– Когда миссис Элмор сообщила мне о том, что едет машиной на
Западное побережье в отпуск, я сделал обычный перевод денег, тем более что
незадолго до того на ее текущий счет по ее просьбе была переведена
значительная, даже весьма значительная сумма… Я не имею права называть вам
точную цифру, но с полной ответственностью заявляю, что она превышает
потребности моей клиентки. На всякий случай я ей напомнил, что процентное
накопление капитала – дело довольно медленное, поэтому крупные расходы
непременно отрицательно скажутся на общем доходе. Однако миссис Элмор дала мне
указание продать некоторые ценные бумаги, и вроде бы мое напоминание ее не
огорчило. Вы слушаете, мистер Мейсон?
– Если позволите, я могу продолжить за вас, – улыбнулся
Мейсон. – Предполагаю, что миссис Элмор выписала несколько крупных чеков, в
результате чего ее банковский счет упал до минимума… Банк, согласно
договоренности, поставил вас в известность. Вы, используя свое право
доверенного лица, осуществили проверку банковских счетов и выяснили, что миссис
Элмор сняла огромную сумму наличными.
– Вы поразительно точно описали ситуацию, мистер Мейсон! – с
удивлением воскликнул Брент.
– Я прав?
– Так все и было.
– И вы обратились ко мне, – сказал адвокат. – Почему?
– Я приехал поговорить с миссис Элмор. Я приземлился в
аэропорту два часа назад. Позвонил в отель, где она остановилась, и узнал, что
там ее нет. Но в номере находилась ее племянница, мисс Кэлхаун. Я ей сообщил,
что привело меня сюда, и мисс Кэлхаун, в свою очередь, откровенно обо всем
рассказала.
– Про Монтроза Девитта?
– Да, про него.
– И все-таки почему вы обратились ко мне?
– Я хотел, чтобы у вас имелась определенная информация,
которую, как мне кажется, я имею право вам сообщить. Правда, мне даже не
пришлось самому сообщать все факты. Каким-то непонятным мне образом вы знаете
их и так. Признаться, я этому очень рад. Редкий случай, когда, образно
выражаясь, и волки сыты, и овцы целы… Однако же, мистер Мейсон, я хочу, чтобы
вы поняли, что, по моему мнению, положение в высшей степени серьезное, и с ним
нельзя не считаться. Я бы просил вас держать меня в курсе решительно обо всем,
что вы узнаете о моей клиентке и о мистере Девитте.
Мейсон отрицательно покачал головой.
– Нет? – спросил Брент.
– Нет, – ответил адвокат.
– Вы хотите сказать, что это невозможно?
– Я хочу сказать, что это не имеет смысла, – объяснил
Мейсон. – У меня нет клиента, и я не брался за данное дело. Единственное, что я
сделал, – это рекомендовал мисс Кэлхаун надежное детективное агентство. Вы
общаетесь с Линдой Кэлхаун, и поэтому я рекомендую вам в дальнейшем получать
все сведения от нее.
Брент медленно поднялся и сказал:
– Я понимаю… – И после минутного размышления добавил: – Я
уважаю вашу позицию, мистер Мейсон. Вы не можете снабжать меня сведениями. Но
вы получили информацию, которую мне хотелось донести до вас. Благодарю. До
свидания.
– Всего хорошего.
Брент направился к двери в приемную, через которую вошел в
кабинет.
– Имеется еще одна дверь, мистер Брент, – сказал Мейсон. –
Так будет ближе.
Уже на пороге тот остановился, внимательно осмотрел кабинет
и двинулся к другой двери в коридор. Прикрывая за собой створку, он оглянулся
через плечо и произнес:
– Благодарю вас, мистер Мейсон, и вас, мисс Стрит.
Надев шляпу, он поклонился и бесшумно закрыл за собой дверь.
Мейсон и Делла Стрит посмотрели друг на друга и улыбнулись.
– Шеф, если поторопишься, ты успеешь на свой деловой
завтрак, – сказала секретарша, посмотрев на часы.
Мейсон с улыбкой покачал головой.
– Я лучше подожду несколько секунд, – ответил он. – Нет
никакого желания спускаться в лифте вместе с Холандом Брентом и беседовать с
ним о чем-либо в неофициальной обстановке.
Глава 3
Около трех часов дня в дверь кабинета Мейсона, выходящую в
общий коридор, раздался условный стук Пола Дрейка. Мейсон кивнул Делле Стрит, и
она открыла дверь.
– Привет, красотка, – приветствовал Дрейк секретаршу.
– Какие новости, Пол? – спросил Мейсон. – Узнал что-нибудь
по делу о Синей Бороде?
– Есть шанс, Перри, – серьезно посмотрев на адвоката, сказал
детектив. – Я бы сказал, что есть шанс один к десяти, что эти люди правы.
– Выкладывай!
– Девитт имел счет в банке, что-то около пятнадцати тысяч
долларов. Он выписал чек на всю сумму, предупредил администраторшу
многоквартирного дома, где он проживает, что, возможно, будет отсутствовать
месяц или недель шесть, уплатил за квартиру за два месяца вперед и продал свою
машину за наличные, отбыв в автомобиле с довольно интересной особой. Оба
выглядели возбужденными. Они заполнили багажом всю заднюю часть машины, на
которой был массачусетский номер.
– У тебя есть этот номер?
– Нет, известен только штат.
– Что ты узнал про этого Девитта?
– Он проживает в доме «Белла Виста» в Ван-Ньюсе около
четырнадцати месяцев. Говорят, что он довольно энергичный и франтоватый тип,
носит на глазу черную повязку. Никому не рассказывал, когда и при каких
условиях потерял глаз… Никто толком не знает, чем он занимается. Вроде бы
работает коммивояжером и часто уезжает по делам, но опять-таки никому ничего не
рассказывает. Удивительно скрытная личность. Похоже, что никаких женщин у него
не было. Администраторшу дома это обеспокоило. Вообще-то ей не нравятся два
типа жильцов: те, у которых слишком много приятельниц, и те, у которых их нет.
Конечно, считается, что «Белла Виста» респектабельный дом, и когда кто-то из
проживающих в нем холостяков является в сопровождении особы противоположного
пола, администраторша делает вид, что ничего не заметила. А сама, естественно,
в курсе всех дел… Когда одинокий мужчина, в особенности холостяк, не имеет дамы
сердца, она особенно придирчиво следит за таким, по ее словам, ненормальным типом,
справедливо полагая, что в тихом омуте черти водятся…
– Хорошо, – сказал Мейсон. – А ты не смог выяснить, куда они
поехали?
– Нет пока, но я выясню. Мои парни работают в этом
направлении.
– Ты говоришь, что она интересная женщина, Пол?
– Как я понял, она не была желторотым цыпленочком и к тому
же очень привлекательна, – ответил Дрейк. – Давай рассуждать так. Жила-была
вдова, не настолько старая, чтобы пылиться на полке с нафталином. Она
познакомилась с мужчиной, который ее заинтересовал, возможно, только потому,
что начал ухаживать за ней. И она расцветает, поверив во вторую молодость, и
теряет голову, как девчонка.
