Его глаза все еще были открыты, когда я поняла, что мы вернулись в спальню. Джеймс снова оказался в теле Билли. Он лежал на спине, но не видел ни меня, ни постеров на потолке. Он смотрел вверх и неистово ощупывал шею и грудь, словно искал свисток, который носил когда-то, будучи солдатом.
— Джеймс?
Я прикоснулась к его руке. Она показалась мне такой холодной, что я взвизгнула от страха. Он молча закрыл лицо ладонями и начал плакать. Я целовала и гладила грудь Джеймса, пытаясь согреть его своим телом.
— Все уже кончилось, милый. Отбрось воспоминания. Вернись ко мне.
Он по-прежнему лежал с закрытыми глазами.
— Пора возвращаться в реальный мир, — продолжила я. — Диггса больше нет. Никого из твоих боевых товарищей не осталось. Они ушли на небеса.
Он отвел руки от лица и посмотрел на потолок.
— Тебе больше не нужно возвращаться туда, — сказала я.
Джеймс открыл рот и тяжело вздохнул:
— Он только что был здесь.
— Нет, — возразила я. — Мы вернулись в дом Билли.
— Диггс только что был в комнате.
Джеймс осмотрелся по сторонам:
— Он сказал, что все эти годы пытался поговорить со мной.
Я почувствовала волну паники. Неужели рядом с нами находился призрак, а я не видела его?
— И что он сказал тебе?
— Что я тупой болван.
Джеймс напугал меня своим смехом. Он прижал руки к бокам, словно этот странный смех мог разорвать его пополам. Немного успокоившись, он обнял меня:
— Все хорошо.
Он вспомнил свое прошлое, и это изменило его. Я чувствовала, что Джеймс сбросил с себя какое-то бремя. Мне стало страшно при мысли, что он может выскользнуть из моих рук, подняться к Господу и навеки исчезнуть.
Он смотрел на меня несколько секунд, словно хотел рассказать, на что похожи небеса. Наверное, ему не хватило нужных слов, поэтому он ограничился советом:
— Тебе тоже нужно спуститься в свой ад и разобраться с ним. Пробеги через него. Я буду ждать тебя на другой стороне.
Однако я не верила, что это получится так легко, как он говорил. И я не знала, с чего начинать.
— Не бойся своего прошлого, — с улыбкой сказал он. — Будь смелой, мисс Элен. Впусти в себя воспоминания.
Мы не услышали, как открылась дверь. Грубый голос вонзился в мой мозг, как стрела арбалета:
— Вон отсюда!
Джеймс сел и прикрыл меня своим телом. Возможно, он думал, что Митч бросит в нас какой-нибудь предмет.
— Пусть твоя девка одевается и убирается прочь!
Он отвернулся от нас, пока мы собирали с пола одежду. В одно странное мгновение мне пришлось пригнуться и протянуть руку между его ног, чтобы взять свою сумку с книгами. Я чувствовала себя, как эльф, которого вот-вот раздавит великан.
— Извини, что так вышло, — сказал Джеймс.
— Заткнись, — рявкнул Митч.
Я вскочила на ноги и отступила на шаг. Джеймс, натягивая штаны, потерял равновесие.
— У нас сегодня был укороченный день, — попытался объяснить он брату. — Половина занятий…
— Прочь!
— Это моя вина, — вступилась я, но Джеймс приложил палец к моим губам и передал мне фотокамеру.
Митч отошел в сторону, сердитый и грозный. Каждый его мускул был напряжен от гнева и возмущения. Мы торопливо прошли мимо него. Я держала в руках сумку и туфли. Полуголый Джеймс нес под мышкой рубашку и кроссовки. Митч проследовал за нами к передней двери и распахнул ее настежь с такой силой, что она ударилась о стену.
— Чтобы я не видел в этом доме никаких твоих девок, — сказал он. — Проводи ее домой. И запомни! Если ты не вернешься через полчаса, я сдам тебя копам.
Дверь с грохотом захлопнулась. Какое-то время мы ошеломленно стояли на крыльце.
* * *
Я не могла унять нервную дрожь. Мы оделись и обулись у кромки газона. На подъездной дорожке через улицу я заметила мужчину и женщину. Они, раскрыв рты, наблюдали за нами. Мы направились к автобусной остановке. Джеймс нес на плече мою сумку. Мимо нас промчалась полицейская машина. Мы всю дорогу держались за руки и ничего не говорили. Я успокаивала себя мыслью, что у нас оставался чердак в школьном театре. Но то, что нам нельзя было встречаться в наших домах, наполняло меня горечью. Когда мы проходили мимо парка, Джеймс потер мою ладонь большим пальцем. Возможно, он пытался подбодрить меня, однако его ум блуждал в каком-то другом месте.
Подойдя к остановке, я нарушила молчание:
— Тебе не нужно провожать меня до дома. Ты не успеешь вернуться к назначенному сроку.
Джеймс обнял меня и прижал к себе. Я потерлась подбородком о его плечо. Но он по-прежнему выглядел потерянным. Я чувствовала, как сильно билось его сердце. Я видела, каким напряженным он был. Джеймс скрывал от меня что-то. Я отстранилась от него и посмотрела ему в глаза, желая понять потаенные мысли. Мое сердце тоже начало стучать, как барабан. Он молчал, потому что не хотел говорить о своих страхах.
— Мы должны вернуть тела? — спросила я.
Он пожал плечами. Наши взгляды встретились. «Пожалуйста, — молила я, — скажи мне „нет“». Но он кивнул. Что-то во мне и раньше знало, что жизнь с Джеймсом была недосягаемой мечтой. И вот теперь я проснулась.
— Это невозможно, — возразила я. — Мы не знаем, как вернуть Дженни и Билли.
Джеймс приподнял мой подбородок и поцеловал меня. Он так внимательно рассматривал мое лицо, что я испугалась. Казалось, еще мгновение — и он улетит на небеса. Неужели, прощаясь со мной, он хотел запомнить цвет моих глаз?
— Только не сейчас, — попросила я.
— Не сейчас, — согласился он.
Через плечо Джеймса я увидела машину Митча. Она выехала из-за угла, но повернула не к нам, а в другую сторону.
— Там Митч, — сказала я.
Джеймс оглянулся, однако ржавая машина уже перестроилась в другую полосу и исчезла из виду. Автобус наполнил улицу дизельным свистом. Джеймс поднялся вместе со мной, опустил в щель две монеты, затем сошел на тротуар и передал мне сумку с книгами.
— Я увижу тебя завтра утром?
— Да, до завтра, — ответил он.
Передние двери закрылись. Джеймс улыбнулся и зашагал по тротуару. Не сводя с него глаз, я двинулась к креслу у открытого окна. Пока люди поднимались в автобус через заднюю дверь, я пригнулась и коснулась пальцами его вытянутой руки. Внезапно он повернулся, словно услышал чей-то оклик. Полицейская машина, которая раньше проезжала мимо нас, остановилась у тротуара. Джеймс отпустил мои пальцы:
— Езжай домой.
Когда задняя дверь закрылась, к нему подошли два полицейских офицера.
