– Фамилию Юлиного любовника никто не знает, но
познакомились они в клубе, Юля об этом сама рассказывала. Однако завсегдатаем
клуба он не был. В «Карусели» отмечали какой-то юбилей или что-то вроде этого,
там она его и подцепила. Это было в прошлом году, вроде бы весной. О любовнике
Юля особенно не распространялась, она вообще была девушкой замкнутой. До того
как им расстаться, любовник часто ей звонил, и она разговаривала с ним в
гримерке при других девушках, но на имя никто не обратил внимания. Подарками он
ее не заваливал, так что поводов для особого любопытства у девчонок не было.
Они считают, что он бизнесмен средней руки, конечно, женатый, вот Юля о нем и
не распространялась. Твоего папу бизнесменом средней руки никак не назовешь. На
всякий случай напоминаю, у дяди Бори были корпоративки в прошлом году дважды по
случаю праздников, но ни разу в «Карусели».
– Ну и что? Его могли пригласить друзья.
– Скажи на милость, почему тебе так хочется, чтобы этим
типом оказался твой отец?
Я покрутила пальцем у виска, а Сонька вздохнула:
– Тогда я вовсе ничего не понимаю. Тут вот еще что.
Девчонки сказали, примерно две недели назад к ним в клуб наведался парень, его
очень интересовали Юля и ее бывший любовник. Он успел поговорить со всеми
девчонками. Из клуба его быстро поперли, но он подкарауливал их на улице перед
работой. Весьма настойчивый тип. И еще, одна из девчонок вспомнила, что он
спрашивал ее о некой Екатерине Сергеевой, не слышала ли она от Юли этого имени.
Имя она помнит точно, потому что он повторил его несколько раз, а Сергеева
девичья фамилия ее матери. Юля это имя при ней никогда не упоминала. Другим
девчонкам он тоже задавал этот вопрос. Что скажешь?
– Скажу, что не только мы заинтересовались таинственным
любовником.
– И кому он сдался, кроме нас?
– Той же Эсмеральде, к примеру. Парень не назвался, но
ведет себя как заправский сыщик, может, так и есть.
– По-твоему, Эсмеральда обратилась к нему, желая
побольше узнать о бывшем любовнике?
– А по-твоему?
– По-моему, Эсмеральде ни к чему расспрашивать о
любовнике Юли, если она и так знала, кто он.
– А если у нее были сомнения?
– И при чем здесь какая-то Екатерина Сергеева? Если
Эсмеральда обращалась к кому-то за помощью, в милиции должны знать об этом. Или
вот-вот узнают.
– Это в том случае, если их перестанет устраивать
версия ограбления. Или тот же парень решит явиться к ним. Вика не сказала, как
он выглядит?
– Когда он болтался возле клуба, она как раз была на
больничном. Но, по словам девчонок, он приятный парень, интеллигентный, на
мента не похож.
– А на кого похож?
– Я думаю, не очень-то они над этим голову ломали.
– Но точно не мент, – кивнула я. – Иначе бы
охрана «Карусели» его не поперла.
– Ага.
– Логично предположить, что Екатерина Сергеева
интересовала его по той же причине, что и Юля.
– Мы что, будем искать эту девицу? – вздохнула Сонька.
– А что еще остается?
Сонька недовольно поморщилась:
– Ладно, давай искать. Только как? В городе полмиллиона
жителей, Екатерин Сергеевых может быть два десятка, если не больше. Хотя… Мы
могли бы попросить Вадима помочь нам. – Я усмехнулась, а Сонька пригорюнилась. –
Других идей нет.
– У меня есть.
Я достала телефон и набрала номер Глеба.
– Я как раз собирался тебе звонить, – сказал он.
– Значит, я тебя опередила. Звоню с корыстной целью.
– Ну, наконец-то, – засмеялся Глеб. – Что я
должен для тебя сделать?
– Меня интересует некая Екатерина Сергеева.
Предположительно, молодая девушка. Точного возраста не знаю. Если честно, я
ничего о ней не знаю. Твоя служба безопасности не могла бы этим заняться?
– Можно вопрос? Точнее, два.
– Первый: почему она меня интересует? А второй: с какой
стати я не обращусь к отцу?
Глеб вздохнул:
– Я понял. У тебя есть причины, и ты не хочешь их
обсуждать.
– Ты умный парень. Ну, так что?
– Только имя и фамилия? Попробую что-нибудь сделать.
Я закончила разговор, Сонька, сцепив руки на груди, сверлила
меня взглядом.
– Ты не хочешь обращаться к Вадиму и доверяешь типу,
которого знать не знаешь. Нюся, ты спятила. Скажи, ты папу своего любишь?
– Глупый вопрос.
– Хорошо, глупый. Почему тогда…
– Еще один глупый вопрос.
– Ладно, я дура, а ты умная.
После этого разговора Сонька весь день на меня дулась. А я
пыталась разобраться в своих чувствах. Конечно, Сонька права, проще было
обратиться к Вадиму. Но если… вот это «если» и не давало мне покоя. Допустим,
таинственный любовник – мой отец. Ну и что? А то, что если гибель Юли произвела
впечатление на Эсмеральду, то она, скорее всего, не считала ее случайной. И
погибла сама. Подозревать отца мне и в голову не пришло. Поверить, что он мог
иметь к смерти девушек какое-то отношение, я просто не в состоянии. Да и с
какой стати? Но за всем этим что-то есть. Папа со мной откровенничать не
намерен, значит, придется разбираться самой.
– Домой меня отвезешь? – спросила Сонька, заглянув
в мой кабинет в половине шестого.
– Будешь ночевать у себя?
– Буду, если ты опять встречаешься со своим Глебом.
– Чем он тебе не угодил? – возмутилась я.
– Всем. Отвезешь или нет?
– Отвезу, – буркнула я.
Уже в машине Сонька сказала:
– Давай заедем в супермаркет, мне продукты купить надо.
– Мне тоже.
Я свернула к супермаркету, у входа Сонька взяла тележку и
покатила ее к прилавку, где были выставлены макароны. Под моим удивленным
взглядом взяла сразу три пачки «Макфы» и положила в тележку.
– Не многовато? – кивнув на тележку, спросила я.
Сонькина непривычная молчаливость сильно меня беспокоила.
– В самый раз. Я сажусь на диету.
– Тогда макароны зачем?
– Это макаронная диета. Чего ты глаза вытаращила?
– Что это за диета такая? – растерялась я.
