Я молчала, поражённая словами Лёхи. Всё подтвердилось! Мой Единственный существует не только в моём воспалённом воображении. Мы любили друг друга, но нас разлучили. И именно поэтому я не могу отдать своё сердце ни Навигатору, ни кому-то ещё на этом свете. Ведь оно уже подарено другому. Тому, кого меня заставили позабыть!
Я не помню его лица и голоса, не помню, кем он был, но изменить ему не могу. Слишком уж сильно он засел во мне.
Расставшись со мной, ОН всего лишь исчез из моей жизни, но не отпустил меня. Не вернул назад мою душу.
Я знала! Всегда знала всё это! Но теперь, из уст Навигатора, правда зазвучала ошеломляюще…
– Наверняка ты видел ЕГО? – Я не смогла удержаться от этого вопроса, хоть и понимала, какую боль причиняю своему собеседнику.
Лёха немного помолчал, словно собираясь с силами, потом негромко ответил:
– Ясные – наши враги. Это противостояние длится уже много веков.
– За что вы сражаетесь? – спросила я, затаив дыхание. Только бы не спугнуть это нечаянное решение Навигатора поделиться со мной правдой!
Он издал негромкий смешок:
– Ну, здесь мы мало отличаемся от людей. Идёт борьба за власть, за господство в этом мире, за возможность вершить чужие судьбы… Только Ясные завоевали такое право давно, доказав своё превосходство по силе и явив безукоризненную, безупречную преданность справедливости.
– А Вигиланы? Они, то есть вы… – я запнулась, но встретив невозмутимый взгляд Лёхи, продолжила:
– Вигиланы так же сильны?
Навигатор кивнул:
– Да, сильны. Но их создатель – зло. И ещё Вигиланы не верят в справедливость, как и мы, Тэрфы. Мы считаем, что её попросту нет. И потому, если вся власть достанется нам, вмешательство в жизнь людей будет происходить ежечасно, ежесекундно. Мы не станем, как Ясные, трепетно оберегать право человека самому вершить свою судьбу. Скорее всего, через какое-то время человечество просто покинет Землю как несовершенный, вымирающий вид, лишённый каких-либо ценных навыков.
Я прищурилась:
– И кто же, по вашему мнению, достоин населять этот мир?
Лёха ничуть не смутился и ответил:
– Те, кто не побоится уподобиться нам.
– И станут такими, как вы? Из людей превратятся в Тэрфов?
– Да. Они обретут несокрушимую силу.
Я молчала, поражённая словами Навигатора. Нет! Я не верю своим ушам! Как тяжело слышать из его уст спокойные рассуждения о скорой гибели человечества! Это немыслимо!
Я закрыла глаза и схватилась за голову: казалось, она вот-вот разорвётся на мелкие осколки от ужаса!
Навигатор встал и вплотную подошёл ко мне, прижав спиной к кухонной столешнице. Он давно не оказывался так близко, – с того первого дня, как я появилась здесь, в его доме. Мне стало не по себе.
– Пусти, очень больно, – тихо сказала я, выставляя вперёд руки и упирая их Лёхе в грудь, чтобы создать хоть какую-то дистанцию между нами.
Его глаза потемнели за считанные секунды. Я уже не удивлялась, заметив это, но в сердце стал заползать безотчётный, парализующий страх. Вероятно, теперь Навигатор был таким, каким привык быть всегда – опасным и жестоким хищником. В этом амплуа он чувствовал себя уверенно, это было видно.
Он приблизил свои губы к моему уху и с яростью зашептал:
– Я должен был постоянно причинять тебе боль и страдания, чтобы ты не могла сопротивляться воле Вигиланов. Когда передо мной поставили задачу подтолкнуть тебя к разгадке, я не сомневался – следует быть жестоким по отношению к тебе. Предельно жестоким. Я приехал в ваше захолустье и снял этот чёртов дом. Я стал наблюдать за своей жертвой и, неожиданно для себя, полюбил. Это бред, нонсенс, но так случилось! Твой дар… Он начал действовать ещё до того, как ты первый раз обратила ко мне своё красивое лицо.
Он коснулся дрожащими пальцами моей щеки, отчего она запылала, словно к ней поднесли горящую свечу.
– Ещё задолго до того, как ты сказала мне первое слово, я понял, что люблю. Как понял и то, что это чувство меняет меня. На клеточном, нет, на генном уровне.
Он осёкся и уставился на крашеную стену, словно выискивал огрехи в работе маляров. Затем сказал:
– Ясные знают про твой дар. Тебе оставили крошечную возможность вспомнить всё, и ты сразу ею воспользовалась. Ты как никогда нужна им. Началась незримая война, многие сгинут в вечность. Ну а тебе волей или неволей предстоит стать их тайным оружием.
Он сильно сжал мою руку, и я вскрикнула от боли. Затем насмешливо, как обычно в минуты опасности, спросила:
– Ты решил меня немного потрепать? Вспомнить, так сказать, о первоначальных намерениях?
Железная хватка ослабла, и Лёха одним рывком отстранился от меня:
– Прости! Я не хотел!
Ощупав гудящую от боли кисть, я негромко спросила:
– Значит, лишь благодаря твоей любви я не хожу вся покалеченная, в синяках и ушибах? А иначе – опять бы плавала в ванной, наполненной собственной кровью…
Бледное лицо моего собеседника дёрнулось, словно он почувствовал внезапную боль.
– Самые страшные раны – в душе, – тихо произнёс он после нескольких минут гробового молчания. – Покалеченная и уставшая, она уже не может сопротивляться и делается покорной.
– Зачем вам моя покорная душа? – с вызовом спросила я. – Вы хотели превратить меня в одну из вас?
Взгляд Навигатора неожиданно потеплел, глаза вновь приняли привычный оттенок, и он ответил:
– Ты никогда бы не смогла стать такой, как мы. Жестоким нужно родиться, а ты появилась на свет с иным предназначением.
– Тогда зачем вы так упорно мне помогаете? Ведь я – ваш враг! – воскликнула я, запутавшись окончательно. – Какую цель вы преследуете?
Лёха внимательно посмотрел на меня, потом спросил:
– Скажи, а если я просто попрошу тебя забыть о том доме, оставить любые попытки снова встать на свой путь, ты послушаешься?
Я помотала головой и уверенно проговорила:
– Я уже многое знаю. Осталось понять самую малость – где искать ЕГО?
– Твоё упрямство восхищает меня, Мила, но пока не поздно остановиться! Найти ЕГО значит – погибнуть. С большой долей вероятности. – В Лёхином голосе проступила сталь. – Вигиланы мечтают об этом, потому что…
Навигатор замолчал и нахмурился.
– Почему? – отбросив всякую вежливость, заорала я. – Скажи мне наконец, зачем вам это нужно?!!
– Прости, – Лёха покачал головой, – мне не под силу некоторые вещи. Я готов отдать за тебя свою жизнь, если потребуется… Но бросить к твоим ногам чужие – не вправе.
– И поэтому сказать правду не можешь, – понимающе кивнула я, – спасибо тебе, что ты предупредил меня о грозящей опасности. Буду начеку, не волнуйся…
