В этот раз он спешил в Нур, чтобы доделать систему сигнализации в новом доме мистера Мальжица. Тот прибыл в Нур три месяца назад в качестве нового управляющего Зальц-банком — самого большого банка во всей округе, и ему не понравился ни один из тех домов, что ему предлагали.
Мальжиц решил, что сам построит дом, какой ему нужен, заказал проект и начал строительство, но в Нуре было мало хороших специалистов, потому что никакого строительства здесь почти не велось.
Когда дело дошло до проводки электричества, связи и охранной системы, вспомнили о Ферлине. Глава многодетной семьи, которому Ферлин чинил всякую утварь, случайно оказался давним знакомым Мальжица и порекомендовал ему Ферлина как мастера на все руки. Тот пригласил Ферлина на просмотр, еще не будучи уверен, что этот человек ему подойдет, но, увидев, на каком автомобиле тот приехал, и с интересом его осмотрев, понял, что нашел такого специалиста, какой ему требовался.
Так Ферлин получил работу на несколько месяцев и два-три раза в неделю выезжал в Нур, чтобы вслед за строителями провести какой-то этап работы — пробросить в нишах провода, поставить скрытые стеновые датчики, тепловые редукторы, чтобы позже, когда дом будет построен и на стены ляжет отделка, осталось лишь соединить все системы воедино.
Совсем недавно нечто подобное он делал для матери Джека. Она построила просторный дом с двумя теплыми сараями, но электропроводку положили плохо, и от сырости случались замыкания. А однажды ударило током козу, и она два дня лежала в углу и ничего не ела.
Клара обратилась к Ферлину, и он заменил все электроснабжение по самым новым стандартам, благо она могла купить какое угодно оборудование, ведь Джек присылал ей достаточно денег.
Ферлин посмотрел в зеркало заднего вида и вздохнул. Нур не был большим городом, но он не был и маленьким. В нем можно было затеряться, спрятаться, уйти от погони и в то же время четырежды за день встретить один и тот же знакомый автомобиль.
Вот этот серый «Мюррей» тащился за Ферлином с самой окраины. Он исчезал в переулках, притормаживал на перекрестах, якобы отставая, но вскоре снова оказывался где-то неподалеку, и Ферлин сразу его узнавал.
Машина была заметная, из единственного прокатного бюро города. На таких катались только приезжие, местным цены проката были не по карману.
Ферлин остановился у кафе «Лотос», где иногда выпивал стакан чаю с черствой булочкой, и позади него снова припарковался «Мюррей», но уже бутылочного цвета, хотя из той же прокатной конторы.
Ферлин вышел из машины и, поправив шляпу, направился к входу в кафе. Краем глаза он видел, что из бутылочного «Мюррея» никто не выходит — водила вцепился в руль и сверлил Ферлина взглядом. Тому пришлось зайти в кафе и занять свое излюбленное место возле искусственной пальмы с запыленными листьями.
— Добрый день, сэр, что будете заказывать? — спросил его знакомый официант.
— Чай и булочку. Причем свежую…
— Свежую? — не поверил официант. Он знал, что этот клиент прижимист и никогда не тратит денег зря. Чай из гранул без сахара и черствая булочка из магазина в центре, откуда кафе обычно получало все необходимое, — вот и весь заказ.
— Нет! — поднял руку Ферлин. — Чай листовой — с сахаром! И пирожное давай — самое свежее, я проверю!
— Как скажете, сэр, — поклонился официант и попятился к кухне. — Пирожное, так пирожное. А какое прикажете — безе или с кремом?
— Подай самое лучшее! Я сегодня намерен у вас позавтракать!
87
Официант ушел, Ферлин снял шляпу и положил рядом на стул.
Итак, что же получается? За ним определенно увязался «хвост», но кому понадобился отставной инвалид» чтобы тратиться на слежку?
Ферлин перебирал варианты и так, и эдак, но у него ничего не складывалось. Он давно не стрелял по беспилотникам, не собирал минатурит, не участвовал ни в каких сколь бы то ни было заметных работах. Ну кому он мог понадобиться?
— Вот же ж зараза… — произнес он вслух и хлопнул по столу. — Даже интересно.
Может, это Джек где-то там в неизвестности подписал его на какое-то дело? Но на какое? Что такого мог рассказать Джек, если уж дать волю фантазии, чтобы за инвалидом корпоративной войны выслали кавалерию?
Появился официант и поставил перед Ферлином высокий бокал с прозрачным янтарным напитком, где запоздалые чаинки все еще падали на дно.
— А это ваше пирожное, сэр. «Трюфель Дюбуа», — добавил он, ставя на столик блюдце с основным заказом.
— Как-как? — переспросил Ферлин.
— «Трюфель Дюбуа». Безе с ореховой крошкой…
— Ни хрена себе… — покачал головой Ферлин. На службе ему приходилось есть в самых разных заведениях, в том числе и пирожные, но здесь, в Нуре, пирожное считалось нерядовым событием. Помнил Ферлин и коньяк «Ломбарди», а еще дешевую перегонку «Фрутис-два». От нее немели ноги и в глазах сверкали голубоватые искры. Наверное, потому и запомнил — «Фрутис-два».
Вкус пирожного оказался выше всяких похвал. Ферлин ожидал какого нибудь подвоха — неразгрызаемых кусков дерева, сахарных кристаллов, но нет, все было как в нормальном заведении за двести миллионов километров от Нура. Только удовольствие и никаких разочарований.
— С вас два с половиной ливра, — произнес официант, появившись в нужный момент.
За такой счет в Нуре могли запросто набить морду, но Ферлин сам попросил всего самого лучшего, поэтому, не кривляясь, отдал деньги и надел шляпу.
Между тем расклад на улице совсем не изменился. Бутылочный «Мюррей» караулил у кафе, а давно примелькавшийся Ферлину серый стоял в ста пятидесяти метрах впереди, у лавки с одеждой секонд-хенд.
Как-то раз Ферлин купил себе там рабочие штаны, и они до сих пор ему верно служили.
Забравшись в машину, он завел дизели и полминуты раздумывал над создавшимся положением. Обычно «хвосты» мало что знали о цели слежки, их нанимали через цепочку посредников, поэтому толку от разговоров с ними было немного, но других враждебных проявлений заметно не было, следовало использовать хотя бы этот вариант.
«Ну кому нужен весь этот маскарад?» — снова подумал Ферлин и, покачав головой, тронул машину. И тотчас бутылочный «Мюррей» тоже отошел от обочины.
«Дешевые артисты, — подумал Ферлин. — Глупые и дешевые…»
Прибавив газу, он проскочил мимо серого «Мюррея» и, свернув направо, углубился в самый старый и почти заброшенный квартал, где жили только отчаявшиеся бедняки, у которых нечего было брать, или любители острых ощущений, отстаивавшие свою территорию с дробовиком в руках.
Притормозив у обшарпанного трехэтажного здания, украшенного веревками с застиранным бельем, Ферлин выбрался из машины и вошел в подъезд.
Тотчас мимо проехал серый «Мюррей» и покатил в конец улицы, а бутылочный остановился, не доезжая до подъезда метров двадцать.
