– Что ты теперь вызнал, Бенджамин? – В безветренную ночь галстук-бабочка на груди Ларкспура словно трепетал на ветру. – Сведения должны быть по-настоящему ценными, потому что он в мерзком настроении. Очень расстроен пропажей той леди, которую ты ему обещал, да и всей этой историей с тайным каналом. Что у тебя, Бен?
Дрискилл задумался и покачал головой.
– Господи, Бенджамин, опомнись – это же я, Ларки!
– Прости, но этого я бы и матери Терезе не доверил, и вообще никому. Мне просто надо поговорить с Чарли.
Ларки вздохнул.
– Как с тобой трудно, Бен. Впрочем, сделаю, что смогу. Попробую пробиться к нему под конец вечера. Позвони мне с утра. А теперь я требую, чтобы ты встретился с женой. Просто смешно: побывать на одном приеме и не…
– Оставь, Ларки. Мы оба не в том настроении. Я, кажется, уже неделю не спал. Вот-вот свалюсь, и вся королевская конница, и вся королевская рать…
– Ладно, Бен. Тебе лучше знать. – Он обвел глазами собравшихся. – Господи, вот уж правда жара! – Он промокнул лицо квадратиком костюмного платка от «Гермес» и медленно углубился в толпу.
С одной стороны, заваруха с Саррабьяном, LVCO и биржевыми манипуляциями. И это – всего лишь половина проблем. На другой стороне – Рэйчел Паттон, тайный канал с участием Дрю и некоего человека из Белого дома…
Бен Дрискилл ушел, не оглянувшись. Что дальше? Вот в чем вопрос.
Глава 17
Он вынырнул из глубокого сна и обнаружил, что кондиционеры давно вырубились и подушка и простыни промокли от пота. Над кроватью тянулась полоска солнечного света. Бен сообразил, что спал один. За окном маленького отеля визжала сигнализация чьей-то машины, ее вопли норовили просверлить дыру в верхней левой четверти его лба.
Он полежал, собираясь с духом, потом выполз из-под солнечного луча и осушил стакан с водой, оставшийся на столике у кровати. Взглянул на наручные часы. Шел второй час дня, а Бен чувствовал, что еще не отоспался как следует. Он так взмок, что не решался втянуть носом собственный запах. Полчаса простоял под душем сначала с тепловатой, потом с холодной водой, медленно приходя в себя. Элизабет… Она, должно быть, вернулась в квартиру на Дюпон-серкл. Вот и хорошо. За ней пресса не охотится. Он позвонил в контору Эллери Ларкспура.
– Бенджамин, я уж заждался звонка.
– Ну, вот и он. Ты добрался до президента?
– Сперва я должен тебя спросить, что, ради всего святого, произошло вчера на приеме? Мак мне с утра устроил страшный скандал, сказал, что ты затеял ссору с Хэзлиттом и Шерманом Тейлором.
– Черт, вот это и впрямь дурная новость… Человек из лагеря президента препирается с парнями, которые норовят вышибить его с ринга. Дурной стиль! – Бен почесал в затылке, просто чтобы увериться, что разговор ему не снится. – Вообще-то мы беседовали наедине, без лишних ушей…
– Ну, команда Хэзлитта уж точно извлечет из твоего поведения все возможное. У меня такое впечатление, что Летучий Боб лично натравил на тебя ведущего своей кампании, Герби Рича. А Герби позвонил Маку – отсюда и вся история.
– Хорошо. Ты не думаешь, что Летучего Боба мог разъярить тот факт, что я назвал его убийцей? Возможно, да? А Шерман Тейлор подстрекает его ввести войска в Мексику и ее аннексировать. Они оба маньяки, Ларки… Вот что должно беспокоить Мака, а не то, что я заставил этих мерзавцев пару минут покорчиться на крючке.
– По правде сказать, дело не только в Маке. Кажется, у президента тоже припадок.
– Ларки, он должен заткнуться на фиг и выслушать меня.
– Стало быть, ты один знаешь, как себя вести? – Ларки улыбался в телефонную трубку. Его ничто не могло вывести из себя.
– Начинаю думать, что так. Кто-нибудь мог бы мне сообщить, что, мол, хорошо бы устроить взбучку этим типам…
– Боюсь, ты строишь воздушные замки. Не забывай, в Вашингтоне ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Тем не менее я поговорил с президентом… Он хочет знать, нашел ли ты то, что искал?
– Не нашел. Но ему лучше поговорить со мной – или он прочтет все завтра утром на страницах «Пост».
– Не стоит угрожать президенту, Бен.
– Я не угрожаю. Я обещаю. Есть разница. У меня такой материал, что он выбьет с первой страницы все прочие новости. Ты же знаешь, они печатают все, что попадает им в руки, а этот кусок слишком сочный, чтоб им пренебречь. У Ласалла имеются тайные источники? Ну так я намерен стать источником для другой стороны, и пусть, когда дым рассеется, Бог решит, кто прав. Я хочу видеть Чарли. Да или нет?
– Я не уверен, Бен.
– Чушь собачья! Если он так нерасторопен, посоветуй ему читать завтрашние газеты.
– У меня есть предложение, Бен. Почему бы тебе через часок не заглянуть ко мне? Как раз будет время перекусить. Как насчет чашечки «Пимм»? Вполне по погоде. – Он демонстрировал благодушное спокойствие перед лицом готового взорваться Бена. Ларкспур числил на своем счету немало улаженных дел. Сейчас он готов был промокнуть очередную кляксу.
– Буду через час, – сказал Дрискилл.
Джорджтаунский офис Ларкспура над Потомаком основательно удивил Бена. Ларкспур относился к тому типу людей, которых ожидаешь увидеть среди панелей темного дерева, книжных шкафов со множеством фолиантов, персидских ковров, тяжелых занавесей и кожаных кресел. Поэтому Бена застала врасплох светлая строгая комната, освещенная легкими белыми островками мебели в рассеянном свете, с прозрачными занавесками, мраморными и стеклянными столами, с немногочисленными пачками бумаг, – такой, наверно, представляется кинорежиссерам приемная на небесах. Сюда следовало бы явиться в классическом костюме, например в белоснежной тоге, с лирой в руках, и входить на цыпочках, чтобы не потревожить святого Петра. Но первое удивление было ничто по сравнению со следующим сюрпризом, открывшимся, когда Бен, пройдя по стандартному белому ковролину, рассмотрел поджидавшую его троицу.
Ларкспур сидел за белым столом, скрестив длинные ноги и выставив блестящие носки черных ботинок. Элизабет занимала белое кресло. На ней было блеклое хлопчатобумажное платьице с кирпичным узором по белому фону, вызывавшее в памяти Средний Запад.
В соседнем кресле, сложив руки на коленях, сидела молодая женщина в джинсах и топике, в сандалиях.
Рэйчел Паттон.
– Добро пожаловать, Бенджамин, – сказал Ларкспур и кивнул на кувшин на передвижном столике для напитков, стеклянном с никелированными деталями. – Чашечку «Пимм», как обещал… Тебе сейчас, пожалуй, не помешает что-нибудь выпить. Прошу, наливай по вкусу.
– Что за черт? Кто-то решил, что это остроумная шутка? Или у вас вечеринка? – Он мрачно оглядел всю компанию и налил коктейль «Пимм» в высокую стеклянную кружку, где уже лежал ломтик огурца и кубики льда. – Счастлив, что попал в число приглашенных.
