Молоденькая горничная и слуга ждали, чтобы перенести их вещи в дом. Эдуардо взял Марианну под локоть, прихватив свободной рукой трость. Но теперь, как заметила Марианна, он передвигался гораздо лучше, чем раньше. Он провел ее прямо на кухню, оборудованную по последнему слову техники, и налил в высокий стакан холодный лимонад. Сделав несколько глотков, Марианна ощутила горьковатый, но приятный привкус свежего лимона и довольно улыбнулась:
Просто божественно!
Взяв у нее стакан и поставив его на мраморную столешницу, Эдуардо протянул к ней руки:
И ты такая же божественная! Самое изысканное и желанное создание во всем этом доме — это ты, Марианна.
Его слова наполнили ее ощущением счастья, заставили почувствовать себя красивой и желанной. Но в глубине души Марианне хотелось большего — не просто чувствовать, что она физически привлекает Эдуардо. Если честно, именно поэтому она заставила себя преодолеть свои сомнения и согласиться приехать в Бразилию. Возможно, ее желание и было несбыточным, но она уповала на то, что Эдуардо постепенно сможет понять: существуют другие, более глубокие и веские причины, по которым ему хочется быть с ней, чем просто страсть. А в таком случае Марианна и сама готова была пойти на любой риск. Ведь она понимала, что Эдуардо может оставить ее — как это сделали другие мужчины в ее жизни.
Конечно, трагическая гибель жены могла заставить Эдуардо уехать из собственной страны. Он оставил позади преследующие его воспоминания, чтобы вдали от солнечного света, к которому так привык, залечивать свои раны, погрузившись в унылую британскую зиму. Но это вовсе не означало, что он полностью отвергает долговременные отношения с женщиной. Ведь он может сделать хотя бы попытку?
Эй! — поддразнил он, чуть сильнее сжав ее талию. — О чем это ты думаешь — там, в загадочных глубинах своего сознания? Признаюсь, я с ревностью отношусь к тому, что твои мысли витают где-то далеко... И это в то время, когда я так хочу, чтобы они были здесь, со мной!
А они как раз с тобой, Эдуардо. — Привстав на цыпочки, Марианна нежно чмокнула его в щеку. — Мне просто интересно, что ты чувствуешь, снова оказавшись дома? Здесь так красиво! Удивительно, как ты мог жить без этого?
Горе и боль могут наведываться и в рай, мой ангел.
А ты... и твоя жена часто останавливались здесь?
Пока Эдуардо обдумывал свой ответ, выражение его лица оставалось спокойным и нежным. Пожалуй, впервые видимая тень не набежала на его лицо при упоминании о печальном прошлом. Это зажгло легкую надежду в душе Марианны, и ей стало гораздо легче дышать.
Обычно мы приезжали сюда порознь... либо с друзьями, либо нет, — задумчиво ответил он. — Честно говоря, в последние годы мы проводили вместе немного времени.
Да?..
Я понимаю, тебе интересно узнать об этом... Но почему бы сейчас, прежде чем я попытаюсь дать ответы на разные вопросы, тебе не подняться наверх, в ванную, и не принять душ? Уверен, ты с удовольствием освежишься после нашего утомительного путешествия. А потом я хотел бы показать тебе пляж. И что ты думаешь о коктейле в одном миленьком баре?
Звучит божественно!
Душ? — поддразнил ее Эдуардо. — Или пляж и коктейль?
И то и другое. А разве ты не хочешь тоже принять душ?
Он провел ладонью по ее шее, спустился к бледной гладкой коже над грудью. Марианна увидела, как потемнели его глаза...
Хочешь сказать, что приглашаешь меня присоединиться к тебе? — спросил он, понизив голос.
Увидев знакомый страстный блеск, который немедленно появился в его глазах, Марианна почувствовала, как у нее подкашиваются ноги, а голова кружится. Такое происходило с ней каждый раз, когда Эдуардо смотрел на нее так.
Я совершенно не это имела в виду. — Застенчиво опустив голову, Марианна теребила свои волосы. — Но я... я ничего не имею против такой идеи…
Вот это мне больше всего нравится в тебе, дорогая, — улыбнулся Эдуардо. — Твоя искренность. Ты не играешь в разные игры, как это делают некоторые женщины. И теперь, когда ты невольно заронила эту мысль мне в голову, не могу отвергнуть ее... Так что мы пойдем и примем душ вместе.
Пока Эдуард вел Марианну к лестнице, чтобы подняться на верхние этажи, она бросила взгляд через открытую дверь в комнату, которая, как ей показалось, была гостиной. Нас стене висели большие фотоснимки в рамках. Даже на расстоянии они выглядели великолепно.
Проследив за ее пристальным взглядом, Эдуардо замер.
Можно я посмотрю? — спросила Марианна, уже боясь услышать его отказ.
Ради бога, — небрежно пожал плечами Эдуардо.
Здесь было несколько портретов необыкновенно красивых женщин, молодых и старых, сцены, передающие краски и ликование знаменитых бразильских карнавалов, а также великолепные снимки природы, вероятно сделанные где-то в глубинах джунглей Амазонки. Но какова бы ни была тема, каждый снимок являл собой произведение искусства. Зритель наверняка замирал в восторге от красоты и совершенства этих фото.
Потрясающе, Эдуардо!
Как только эти слова слетели с губ Марианны, она вспомнила тот день в заснеженном английском городке. Тогда она обратила внимание на выражение лица Эдуардо, остро прореагировавшего на ее высказывание относительно того, что музыка была ее страстью. Потом вспомнила восторженный взгляд узнавшего Эдуардо молодого человека, который оформлял прокат машины в аэропорту, и подумала: не было ли тут связи?
Это... твои работы?
Да... мои, — сказал Эдуардо, тихо вздохнув, и грустно улыбнулся: — Фотография — моя страсть... была моей страстью.
Почему... была? — Сердце ее забилось сильнее, потому что она вдруг неожиданно поняла: тот несчастный случай отнял у Эдуардо гораздо больше, чем она первоначально думала. Марианна взглянула ему прямо в лицо: — Если это твоя страсть, тогда как ты можешь отказываться от нее?
Засунув руки в карманы джинсов, Эдуардо медленно покачал головой:
Я не совсем отдавал себе отчет, когда принимал такое решение. Я испытывал боль и злость и не считал, что заслуживаю делать то, что любил.
Потому что твоя жена погибла, а ты выжил?
Эдуардо взъерошил волосы, а его лицо моментально приняло страдальческое выражение.
Мне надо было вести машину в тот вечер, а не ей! Я был более опытным водителем, во всяком случае, знал, как управлять такой мощной машиной.
И как долго ты собираешься обвинять себя в этом несчастном случае, Эдуардо? До конца своей жизни? Разве масляное пятно на дороге — дело твоих рук? Подобные ужасные вещи происходят время от времени, а поскольку нам они неподконтрольны, мы чувствуем себя беспомощными и напуганными и даже начинаем верить, что являемся их причиной.
Мы перестаем думать ясно и доводим себя до безумия своим «если бы». По моему мнению, ты достаточно настрадался. Ты перенес бесчисленное количество операций, чтобы восстановить свою ногу, и изводил себя постоянно ощущением своей вины с того момента, как произошла эта трагедия. А теперь тебе надо попытаться оставить прошлое позади и снова начать жить.
