— Клео, — произнес король. — Я сплю или это действительно ты? Неужели и вправду вернулась?
Их ввели в комнату, и двери за спинами тотчас закрылись. Клео успела перехватить сочувствующий взгляд одного из охранников. Он знал, каков король бывал в гневе.
— Мне так жаль… — с трудом выдавила она, но ничего связного больше не произнесла — горько расплакалась.
Король тотчас оказался подле нее и крепко обнял блудную дочь.
— Бедная моя девочка, я так рад, что ты опять дома…
Вот это достойно изумления. Венценосный отец так долго был неизменно суров с нею, что Клео успела почти забыть отцовскую нежность. Наконец он выпустил ее из объятий и усадил в кресло. Потом повернулся к Нику:
— Я слушаю.
Ник переступил с ноги на ногу.
— С чего прикажете начать?..
— Я страшно рассержен, что вы двое отправились в Пелсию, нарушив мою ясно высказанную волю, но я и подумать не мог, что трения между нашими странами дойдут до открытого противостояния. Меня только что посетил король Гай, утверждавший, что Клео у него в руках!
Принцесса содрогнулась, невольно вспомнив темноволосого юношу с холодными, жестокими глазами.
— Он правда хотел заполучить ее, — кивнул Ник. — Только мы вырвались.
— Благодарение богине! — выдохнул Корвин. — Каким образом?
— Теон… — начал Ник, но запнулся. Прежде его речь лилась гладко, но, оказывается, он тоже был близок к слезам. — Теон подоспел как раз вовремя и схватился с людьми принца Магнуса. Убил обоих, не позволив даже коснуться принцессы. А потом принц убил Теона…
— Что?.. — ахнул король.
— И у нас не оставалось выбора, пришлось бросить его тело на пелсийской земле. Мы должны были бежать без промедления.
— Я хотела убить принца, — кое-как выговорила Клео. — У меня была возможность, но…
— Это я ей не позволил, — сознался Ник. — Если бы она убила его, все стало бы еще хуже.
Король задумался над услышанным.
— Ты правильно сделал, удержав руку принцессы. Но и ее стремление к мести мне очень даже понятно…
Месть!.. Какое решительное слово. Какое необратимое. Именно мести жаждал Йонас, похитив ее. Она видела огонь в его глазах, когда он винил ее в гибели брата. При такой силе ненависти ей оставалось благодарить небеса за то, что она еще жива.
Он хотел поместить Клео где-нибудь, откуда принц Магнус мог легко забрать ее. Они действовали сообща, желая погубить Корвина. Ее благополучный побег был сущим дивом. Чудом, за которое оказалась заплачена слишком дорогая цена.
— Клео, ты очень бледна, — с беспокойством заметил король.
Ник тронул ее за руку.
— Она испытала страшное потрясение и пока еще не оправилась.
— Теперь ты понимаешь, дочь моя, почему я так не хотел тебя отпускать? Знаю, ты страстно желала помочь сестре, но в Пелсии сейчас слишком опасно.
— Я оплошала… — Голос Клео сорвался. — Не нашла того, что могло бы помочь Эмилии. И Теон из-за меня погиб…
Король взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал в лоб.
— Ступай к себе и как следует отдохни. Завтра будет новый день.
— Я думала, ты ужасно разгневаешься на меня…
— А я и гневаюсь. Но ты жива и здорова и вернулась ко мне, мои молитвы были услышаны. Поэтому радость перевесила гнев, ведь любовь сильней злости. Даже сильней ненависти… Она величайшая сила на свете. Всегда это помни.
Ник проводил Клео в покои, тоже поцеловал в лоб и ушел, оставив ее в уютной и теплой постели. Было уже темно, Клео попыталась заснуть, но кошмары не давали ей сомкнуть глаз. Стоило задремать, и Клео снились темноволосые юноши. Один был диким пелсийцем, и он волок ее по пыльной дороге, чтобы посадить под замок в грязном маленьком хлеве. Второй, жестокий и высокомерный, со шрамом на лице и с окровавленным мечом в руках, стоял и смеялся над телом Теона…
Она проснулась в слезах посреди ночи.
— Тихо, тихо, — ласково приговаривал знакомый голос. Прохладная рука гладила ее лоб.
— Эмилия!
Клео рывком села в постели, сообразив, что сестра пришла ее утешать. В комнате царили потемки, но и они не могли скрыть, какой изможденной и бледной выглядела Эмилия. Клео разглядела даже темные круги у нее под глазами.
— Что ты тут делаешь? Тебе в кровати надо лежать!
— Как я могла остаться в стороне, узнав, что моя маленькая сестричка наконец-то вернулась? — очень серьезно ответила Эмилия. Потом забралась к ней под одеяло. — Отец все рассказал, Клео. Мне так жаль… насчет Теона…
Клео открыла рот, но долгое время не могла выдавить ни звука.
— Это я виновата… — произнесла она наконец.
— Ты не должна так думать.
— Если бы я не сбежала, ему не пришлось бы ехать за мной. Он теперь был бы жив!
— Это его долг — защищать тебя. И он исполнил его с честью. Он тебя спас.
— Но я его — нет, — еле слышно выдохнула Клео.
— Знаю… — Эмилия обняла ее, давая выплакаться, вот только слезы младшей сестры лились и лились без конца. — И я понимаю, каково тебе теперь. Когда я потеряла Симона, думала, что тут и мне настанет конец…
— Ты его в самом деле любила.
— Всем сердцем! — Она погладила Клео по голове. — Что ж, оплакивай Теона. Храни память о нем. Благодари его за жертву, которую он принес ради тебя. Помяни мое слово: придет день, когда боль начнет утихать.
— Нет, она никогда…
— Сейчас все для тебя слишком свежо. Поэтому кажется, будто горе никогда не выпустит из когтей твое сердце. — Эмилия на мгновение крепко стиснула зубы. — Но ты должна быть сильной, Клео. Грядут нелегкие времена.
У Клео сразу заболело в груди.
— Война…
Эмилия кивнула:
— Король Гай хотел, чтобы отец без боя отдал ему Оранос. Обещал совершить над тобой жуткие вещи, если мы будем противиться…
От одной мысли о чем-то подобном Клео затрясло. Эмилия придвинулась ближе.
— Строго между нами, — сказала она. — Что-то подсказывает мне, что отец выполнил бы все требования короля Гая, лишь бы не поздно оказалось отстоять твою жизнь.
— Он бы не сделал этого. В Ораносе живет так много людей, он не мог так просто выдать их лимерийцам…
— И пелсийцам. Пелсию и Лимерос объединила ненависть к нам.
— За что же они так нас невзлюбили?
— Это все зависть, — тихо проговорила Эмилия. — Им кажется, что мы очень богаты. И тут они правы. Мы действительно живем в изобилии.
Клео трудно выдохнула. Получается, она своими действиями чуть не довела королевство до погибели.
