— А, это вы, майор...
Бушмин, не получив приглашения присесть, застыл посреди помещения. Колыванов, отложив в сторонку папку с бумагами, посмотрел поверх очков на своего подчиненного, но не так, чтобы именно на него, а куда-то сквозь Михайлова, как будто за спиной майора прячется еще некто, видимый только одному ему, подполковнику внутренней службы Колыванову.
— Появились новости о Сапронове и еще двух сотрудниках, пропавших еще в начале мая... К сожалению, все трое мертвы.
Он помолчал какое-то время, возможно, его интересовала реакция Михайлова на прозвучавшее сообщение, затем продолжил своим ровным глуховатым голосом:
— Трупы были обнаружены в ходе прочесывания окрестностей райцентра Шали. Сотрудники нашего филиала в Шали опознали погибших. По факту их гибели заведено уголовное дело... Примерно через час машина с «цинками» будет здесь, в Гудермесе.
Выйдя из-за стола, он отпер связкой ключей свой сейф, взял с полки объемистый незапечатанный пакет и, взвесив его в руке, передал своему подчиненному.
— Сопроводительные бумаги на всех троих, а также то, что сохранилось из документов... Я уже распорядился, чтобы собрали их личные вещи. Двое ваших сотрудников находятся сейчас... за пределами Гудермеса, так что в командировку вместе с вами отправятся другие двое. Относительно транспорта я уже договорился обо всем... Выезжать придется уже сегодня вечером, потому что борт в Махачкале ждать специально никого не будет.
Бушмин понял это так, что его «отбойщиков» скорее всего уже нет в живых. Как он отнесся к этой новости? Никак. С одной стороны, он и люди его круга свято придерживались некоего свода неписаных правил, среди которых было и такое: «Своих раненых и убитых на поле боя не оставлять!» Но, с другой стороны, «своими» эти двое ему не были, а потому пусть ими занимается Колыванов или тот же гэбист на пару с «законником», да хоть сам Джабраил!
— Кажется, ничего не забыл...
Колыванов задумчиво потеребил подбородок.
— Черт, самое главное не сказал! Прибыл ваш сменщик, майор... Я сам введу его в курс дела! Из министерства передали, чтобы вы, как только сдадите «двухсотых» на руки «грузополучателям», явились в «кадры» по месту службы!
Он уселся обратно в кресло, водрузил очки на переносицу и вновь придвинул к себе стопку служебных бумаг.
— Все, майор, я вас более не задерживаю!
Бушмин, не проронивший за все время ни слова, отправился паковать вещи. Ясно, что его решили отозвать с Северного Кавказа, но с чем связано такое решение — не доверяют или же, наоборот, собираются «повысить», — он пока не знал.
Точно так же он не знал в точности и того, кого именно он должен благодарить за то, что ему удалось выйти из «застенков» живым и невредимым.
* * *
В одном из кабинетов здания Представительства РФ в Чечне о чем-то сокровенном беседовали двое мужчин.
Окажись Бушмин третьим в их компании, он без труда мог бы идентифицировать личности этих людей. Один из них, мужчина лет сорока пяти, с чуть посеребренными висками, с выразительными чертами лица, на котором выделялись проницательные серые глаза, был тем самым человеком, у которого он проходил собеседование четыре с лишним месяца назад, когда ему было предложено работать на структуры Джабраила — за что неофиту было обещано жалованье в размере пяти тысяч долларов в месяц плюс «бонус» по завершении каждой конкретной акции.
Званцев Александр Николаевич, генерал-майор госбезопасности в отставке, в недавнем прошлом один из руководителей Управления собственной безопасности ФСБ, в настоящий момент глава департамента безопасности компании «Промвоенэкспорт», второй по величине в России после «Росвооружения», являющейся наряду с «Росвором» одним из крупнейших мировых дилеров на международном оружейном рынке. И если сравнивать его с кем-то по профессиональным качествам, обширным связям и величине влияния на определенные общественные круги, то лишь с теми высокопоставленными в прошлом чинами госбезопасности, имена которых не так давно всплыли в связи со скандалом вокруг ЧОП «Атолл» и некоторых структур холдинга «Мост-медиа».
Его собеседником был тот самый полковник ФСБ, служивший, кстати говоря, ранее под началом Званцева в центральном аппарате, который организовал вначале задержание «майора Михайлова» и его сотрудников, а затем попытался вышибить из них интересующую его информацию.
— Александр Николаевич, — подчеркнуто вежливо произнес сотрудник ФСБ, — я ничего не понимаю... Велено было как следует просветить этого субчика! Разобрать на составные части, по косточкам разложить, но заглянуть в его истинное нутро!
— Да, верить людям нынче нельзя, — задумчиво сказал Званцев. — Особенно в нашем бизнесе.
— Я только взялся «прессовать» его, а тут вдруг отбой! Даю руку на отсечение, что еще пару дней, и я бы его расколол! И чего вдруг дали задний ход?!
— Так надо, Толя, — сказал визитер из далекой столицы. — Не я один такие дела решаю и уж тем более не ты! Не знаю откуда, но кое-кому стало известно о его пропаже. На самом-самом верху, представляешь? И тут же партнеры стали на нас выходить: «Где Мафусаил, что с ним и что вообще у вас там происходит?!»
— А не пошли бы они все?!
— Нет, так нельзя... Ты же знаешь, что дело не только и не столько в чеченцах... Ну да ладно! И что этот Михайлов? Так и не вышел из своего «образа»?
— Шпарил строго по «легенде». Но в основном вообще предпочитал держать язык за зубами.
— Удалось выяснить, с кем он контачил в Ханкале?
— В основном с сотрудниками Разведуправления. Я подготовил соответствующий список. Но в принципе никакого криминала здесь нет, потому что по роду службы он обязан время от времени читать развединформацию и, в свою очередь, сообщать о своих наблюдениях.
— Есть сведения, что тайники и схроны, о которых ему что-либо известно, были кем-то выпотрошены?
— Нет. Мне об этом ничего не известно. По правде, я даже не знаю точных координат этих самых схронов.
— Меньше знаешь — дольше проживешь, — усмехнувшись, сказал Званцев. — Итак, у нас, кажется, нет особых оснований не доверять этому человеку?
— Но мы ведь не знаем в точности, кто он такой?! Только здесь, в Чечне, он работал под тремя ипостасями — но в разные периоды времени!
— Раньше он работал в ГРУ, — задумчиво сказал экс-гэбист, для которого чеченский бизнес хотя и оставался второстепенным, но все же был серьезно подвязан на те дела, которыми он сейчас занимался очень серьезно и кропотливо. — А там на некоторых направлениях принято секретить не только свои оперативные разработки, но и ключевых сотрудников. Впрочем, он оттуда уволился...
— А если этот Михайлов — «крот»?! Может, он и по сю пору работает на трутников! Или на нашу родную контору?!
— Тогда, Толя, ты сейчас сидел бы не здесь, — с кривой ухмылкой сказал Званцев, — а в Лефортове, причем в довольно солидной по своим прежним званиям и должностям компании.
