Напрягая волю, Саймон пытался заставить себя подойти ближе к призрачному кораблю, но перед ним возник темный занавес — буря из дождя и тумана, такая плотная, что казалась почти твердой. Он остановился, потерянный и беспомощный. Внезапно рядом с ним оказалась Лилит. Улыбка ее исчезла, лицо девочки исказилось от усилий.
— Мириамель! — закричал Саймон. Его голос почему-то вырывался изо рта Лилит. — Мириамель! — повторил он. Лилит с трудом немного приблизилась к призраку, словно пытаясь принести его слова так близко, как только возможно, прежде чем они сорвутся с ее губ. — Мириамель! Иди к Скале прощания!
Корабль теперь полностью исчез, а шторм все разрастался, закрывая почерневшее море. Саймону показалось, что он видит сверкающие арки красных огней, такие же, какие были в черном водовороте. Что это значит? Грозила ли Мириамели какая-то опасность? Может быть кто-то вторгся в ее сны? Он заставил себя сделать последнее усилие, пытаясь пробиться через бурю сна, но безуспешно. Корабль исчез. Буря полностью окружила его. Он чувствовал, как она несется сквозь само его существо, ударами гигантских бронзовых колоколов раскачивая его с такой силой, что ему казалось, будто он раскалывается на части. Теперь и Лилит исчезла. Пронизанная искрами чернота сжала его в чернильном кулаке, и он внезапно подумал, что умрет здесь, в месте, которое и местом-то не было.
Дорожка света появилась вдали — тонкая, серая, как потускневшая серебряная монетка. Он двинулся к ней, темень колотила его, и красные искры с шипением пронизывали его, как маленькие огненные кинжалы. Он пытался ощутить руки друзей, но не мог. Казалось, что полоска серого света не приближается к нему. Он уставал, как устает пловец, заплывший далеко в море.
— Бинабик, помоги мне! подумал он, но друзья его пропали в бесконечной тьме. Помоги мне! Даже крошечная серая точка тускнела с каждой секундой. Мириамель, подумал он. Я хотел снова увидеть тебя…
Он последний раз достиг светлой точки и ощутил прикосновение, словно кончики чьих-то пальцев коснулись его руки, хотя у него и не было рук, которых кто-нибудь мог коснуться. У него немного прибавилось сил, и он еще ближе скользнул к серому… Ближе, ближе… Ближе…
Деорнот думал, что в других обстоятельствах он бы рассмеялся. Вид Джошуа, который восхищенно слушает эту необычную пару советников — суровую женщину с ястребиным лицом, в мужском платье и с мужской стрижкой, и тролля, едва доходящего ему до пояса, — был воплощением перевернутого мира.
— Так что, вы надеетесь, принесет этот Тиамак, валада Джулой? — спросил принц и подвинул лампу поближе. — Если это такой же умный человек, как вы и Моргенс, мы будем очень рады ему.
Колдунья покачала головой.
— Он не владеет Искусством, Джошуа, и он, конечно, не может планировать битв. По правде говоря, он просто застенчивый маленький болотный человек, который очень много знает о травах, растущих во Вранне. Нет, я пыталась вызвать его сюда только потому, что он был близок к Ордену, и еще потому, что я боюсь за него. У Динивана были какие-то планы относительно него, но Диниван мертв. Мы не можем бросить Тиамака одного. Мы должны попытаться спасти все возможное, до того как придет шторм.
Джошуа без особого энтузиазма кивнул головой. Воршева, сидевшая рядом с ним, казалось, была не более довольна, чем он. Деорнот подумал, что жена принца может негодовать по поводу любой новой ответственности, взваленной на плечи ее мужа — даже если это очень маленькая ответственность из страны болот.
— Спасибо тебе за это, Джулой, — сказал принц, — и спасибо за то, что ты еще раз попыталась добраться до моей племянницы Мириамели. Я все больше беспокоюсь о ней.
— Происходят очень странные вещи, — сказала колдунья. — Что-то, смысл чего я не могу понять. Похоже, что Мириамель отгородилась от нас каким-то барьером, но у нее нет этого таланта. Я озадачена. — Она выпрямилась, как бы отгоняя бесполезную мысль. — Но это еще не все, что я должна рассказать вам.
Бинабик переминался с ноги на ногу. Прежде чем Джулой снова заговорила, он дотронулся до ее руки.
— Прошу извинения, но я имею должность посмотреть на Саймона, чтобы убеждаться, что он разошелся с неприятностями Дороги снов и хорошо отдыхает.
Джулой почти улыбнулась.
— Мы сможем поговорить и позже.
— Иди, Бинабик, — убежденно сказал принц. — Я и сам зайду к нему немного позже. Он храбрый мальчик, хотя, может быть, немного слишком нетерпеливый.
Тролль низко поклонился и рысью выбежал из палатки принца.
— Я бы хотела, чтобы другие мои новости были хорошими, принц Джошуа, — сказала Джулой, — но птицы принесли тревожные вести. Армия вооруженных людей подходит к нам с запада.
— Что? — Джошуа выпрямился, пораженный. Воршева прикрыла руками живот, словно пытаясь защитить будущего ребенка. — Я не понимаю, кто послал вам это известие?
Колдунья покачала головой.
— Я говорю не о птицах Ярнауга, которые переносят узкие полоски пергамента, я говорю о вольных птицах. Я могу разговаривать с ними… немного… достаточно, чтобы понимать смысл. Небольшая армия идет из Хейхолта. Они уже прошли через Хасу Вейл, и теперь идут южным краем Альдхорта по направлению к степям.
Деорнот уставился на нее. Когда он заговорил, голос даже в его собственных ушах звучал слабым и дрожащим.
— Ты разговариваешь с птицами?
Джулой бросила на него острый взгляд.
— Может быть это спасло твою жизнь. Откуда, ты думаешь, я знала, что должна помочь тебе, когда ты в темноте на берегу Стефлода собирался сражаться с людьми Хотвига, и как, ты думаешь, я могла так быстро отыскать вас на громадном пространстве Альдхорта?
Джошуа положил руку на плечо Воршевы, как бы успокаивая ее, хотя она и выглядела совершенно спокойной. Когда он заговорил, голос его был необычно резким:
— Почему вы не сказали нам об этом раньше, Джулой? Какую еще информацию мы могли бы получить, если бы знали об этом?
Валада Джулой, казалось, подавила гнев.
— Я говорила обо всем, что было важным. Но мало что произошло за эту бесконечную зиму. Большинство птиц погибли или прячутся от холода. Кроме того, поймите меня правильно. Я не могу разговаривать с ними так же, как мы с вами разговариваем сейчас. Слова не всегда годятся для них, и не всегда я могу понять, что говорят они. В любом случае, эти знаки были достаточно ясными, для того чтобы я могла их прочитать. Кроме того, только очень большое количество пеших и верховых вооруженных людей могло привлечь их внимание. Пока люди не охотятся за ними, они очень мало о нас думают.
Деорнот поймал себя на том, что бессмысленно уставился на нее, и отвел глаза в сторону. Он подумал, что она может больше, чем просто разговаривать с птицами — он не забыл крылатую тварь, налетевшую на него в роще у Стефлода — но глупо было говорить об этом. Это больше, чем глупо, это грубо, понял он. Джулой была преданным и хорошим другом, и он не должен выдавать тайны, на которых основана ее жизнь.
