– Да вот же! – капитан ткнул пальцем в экран. – Ковалевский Василий Михайлович, прописан по тому же адресу... Дата прописки – 3 апреля...
– Вчера. В субботу, – тихо произнес толстяк. – А паспортные столы, как известно, по выходным закрыты... Ну-ка, пробей этого Ковалевского.
– Уже пробиваю, Та-ак, подполковник внутренней службы ГУВД Санкт-Петербурга.
– Оп-па! Вот и приехали! Ставлю сто к одному, что этот Ковалевский никоим боком родственником Рокотову не является.
– Ты сюда посмотри, – капитан мрачно уставился в монитор. – Рокотов Владислав Сергеевич, год рождения 1967, прописан по адресу... свидетельство о смерти номер... кремирован 31 марта... причина смерти – повреждения, не совместимые с жизнью, произошедшие в результате автокатастрофы... Вскрытие произведено в госпитале МВД, патологоанатом такой-то... Прах захоронен в колумбарии, место 366, секция М...
– У него есть родственники?
– Близких нет. Родители умерли три года назад.
– Квартирка, значит... – в голосе майора послышались жесткие нотки. – И как изящно... Прибыл, погиб в аварии и уже кремирован. Сожгли тело неопознанного бомжа, и концы в воду... Невыйдет!
– А что мы можем сделать? – печально спросил капитан.
– Пока не знаю, Но обязательно придумаю, – пообещал толстяк. – Они что, себя хозяевами жизни вообразили? Так, докладную не подаем, еще не время. Перепиши все данные на отдельную дискету, а я с ней дома поработаю. И выдерни мне личное дело Ковалевского. А сейчас – попробуем нащупать связь между биологом и тем, что происходит в том районе. Что-то мне подсказывает – есть какая-то ниточка...
“Профессор” задумался. Интуиция напарника в большинстве случаев указывала верный путь. А нынешняя ситуация была по-настоящему неординарной.
– Может, охватить более широкий район? И проверить все, что происходило, скажем, с неделю до этого?
– Хорошая мысль, – одобрил майор, – давай... А я пока еще раз пройдусь по данным космической разведки... Где лупа? Ага, вот она... Ну-те-с, что у нас тут?..
* * *
К шести утра дождь прекратился, Владислав и Джесс, оставив между и полицейскими непроходимое болото, вали заросли тиса, что расстилались на серые два километра, и взобрались на занный трещинами утес, с которого решено выходить на связь с операторами.
Сориентировавшись по компасу, Рокотов протянул шестиметровый шнур антенны с северо-востока на юго-запад.
– Все продумал?
– Да, – четко ответил Коннор, усаживаясь возле рации.
– Тогда действуй, – Влад снял с плеча автомат. – Я засяду за тем валуном и осмотрю окрестности... Помни: на эфир у тебя несколько минут. Потом рация полетит с горы вниз. Пусть твои это хорошо усвоют. Рисковать мы не можем.
– Ясно, – Кудесник выглядел полностью собранным. – Не волнуйся. Нужные слова я найду.
– Удачи, – биолог залег в тени пирамидальной скалы, перекрывавшей единственный путь на площадку.
Он намеренно оставил Коннора в одиночестве. Летчик все же мог еще немного побаиваться раскрытия служебных секретов. Как бы то ни было, частоты переговоров военной авиации и кодовые обозначения не предназначены для посторонних ушей и глаз. Потому пусть в спокойной обстановке выходит на связь, когда напарник сидит в полусотне метров от него и ничего расслышать не может.
Рокотов внимательно осмотрел местность. Нигде никакого движения.
“Опять затаились... Или зализывают раны. Сколько ж их осталось? Человек двадцать-двадцать пять... Все равно много. И кардинально уменьшить их количество уже не удастся. Только на пару-тройку бойцов. Ну ничего – если Джесс сумеет со своими договориться, нам останется продержаться всего полсуток. Заберемся куда-нибудь поглубже, в шахты они больше не сунутся. День у них уйдет на перегруппировку и выработку новой методы действий... Жаль, не удалось покончить со всеми. Ну да ладно! Можно считать, за экспедицию я отомстил. В конце концов, я не Рембо. И сотню „плохих парней" завалить не могу. Так, по мере возможности. Причем сие сейчас уже не главное. Скоро тебе придется думать, как домой вернуться. Вот проблема. Денег на авиабилеты нет, документов – тоже... В принципе, американцы должны помочь, раз я их пилота вытащил. Ну дела! Все сикось-накось! Вместо помощи братьям-сербам их же врага спасаю. Еще наши фээсбэшники меня мурыжить будут, это как пить дать! Где документы, опишите все с точностью до минуты, как вы познакомились с американским летчиком... Тьфу! Надо будет сказать, что все это время просто прятался в лесу. Ничего больше. Никого не трогал, ни о каких полицейских знать не знаю... А то еще повесят статью за убийство. Он наших чего угодно ожидать можно...”
Коннор негромко свистнул.
Биолог повернулся. Летчик показал рукой – все о'кей.
“Ну, слава Богу! – Влад еще раз осмотрел спуск. – Теперь все надо делать по-быстрому...”
– Сегодня в двадцать три часа. Точку я указал, – радостно промурлыкал Кудесник.
– Замечательно, – Рокотов сорвал шнур рации. – Потом расскажешь. Снимай комбинезон.
Радиостанция полетела вниз и разбилась вдребезги об камень. Обломки расшвыряло по расселине на высоте ста метров от подножия утеса. Джесс протянул Владу комбинезон, сам оставшись в легком камуфляже.
Утяжеленный камнями комбинезон скользнул по каменной стене и приземлился на уступе примерно в тридцати метрах от вершины. Со стороны казалось, что среди кривеньких кустиков кто-то устроился в засаде. К уступу было не подобраться ни с какой стороны, разве что спустившись сверху. Но на это у возможных преследователей уйдет весь день.
Информация о том, что капитан Джесс Коннор жив и ожидает рейнджеров в конкретной точке в конкретное время, дошла до команды “морских котиков”, расквартированной в Куманово спустя час после получения сообщения от пилота. Спасательные службы армии США действовали, как и положено, четко. К полудню того же дня план операции был утвержден в оперативном штабе НАТО, и по всем подразделениям, задействованным для его осуществления, были разосланы подробные указания.
К вечеру на границу с Югославией дополнительно прибыли четыре самолета дальнего радиолокационного обнаружения “Е-ЗВ Сентри”, которые должны были осуществлять контроль за передвижениями вертолетов морской пехоты и ставить помехи всем без исключения средствам связи югославской армии.
Для операции подготовили два вертолета “НН-3” и один “UH-60A Черный ястреб”, снабженный системой “черная дыра” – новейшей электронной схемой подавления самонаводящихся боеголовок ракет классов “воздух-воздух” и “земля-воздух”. На усиление вертолетам были приданы два звена истребителей “F-16A” и три немецких “Торнадо”. Все службы радиоперехвата уже с 15.00 по Гринвичу перешли в режим максимальной готовности.
К 15.30 командир отряда спасателей был вызван в штаб дивизии, где с ним провел часовую беседу прибывший из Брюсселя спецпредставитель разведки армии США. Двухметровый негр в чине штаб-сержанта после этого разговора выглядел обозленным. Но приказ есть приказ, и сорокалетний “тюлень” вынужден был довести до личного состава спецгруппы все то, что ему довелось узнать от лощеного полковника разведки ВВС. Услышанное двадцати трем “морским котикам” не понравилось.
