они не помогут, прорвемся – купим новые. Будет погоня – кони быстрее устанут, вы начнете отставать, а…
– А мы своих не бросаем, – вставил Прошка, находившийся, как обычно, рядом.
Ну что ж, я хотел сказать нечто другое, но так даже лучше. «Дикие» кивнули, соглашаясь, и стали расстегивать застежки своих кирас.
Недалеко от меня горестно вздохнул Шлон:
– Эх, думал, вернусь при деньгах, да еще с такими корешками… Как бы меня девушки любили, души бы во мне не чаяли!
– Не журись, сынок! – Утешая, Нектор похлопал его по плечу: – С такими деньгами девушки тебя с ног до головы зацелуют, не будь у тебя даже того корешка, что от рождения…
«Сынок» был годочка на два – на три старше своего папаши.
Я взял кусочек причитающегося мне корня, слегка разжевал и подошел к Ворону. Погладив его по морде, засунул корешок ему за губу. Лошади не умеют выплевывать: чтобы избавиться от чего-то, по ошибке попавшего в рот, они трясут головой и шумно фыркают. Но чтобы средство точно попало по назначению, пришлось сорвать пучок травы и предложить его Ворону. Тот понюхал и осторожно взял пучок с моей ладони. Все, дело сделано, теперь ждем результатов.
