Мы с Димой мрачно переглянулись. А Бинк начал аккуратно отступать в сторону:
– Ладно. Тогда ведите нас в тюрьму…
– Да без проблем! Только ручки повыше! А то я передумаю.
Упс-с…
Последние фразы озвучил отнюдь не майор.
Не успели мы глазом моргнуть, как кто-то из-за спины довольно ловко изъял наши бластеры и отстегнул висевшие за плечами плазмоганы.
– Вперёд! – скомандовал незнакомый, искаженный динамиком голос.
– Куда? – сердито уточнил я.
– Туда! Мало того, что диверсанты, так ещё и тупые!
Мы покорно заковыляли в сторону маячивших за кустами дверей. У самых дверей я не выдержал и быстро оглянулся.
– Пристрелю! – пообещал конвоир.
Я усмехнулся. И вроде радоваться было нечему. Зато одна догадка подтвердилась. Лица в шлеме, искажавшем дикцию, я толком не рассмотрел. А вот то, что ниже шлема… Кремовые брючки и майка-топик не особо скрывали подробности фигуры. Скорее, наоборот, они выгодно их подчеркивали.
Повезло нам… с конвоиршей.
– Сообщите вашему командованию…
– Молчать! – рявкнул садовник. – Нечего тут разводить пропаганду!
– Будете говорить, только когда вас спросят, – сухо объявил голос из шлема.
У самых дверей Дима вдруг притормозил:
– Мясо-то хоть можно забрать?
– Чего-о?!
– Говорю, трофей – отбито с боем у вражеской банды.
– Обойдёшься.
– Без мяса не пойду!
– Застрели его, девочка! – ласково посоветовал старичок Вогс.
– Кто девочка? – Капустин округлил глаза, оборачиваясь.
– Двоих вполне хватит, – продолжал втолковывать добрый садовник, – тем более что этот громила интеллектом не блещет. Самый главный у них – волосатый…
Того, что произошло дальше, – не ожидал никто. В особенности не ждала наша конвоирша.
Огласив окрестности лебединым стоном, Дима с размаху бухнулся на колени:
– Стреляйте, госпожа!
Девица в шлеме оцепенела с устарелым плазмоганом наперевес. Потом хмуро пробормотала:
– Ульфакский куцелоп тебе «госпожа»! Быстро встал и…
– Как же мне вас звать?
– Не надо меня звать. Я уже и так здесь! И если ты не прекратишь…
– А меня зовут Дима. Это очень редкое имя. В переводе на галактический означает «гордый сокол, парящий среди звёзд»… Если б вы знали, госпожа, какие бездны космоса пришлось мне пройти, чтобы упасть к вашим ногам!
– То есть ещё и контуженый, – определил отставной майор Вогс. – Нечего с ним цацкаться!
Конвоирша вздохнула. Бинк напрягся.
Но из динамика раздалось:
– Меня зовут Лаг-Ни. Ещё есть вопросы?
– Есть пожелание… Лаг-Ни, открой личико!
– Что-что?
– Сквозь шлем не видать, какого цвета ваши глазки…
Я скривился. Это был уже перебор.
Но девица оказалась великодушной:
– Встал, поднял мясо и заткнулся!
– Давно бы так… – вздохнул Бинк.
– Все заткнулись!
Капустин понял, что дальше не стоит испытывать судьбу. Молча и без резких движений отправился за «шашлыком». Дедушка Вогс бдительно контролировал процесс.
А я, пользуясь моментом, решил рискнуть: в конце концов, она ж не идиотка – должна понимать! Не то, что этот упёртый старикан…
– Надо немедленно сообщить Главному Стражу! Храм под угрозой…
– Он уже два дня под угрозой. Спасибо за ценную информацию.
– Бандиты нашли вход в заброшенный туннель.
– Нечего их слушать! – разозлился садовник. – Это называется психологическая война…
– Если не принять срочных мер – Храм падёт в ближайшие сутки!
– Не дождётесь, проклятые отморозки! – аж подпрыгнул старина Вогс. – Не видать вам Храма, как своих ушей!
– Спокойно, дедушка… – раздалось из динамика.
– Решайте сами, – буркнул я.
– Обязательно, – кивнула Лаг-Ни и вполголоса выругалась. – Да что такое, песок ему в глотку…
Я сообразил, что последнее относится не ко мне, а к шлему. Она расстегнула его левой рукой и стащила с головы. На лбу у девицы блестели капельки пота – очевидно, в старом шлеме не работала терморегуляция. А ещё я обнаружил, что имею дело с блондинкой.
Тьфу! И довольно симпатичной.
Брови тёмные, глазки серо-голубые, носик вздёрнутый, губки бантиком… В общем, не повезло нам!
– Я передам, не сомневайтесь! – успокоила конвоирша.
«А может, она крашеная?» – подумал я с надеждой.
Глава 2
«Твой дом – тюрма!» – так говорил честный гражданин в одном старом фильме. Заслуженный военный пенсионер клеймил зятя-жулика, втридорога перепродававшего импортные кассетные магнитофоны. И в финале прощелыгу таки вывели на чистую воду.
Хеппи-энд, аплодисменты зрителей…
«Тебя посодют – а ты не воруй!»
Мило, позитивно, жизнеутверждающе.
Но реальность – куда более суровая штука.
Вот мы действовали исключительно из благих побуждений. Отнюдь не тырили кошельки по трамваям, даже кассетными магнитофонами не спекулировали!
И что в результате?
Военный пенсионер держит нас на «мушке». Милая девушка целится из плазмогана.
А мы бредём по коридору, как трое матёрых рецидивистов. Или как целая банда расхитителей капиталистической собственности…
Обидно.
А что делать?
«Что делать? Сухары сушить!» – подсказывает неумолимый внутренний голос.
Были б мы реальными рецидивистами, всё оказалось бы малость проще.
Например, ещё там, наверху, когда мы вошли в куполообразную надстройку посредине башни… Узкая лестница, древний лифт хорошо подходят для неожиданных ударов, бросков, подсечек. В общем, масса способов для того, чтоб оружие поменяло владельца.
Не без риска, конечно…
Но что такое риск для матёрых расхитителей бытовой техники?
Что с того, если вредный дед в пылу схватки пальнёт в себя из своего же бластера? Или девчонка…
Эх!
Мы ведь не такие!
В конце концов, пускай временно сажают нас под арест – до выяснения. Начальство разберётся – должны там быть умные люди? Это ведь не казарма, а Храм. И каждый боец им сейчас пригодится! Если они даже такие кадры мобилизовали…
