— Не хотите поселиться в Манагуа? — Сомоса по-прежнему не отрывал глаз от Гуарази.
— В качестве кого?
— Моего личного друга… Здесь вам не нужны деньги… Дома, особняки на побережье, слуги, женщины, мальчики — все за мой счет.
— Ваше превосходительство, я воспользуюсь вашим предложением, если доживу до пятидесяти, — ответил Гуарази. — Пока мне тридцать восемь. Я в бизнесе. Деньги должны крутиться, иначе они превратятся в бесценные бумажки… Тем не менее я благодарен за предложение…
— Куда должен лететь самолет? — спросил Сомоса.
— Туда, куда следует, — ответил Роумэн.
Сомоса, снова зевнув, повторил:
— Куда должен лететь самолет?
Роумэн достал свои мятые «Лаки страйк» и, не спрашивая разрешения, закурил:
— Вам, подписывавшему письма Гитлеру, в которых вы выражали свой восторг практикой германского нацизма, выгодно дать нам самолет, мистер Сомоса… Если вы не дадите, ваши письма будут опубликованы в лондонской прессе. И вы лишитесь поддержки Вашингтона. Вы же читаете наши газеты, знаете, что у нас началась кампания против тех, кто сотрудничал с Гитлером, — Роумэн нервно сглотнул ком в горле. — Лишившись поддержки Вашингтона, вам не преминут напомнить о Сандино.
— Вашингтон полон респекта к борьбе немецких военных против коммунизма, — ответил Сомоса, хрустнув своими толстыми, наманикюренными пальцами. — Вашингтон знает, кем был Сандино. Да и потом пугать меня — смешная затея, правда, Солано?
— Да, сеньор президент, — ответил тот. — Только они вас не пугают. Они так поступят.
— Вашингтону не нужен президент, который, как оказывается, обожал Гитлера, — повторил Роумэн. — Это помешает Белому дому провести конференцию в Рио-де-Жанейро. Если среди делегатов будет человек, объяснявшийся в любви фюреру, торпедируется идея конференции. Америка борется с коммунизмом чистыми руками, и ее поддерживают в этой борьбе политики с безупречным прошлым.
Гуарази поднялся:
— Ваше превосходительство, мы будем ждать ответа в доме Солано. У нас в запасе два часа времени.
Сомоса кивнул:
— Солано, останься, друг мой. Я хочу выпить с тобой чашку кофе… Вы свободны, сеньоры.
Проводив тяжелым взглядом Роумэна и Гуарази, диктатор долго рассматривал свои маленькие, женственные руки, потом поднялся из-за стола:
— Подожди меня, дорогой Солано… Я должен позвонить… Сколько ложек сахара класть в твою чашку?
Тот чуть привстал с кресла, прижал руки к груди:
— Я не думал, что они придут с этим, сеньор президент! Клянусь честью!
— Ты знаешь их настоящие имена?
— Да… Вито Гуарази, адъютант Лаки Луччиано… И Пол Роумэн… Оба из разведки… Не знаю, как сейчас, но раньше они служили на Донована и Даллеса…
— Мне они нравятся… Люблю крепких ребят, — сказал Сомоса, дружески улыбнулся Солано и вышел из кабинета в соседнюю комнату, где отдыхал, принимал душ и порою отдавал себя в руки массажиста.
Там он снял трубку прямого телефона, соединявшего его с резидентом американского посольства:
— Майкл, вам ничего не говорят имена — Гуарази и Роумэн?
1
Фрэнку Визнеру.
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Интересующие вас лица находятся в Манагуа и требуют самолет для полета на юг, в Аргентину. Жду указаний.
Резидент
Майкл Грис.
2
Резиденту ЦРУ на Кубе
Эндрю Лирсу.
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Немедленно свяжитесь с Лаки Луччиано. Поставьте перед ним следующие задачи:
1. Его люди сейчас же вылетают в Асунсьон и Кордову, входят в контакт с нашими резидентурами, садятся к радиоприемникам, обеспечивающим связь со всеми интересующими меня самолетами, и ждут указаний.
2. Получив наш приказ, они передают пассажиру самолета Вито Гуарази, псевдоним «Пепе», рекомендации Лаки Луччиано: «Если на борту самолета — после выполнения задуманной операции — окажется не один пассажир, а два, причем один из них будет явно похищен, необходимо устранить тех, кто вылетел с ним из Манагуа, а также похитителя. Похищенного беречь как зеницу ока».
3. Самолет должен приземлиться в Асунсьоне. Здесь люди Лаки Луччиано устраняют Гуарази. Похищенный передается лично нашему резиденту.
4. Если эти позиции будут выполнены, обещайте Лаки Луччиано мою личную помощь и поддержку во всех будущих начинаниях.
5. Ответ жду немедленно.
6. Если Луччиано находится в Варадеро, свяжитесь по телефону, времени для личной встречи у вас нет.
Фрэнк Визнер.
3
Фрэнку Визнеру.
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Разговор состоялся по телефону. Луччиано согласен. Выезжает для консультаций и выработки плана.
Его люди уже отправились на аэродром; самолет Лаки в их распоряжении; операцию осуществит «Хорхе».
Луччиано благодарит за дружбу и доверие, считает досадный инцидент, глубоко его оскорбивший, законченным.
Резидент на Кубе
Эндрю Лирс.
4
Манагуа, резидентура,
Майклу Грису.
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Пусть Сомоса примет предложения интересующих нас лиц. Самолет должен быть передан в их распоряжение. Однако он не должен быть скоростным, чтобы легче осуществлять контроль. В случае, если летчик получит указания по радио от «Хорхе», он обязан им подчиниться. Первый пункт при его возвращении из Аргентины должен быть Асунсьон.
В подробности операции летчика не посвящать.
Визнер.
5
Гелену.
«Организация».
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Прошу сообщить, какие поселки или городки в южноамериканской сельве, особенно в Аргентине, являются наиболее опасными с точки зрения организованной нацистской эмиграции.
Фрэнк Визнер.
6
Фрэнку Визнеру.
Весьма срочно!
Совершенно секретно!
Сомоса настаивает на том, что документы, бросающие на него тень, которые ныне находятся в руках синдиката, — речь идет о деле Сандино — должны быть переданы ему людьми Лаки Луччиано и Капоне-младшего. В свое время эти уликовые материалы были переданы синдикату неким Солано.
