— Вообще-то Ступицино входит в план наших работ, — сказал Петр, когда мы добрались до поселка. — Кто будет делать осмотр?
— Начинайте вы, — предложил я. — А я поеду дальше. К Уштоберу. Там был железнодорожный разъезд, узел сообщений. Возможно, там кто-то живет.
— Ты в технике хоть разбираешься?
— Как-нибудь… — дернул я уголком губ. — Не сплошаю…
— Да?
Петр недоверчиво посмотрел на меня, потом глянул в сторону разрушенной будки стрелочника, возле которой стоял большой прямоугольной металлический ящик на стальных опорах. Когда-то ящик был огорожен сеткой, но теперь она частью лежала на земле, частью отсутствовала. Шедшие от соседнего столба провода электропередач лежали в траве.
— Что это — знаешь?
— Трансформаторная будка. Скорее всего понижающая. Питала оборудование этого участка пути, механизм въездной стрелки, давала эпектричество в будку и в соседние строения. Возможно, снабжала и близлежащие дома.
Петр глянул на будку, потом на меня и хмыкнул.
— Из деревни, говоришь?..
— Увидимся в Уштобере, — сказал я. — Если меня там не будет, значит, я поехал дальше, к Илидому.
— Дальше Илидома не уезжай. Встречаемся там в… пятнадцать ноль-ноль.
— Идет.
Развернув мотоцикл, я крутанул рукоятку газа и махнул рукой. «Югор» послушно набрал скорость и понес меня по обочине вдоль разрушенной дороги. Здесь можно было спокойно проехать.
«Лишь бы бензина хватило, — прикидывал я, объезжая рытвины. — В запасной канистре всего пять литров. Если особенно не лихачить, можно уложиться…»
На утренней встрече перед отъездом Голыбин еще раз напомнил, чтобы дальше Илидома мы не лезли. Мол, для первого раза хватит. А дальше видно будет.
Сразу за Ступицино начинались огромные поля. Некогда здесь выращивали зерновые, кукурузу и что-то еще. Лесов нет совсем, только узкие полоски лесозащитных посадок. Водоемов мало, одно небольшое озеро и мелкая речушка, которую даже ребенок легко перейдет вброд в самом широком месте. Правда, в сезон дождей речка превращалась в стремительный полноводный поток. И тогда в нее без страховки лучше не лезть.
Местность для наблюдения отменная — видно далеко, и спрятаться большому отряду людей негде. Впрочем, и сам на виду, но одному все же спрятаться легче, чем группе.
Помня о том, что это не прогулка, я действовал осторожно: внимательно рассматривал местность в бинокль, находил пару подходящих укрытий и ехал к ним. А там опять доставал бинокль…
Война обошла стороной этот район. Никаких разрушений, никаких воронок, никаких следов боевых действий. Даже железнодорожный путь уцелел. Только несколько мачт высоковольтных линий повалены. И на дороге, идущей вдоль путей, пара сгоревших грузовиков без колес.
Я ехал по дороге. Несколько раз сворачивал к «железке», рассматривал пути, проверял наличие «костылей», пинал шпалы и на глазок замерял зазоры между рельсами. Потом оценивал мачты. Большей частью они были деревянными и в принципе уцелели. А вот провода здорово провисли, часть и вовсе отсутствует.
«Железная дорога в норме, — прикидывал я, делая пометки в блокноте. — Ремонт не займет много времени. А вот восстановление автодороги — дело хлопотное. А если еще и линии тянуть… Долго и дорого. Впрочем, это не мое дело. Мое дело маленькое — провести разведку и доложить. И вообще — по фигу эти проблемы, со своими бы разобраться…»
Между Ступицино и Уштобером узкая полоска лесопосадок, идущая вдоль железнодорожного пути. Правее — заросшие бурьяном сотни гектаров пахотных земель, левее — небольшое озеро и пара невысоких холмов, господствующих над местностью.
С них поселок Уштобер должен быть виден как на ладони. Наскоро осмотрев пути, я сделал несколько пометок в блокноте, заодно описав состояние опор линий передач, потом оседлал «югор» и покатил к ближнему холму.
Подъем был пологим, мотоцикл легко преодолел его и взлетел на вершину. Здесь была плоская площадка метров десяти в диаметре, заросшая невысокой травкой. В центре углубление, пара камней, поросших мхом.
Поставив мотоцикл, я вытащил бинокль — армейский образец с двадцатикратным увеличением — и направил его на Уштобер.
Этот поселок — почти полная копия Ступицино. Разница одна — здесь жили не выходцы из города, а коренные, деревенские. И дома больше старого стиля, много подсобных строений, огороды, сады. Поселок выстроен в виде вытянутого прямоугольника. В центре широкая дорога, по бокам — в два ряда дома, участки, огороды, сады…
Уштобер был обитаем. Я насчитал с десяток дворов, где мелькали фигуры людей. Кое-где бегали куры, гуси, важно вышагивал по изгороди петух, прыгали возле забора котята. Ну вот и жители нашлись. Уже хорошо…
Я медленно водил биноклем из стороны в сторону, внимательно рассматривая дома, строения, людей. Людей, кстати, мало. Только в двенадцати заметил мужские и женские фигуры. А всего домов больше восьми десятков. Да и жители… Молодых не видно. Зрелых, в силе, мужиков и женщин тоже нет. Как минимум шестьдесят пять — семьдесят.
Разрушений не видно. Дома целы, даже заборы не повалены. Но народ отсюда, понятное дело, слинял, когда запахло порохом. Остались только те, кому ехать некуда, да и незачем. И возраст не тот, и сил мало. Конечно, сюда заскакивали бойцы из военных подразделений и частей каганата, брали продукты, воду, птиц, но стариков не тронули. Знакомая картина — нет смысла убивать тех, кто кормит и поит. Видел уже, знаю…
«Чужих нет. Только старики. Значит ли это, что каганат отсюда совсем ушел или все же наведываются лихие хлопцы? Или как их там — нукеры?.. До железной дороги всего три километра. Может, чуть больше. Если в будущем эти нукеры захотят напакостить республике, свои диверсии будут совершать из таких вот поселков и деревень, где они знают всех жителей. И где жители знают их. Отменное место для временного укрытия, исходных позиций…
Командовал бы я силами охраны строящегося пути сообщения, ставил бы опорные пункты и гарнизоны возле таких вот поселков. И пункт под контролем, и чужих всегда различить можно. Кстати, этот холм — отменное место для опорного пункта. Местность как на ладони. Вокруг километров на пять — десять все видно. И до Уштобера три километра, из поселка никто пункт не обстреляет. Разве что из миномета. Но с каких это пор диверсанты таскают с собой минометы?..»
Рассмотрев Уштобер, я уделил внимание его окрестностям. Те же поля, приличных размеров сад, узкая речка в двух километрах. Открытая местность, незамеченным не подойти.
«Нет, все же отличная позиция для поста. Миномет или АГС и пара пулеметов для охраны. И хрен кто полезет, если только не армейская часть. До города неполных четырнадцать километров, как раз для первого опорного пункта. Надо сказать Голыбину…»
Повторный осмотр ничего подозрительно не выявил. Можно ехать в поселок. Я еще раз проверил оружие, сунул пистолет за ремень брюк на спине (старая бандитская уловка для ментов-лопухов), нож перевесил ближе к пряжке. Потрогал спину. Мокрая. Температура явно зашкалила за двадцатиградусную отметку, солнце выскочило из-за облаков. Жарковато. Но снимать куртку нельзя. Незачем обнаруживать арсенал. Надо потом взять безрукавку. Удобно и не так жарко.
