Джорджия порхала на задворках моего сознания, и поэтому на все вокруг ложилась вуаль волнения. Я подошел к холодильнику и открыл дверцу. Пока нас с Бекс не было, кто-то побывал в магазине. На нижней полке стояла упаковка из дюжины банок колы. А вообще-то холодильник был забит под завязку. Мы вполне могли пережить длительную осаду, если, конечно, не отключится электричество.
Я взял колу, повернулся к столу и откупорил банку.
— Привет, народ, — поздоровался я наконец, изо всех сил стараясь говорить непринужденно и весело. — Ну, как вы тут поживали, пока мы с Бекс трудились?
— Махир объявил о приеме на работу «Барбары Тинни» и помог Келли подготовить ее первый пост, а я следил за материалами, которые вы передавали из ЦКЗ, — сообщил Аларих.
— Правда? Круто. И чему же посвящен пост нашей новой сотрудницы?
— Психологическому воздействию изоляционизма на развитие человеческих взаимоотношений, — ответила Келли.
Я равнодушно глянул на нее. Она объяснила.
— Повышенная раздражительность, вызванная длительным пребыванием взаперти, делает людей неуживчивыми.
— Наверняка рейтинг будет сумасшедший, — заключил я после вежливой паузы. — Аларих?
Он мою издевку перенес стоически и произнес:
— Мне удалось собрать воедино около десятка сообщений после того, как все пошло кувырком. Мы все запустили в онлайн и опередили остальных. У Махира половина новостников следит за откликами и просмотрами. Представители ЦКЗ пока называют происшедшее «трагедией, которой можно было избежать». Еще они утверждают, что занимаются поисками какой-то поломки шлюзовых камер, которые должны отделять лечебные зоны от раздевалки для персонала.
— Чушь собачья, — вмешалась Келли. — Шлюзовые камеры устроены таким образом, что способны пережить ядерную войну. Для них нереально испортиться.
— Приятно слышать, — подытожил я, отхлебнув колы.
Спроси, упоминается ли в сообщениях комната для переговоров, — подсказала Джорджия с неожиданным, странным волнением.
— Ладно, — пробормотал я, а громче спросил: — Слушай, Аларих? В тех сообщениях, которые собрал Махир, есть съемка, где мы с Бекс сидим в комнате для переговоров и ждем возвращения директора?
Аларих часто заморгал и кивнул.
— Откуда ты знаешь? Это как раз второй фрагмент записи, который он запустил. Сказал, что тайм-код крайне важен для формирования общественного мнения.
Джорджия быстро затараторила что-то уже на сверхзвуковой скорости, но я прервал ее.
— Тайм-код означает одно: вспышку инфекции на нас не повесят. Невозможно, чтобы мы столько времени там просидели и были виновниками поломки шлюзовых камер.
А ты кое-чему научился, — одобрительно произнесла сестра.
— Тайм-код легко подделать, — заметила Мегги.
Аларих, Келли и я резко повернулись к ней. Она пожала плечами.
— Не надо чересчур уповать на цифры и даты. Они вас не спасут. Вот поэтому-то у моей семьи есть адвокаты.
— Спасибо за маленький солнечный лучик надежды, Мегги, — произнес я и обратился к Келли. — Док, вы считаете, был ли какой-то способ понять, что мы идем в смертельно опасную ловушку? Кстати, на сегодняшний день я любому сотруднику ЦКЗ верю не больше, чем Джорджия вам… Но мне кажется, что это уже слишком — спалить целый комплекс зданий, чтобы убрать двух репортеров.
Келли нахмурилась.
— Но Джорджия… — Она не договорила и произнесла возмущенно: — Нет, я действительно не знаю. Я начинаю понимать, что мои… бывшие работодатели… — Слово «бывшие» она практически выплюнула, будто оно было гадким на вкус, — способны на жуткие вещи. Но я не предполагала, что они могут сделать нечто подобное. Если бы я была в курсе, то никогда не позволила вам пойти в ЦКЗ.
— Самое печальное, и я могу об заклад побиться, — у них для нас заготовлено еще немало мерзких сюрпризов. Осталось только ждать.
Я сделал глоток колы, внимательно наблюдая за лицом Келли — не выдаст ли она себя какой-нибудь гримасой. Но она держалась лучше, чем я ожидал. В ее глазах я видел только изнеможение — физическое и умственное. Нам самим было к такому не привыкать.
— Ладно. Мы выбрались оттуда целыми и невредимыми. Неплохой результат. Аларих, как наши рыночные дела?
— Подскок на пять пунктов, судя по последним данным, что вызвало жуткое возмущение у наших ближайших конкурентов. Трое из них вопят о фальшивке. Еще двое утверждают, что мы рискуем своими лицензиями — ведем себя слишком смело, желая повысить свой рейтинг.
Я фыркнул.
— Интересно… «Вести себя слишком смело» — теперь уже не признак профессионализма? Дилетанты. Пусть сами поищут для себя потенциально смертельные заговоры в коридорах власти.
— Именно, — кивнула Мегги и принялась убирать тарелки в буфет. — Думаю, одного заговора более чем достаточно, а они, между прочим, множатся с каждым днем. Я практически уверена, что во второй раз нам повезет гораздо меньше.
— Справедливо. — Я бросил опустевшую банку в бак для переработки мусора. — Ты говорила о запеканке?
— Да. А ты обещал нам все рассказать.
Мегги убрала последние тарелки, надела кухонные варежки и открыла дверцу духовки. Оттуда она достала керамическую форму с крышкой, из-под которой исходил поистине райский аромат. Мегги водрузила горячее блюдо на стол.
— Первым делом — кофеин, потом еда, а в конце — сказки на ночь.
Я взял вилку из сушилки для посуды и уселся за стол. Вблизи запеканка благоухала еще более аппетитно. Бульдожки были со мной солидарны. Двое мгновенно прибежали из соседней комнаты и уселись у моих ног в позе профессиональных попрошаек.
— Напомни мне, — произнес я, прожевав первый кусок, — почему мы раньше к тебе не переселились?
— Потому что я обитаю в захолустье, а такое место жительства годится только для сочинителей. — Мегги продолжала убирать посуду. — А сейчас мы все тебя внимательно слушаем. Давай же, а то смотри — заберу у тебя ужин.
— Ни за что. — Я решительно воткнул вилку в свою порцию. — Вы много наших записей просмотрели?
— Достаточно, — мрачно ответил Аларих.
Я кивнул.
— Отлично.
Я подцепил вилкой очередной кусок, проглотил и приступил к рассказу — начиная с того момента, когда мы с Бекс отъехали от «Холидей Инн». Большая часть пребывания в ЦКЗ была отлично документирована нашими видеокамерами. К сожалению, нам пришлось взять примитивные записывающие устройства, а не настоящую полевую аппаратуру. Эти маленькие камеры многое упускали — к примеру, мимику и ужимки директора Свенсона. Кроме того, нам ничего не удалось заснять во время пробега по эвакуационным туннелям.
— Запись обрывается после того, как вы прошли через дверь после стеклянной перегородки, — пояснил Аларих. — И возобновляется, когда вы выбрались наружу.
