— А резерв?
Голыбин взглянул на меня.
— Твое предложение прошло. Только комендант разделил отряд Щедрова на три части.
— Перебор. Слишком мелкое деление. Меньше роты солдат, по паре пушек… Если, конечно, он равномерно разделил…
— Не знаю. Одна маневренная группа уже выступила на помощь. Остальные готовы закрыть другие направления. Штаб подозревает, что каганат нанесет несколько ударов.
— Логично. И что теперь? От Уштобера до города по прямой почти пятнадцать километров. Если противник хочет побыстрее напасть на Самак, он направит часть сил сюда. Я так понимаю, Ступицино не обороняется?
— Не знаю. Если только штаб не отправит туда вторую маневренную группу.
— Значит, проскочат моментально. Таким образом, через полчаса, от силы через час передовые части противника будут здесь.
Начальник управления слегка побледнел. Видимо, сам о такой возможности не думал, и мои слова были как ушат холодной воды.
— Надеюсь, ты не прав.
— И я надеюсь.
— Гарнизон и отряд добровольцев в полной боевой готовности, оборонительные позиции заняты. Если противник и подойдет, его есть кому встретить. Да. В распоряжение гарнизона прибыл вертолет. Возможно, его используют для обороны.
Я недоуменно посмотрел на Голыбина, переспросил:
— Для обороны? Транспортник? Что у него из вооружения? Пулеметная спарка и НУРсы. А у противника — ПЗРК. Может, и зенитные установки. Как только «вертушка» взлетит над полем боя или даже в глубине обороны, ее тут же снимут.
Голыбин пожал плечами:
— Это дело военных. Пусть сами решают.
— Да, конечно…
Начальник прав, нечего забивать голову чужими проблемами. Своих хватает. Кстати о проблемах…
— Зачем меня вызвали?
— Тут такое дело. Помнишь инженера, Бориса?
— Да.
— Он сидит у Капителова. По нашим сведениям, к ним прорвались остатки гарнизона Краменеца. Всего несколько человек, половина раненные. Теперь они вместе держат оборону поселка.
— Оборону? Их атакуют?
— Пока нет. Но как докладывает Капителов, по дороге, что проходит рядом с поселком, идут колонны противника. Три уже прошло. Машины с пехотой, техника, грузовики. Доруча — удобное место для обустройства перевалочной базы. Так что штурм не за горами.
Я кивнул. Место действительно отличное.
— Что вы хотите от меня?
— Пришел приказ вывезти инженера в город.
— От кого?
— Что от кого? — не понял начальник управления.
— От кого приказ?
— Тебе не все равно? — отмахнулся тот. — От военного командования. Из штаба южного направления. И от моего начальства из министерства строительства.
— Значит, он не простой инженер! — сделал я очевидный вывод. — За простым посылать не станут.
— Не станут. Как мне сказали, он родственник одного из чиновников центрального руководства. И представитель разведки. Что уж такое выяснял в поселках, не знаю. Но проверка телефонных линий — только предлог.
Я тоже не представлял, что такое он мог искать в пригороде Самака. Не клад же. С другой стороны, у него был целый чемодан аппаратуры. Для проверки линий это слишком много.
— Со статусом инженера ясно. От меня вы что хотите? Чтобы показал дорогу группе спасения?
— Да.
— И как вы себе это представляете? Город вот-вот атакуют, противник обкладывает со всех сторон, а какая-то группа прорывается сквозь ряды противника?!
Голыбин развел руками: мол, передаю, что приказано.
— Я говорил, что найду для тебя подработку. Вот и нашел. Отдельный контракт на конкретное задание. Оплата по факту, половинный аванс. Плюс премия за риск, скорость и результат. Выйдет больше, чем получал за месяц.
— Неплохо. Но шанс получить деньги меньше, чем шанс сложить голову. Группа не проедет и десяти километров, как влетит в засаду. Все дороги наверняка перекрыты.
Начальник управления поморщился. Умом он понимал мою правоту, но поделать ничего не мог.
— Комендант хотел выделить для этой операции вертолет. Он быстро доставит вас на место.
— Ну нет! — воскликнул я. — Его снимут на полпути! Лучше уж пешком, чем на «вертушке»!
— Я так и подумал, что ты откажешься от него. Тогда только один вариант — на машине. Обходными путями, по лесам, рощам…
— И заедем черт знает куда! По лесу можно проехать километра два, от силы — три. А потом все равно на трассу выезжать.
Я замолчал, обдумывая внезапно пришедшую идею. Это была авантюра, причем сопряженная с огромным риском. Риском не погибнуть, а засветить себя как пришельца. Но, честно говоря, другого способа выполнить задание я не видел. Машину тоже перехватят. Даже если мы дадим изрядный крюк. Каганат обкладывает город со всех сторон. Пусть не сплошняком, но заслонами точно. А уж дороги перекроет в первую очередь. Так что выбирать не из чего.
— Хорошо! — сказал я Голыбину. — За дело берусь. Но! С двумя условиями.
— Какими?
— Первое — еду один. — Я вскинул руку, останавливая открывшего было рот начальника управления. — Второе. Вы выдаете мне премию за прежнюю работу. Процент определите сами. Это по факту выполнения.
Голыбин несколько секунд молча рассматривал меня, как экспонат музея, потом согласился:
— Идет. Но один! Как ты прорвешься сквозь войска противника?
— Это моя проблема. Ваша — обеспечить финансирование. Если предложение принято, я приступаю.
Взгляд Голыбина сверлил меня, как бурав. Он понимал, что здесь скрыт какой-то подвох, но обнаружить его не мог. И причин отвергнуть предложение не было. Остается одно — дать добро.
— Добро! Начинай! О премиях и бонусах не беспокойся, я займусь этим лично. Ты мне веришь?
— Вам — да. Только вам.
Голыбин принял похвалу молча, чуть склонил голову и проводил меня пристальным взглядом.
Перед тем как приступить к работе, надо было заскочить домой. Я сделал крюк и сперва заехал в редакцию — узнать, как там Милена, и сказать ей, что уеду. А то будет еще искать.
Девчонку нашел в небольшом кабинетике на первом этаже. Она стояла у стола, на котором лежал штурмовой карабин, и набивала магазин патронами. Столь странное для девицы занятие заставило меня удивленно присвистнуть.
От неожиданности Милена вздрогнула и обернулась. Я увидел сведенные судорогой лицевые мышцы, плотно сжатые губы и полные слез глаза.
Вместо шутки по поводу оружия я выпалил:
— Что случилось? Что с тобой?
