— Мы вообще-то рыбу ловить идем, а ты нам мешаешь.
Логики в его словах не было никакой, но ошалевший от запахов и неожиданного напора инспектор согласился с тем, что прервал их беседу самым невежливым образом. Толстый мальчик в разговоре не участвовал, только кивал головой, выражая тем самым свое согласие с другом.
Причин прискребываться к мальчишкам у Чжу Пэня не было, потому он счет за благо ретироваться подальше от вонючего трюма и его неприветливых обитателей. Попытки разговорить владельца джонки также не дали никаких существенных результатов: оный владелец мастерски уклонялся от ответов на прямо поставленные инспектором вопросы, а если и отвечал, то, как правило, невпопад и не по делу.
Когда через полчаса посудина вышла из устья Сильвер-ривер, «капитан» вздохнул с облегчением и наотрез отказался брать с инспектора оговоренную ранее сумму. Так что любопытство Чжу Пэня принесло неожиданную экономию денежных средств. Итак, наш герой (а кто будет сомневаться в том, что рано или поздно каждый инспектор полиции имеет шанс стать героем) сошел на берег и вновь оказался на центральной площади Лантау, откуда отправлялись рейсовые автобусы в разные части острова. День неумолимо клонился к вечеру, солнце висело над горизонтом, как огромный медный таз. Чжу наскоро перекусил в заведении с интересным названием «Лодка мастера Лу Баня» и отправился на остановку.
В автобусе Чжу удалось занять место у окна, несмотря на обилие желающих посетить буддийскую святыню. Спутниками инспектора были в массе своей туристы, они весело переговаривались, рассаживаясь «по интересам» или по принципам личной симпатии. Водитель несколько раз заглядывал в салон, убеждая пассажиров как можно скорее занять свои места, так как, пока люди будут стоять, он не имеет права начинать движение. Наконец все расселись, двери плавно закрылись, и автобус тронулся.
Глава XXII
Деревушка, в которой проживал Сань Ва, была не из богатых. Основным занятием местного населения в течение последних двадцати веков была рыбная ловля. Правда, за последние тридцать лет появился несомненный прогресс по части расширения рынков сбыта. Каждые полчаса паром привозил очередную партию туристов, желающих посетить монастырь. В ожидании автобуса путешественники обычно наведывались на маленький стихийный рыбный рынок, куда жители деревни исправно поставляли товар.
Дом Сань Ва представлял собой сооружение, наспех сколоченное из больших листов фанеры и на первый взгляд совершенно непригодное для постоянного проживания. Однако внутри оказалось довольно уютно, и даже туалет был не на улице, что окончательно меня покорило.
Теперь нужно было как можно скорее решить насущную проблему с едой. Мы сделали ревизию в буфете и обнаружили два пакета риса, упаковку рисовой лапши и большую бутылку соевого соуса. Не густо, но лучше, чем ничего.
Из крана на кухне текла какая-то желтая вода, имеющая к тому же весьма специфический привкус. То ли железа в ней было много, то ли другого какого металла. Я открыла кран на полную катушку, чтобы пропустить ржавую воду. Через четверть часа струя так и не изменила свой цвет, стало быть, неизвестная примесь придавала ей не только своеобразный вкус, но и приятный желтоватый оттенок.
Есть все равно хотелось, мы посовещались и решили варить лапшу, как продукт, не требующий длительного приготовления. Я набрала полную кастрюлю сомнительной жидкости и, стараясь не принюхиваться, поставила ее на огонь, твердо решив кипятить это безобразие не менее пятнадцати минут. Пока я возилась с лапшой, Сань Ва достал тарелки и палочки, вымыл их и красиво разложил на столе.
Через полчаса мы уже уминали восхитительную лапшу, обильно сдабривая ее острым соевым соусом. Естественно, что после такого замечательного ужина сильно захотелось пить, мы еще раз вскипятили воду и заварили чудесный зеленый чай.
Теперь можно было обсудить наше положение. Сань Ва предложил переночевать здесь, а завтра узнать у соседей, не приезжала ли на остров полиция. После чего нам следует вернуться на центральный причал, купить билеты на автобус и наконец отвезти бриллиант его законным владельцам. Сие мероприятие мой спутник запланировал на вторую половину завтрашнего дня, потому как нам предстояло еще зайти на рынок и купить там совершенно необходимые для путешествия в монастырь рис и красный горох. На мои недоуменные вопросы, зачем бы нам понадобились рис и красный горох и не собирается ли он, как Мальчик-с-пальчик, помечать ими дорогу, Сань Ва страшно рассердился и прочел мне целую лекцию. Суть ее сводилась к тому, что нам противостоят потусторонние силы. И что выпутываться из всех неприятностей до сегодняшнего дня нам помогал купленный мной амулет. Но сейчас ситуация такова, что одного амулета может оказаться мало. Потому что он, Сань Ва, точно не знает, с какими существами нам придется вступить в схватку (сам факт, что после стольких мытарств опять предстоит вступать с кем-то в схватку, меня отнюдь не порадовал), но, скорее всего, это будут чиан-ши.
Про чиан-ши мне уже однажды рассказывала Сю Ин, но я порядком подзабыла, кто они такие, поэтому потребовала от мальчика подробного рассказа о предполагаемом противнике. Оказалось, что китайцы искренне верят в то, что у человека две души. Эта вера показалась мне несколько наивной, потому как я могла легко назвать лично знакомых мне человек десять, у которых души не было ни одной. Хотя, с другой стороны, если есть миллиард человек, у которых по две души, для равновесия где-то должен быть миллиард человек, у которых души вовсе нет.
Одна из этих китайских душ считалась высшей или рациональной, другая — низшей или подчиненной. Высшая душа по своим свойствам была очень похожа на то, что мы, европейцы, называем душой: она так же могла покидать тело во время сна и в момент смерти прощалась с ним навсегда. Вторая же, низшая душа, которую китайцы называют пьяи, легко могла задержаться в теле после смерти. Вот такое тело, в котором задержалась пьяи, вполне могло стать вампиром.
Если европейцу, чтобы стать вампиром, нужно было, как минимум, повстречаться с действующим кровососом, то у древних китайцев возможностей в этом плане было гораздо больше. Умерший китаец автоматически становился чиан-ши после насильственной смерти — самоубийства, повешения, утопления. Если обряд погребения был проведен неправильно или был отложен на некоторое время, покойник также трансформировался в вампира. Если через мертвое тело перепрыгивала кошка, считай, покойнику не повезло, в этом случае он железно становился чиан-ши. Набравший силу китайский вампир покрывался длинными белыми волосами, мог летать и превращаться в волка. Перспектива встретиться с такими замечательными существами меня не вдохновила, и я потребовала у Сань Ва объяснений, почему он так уверен, что в нашем «бриллиантовом» деле замешаны потусторонние силы. Сань Ва вразумительного объяснения не дал, но довел до моего сведения, что красным горохом и рисом мы должны запастись обязательно. Конечно, хорошо бы еще и соли прихватить, но горох и рис лучше. На этом мы закончили совещание, я ушла спать в комнату Сю Ин; Сань Ва заснул на диване в гостиной.
Всю ночь за мной гонялся древнекитайский вампир. Судя по внешнему виду, вампир был в полном расцвете сил; он летел за мной по воздуху, страшно клацая зубами. Поскольку Сань Ва дал мне весьма общее описание чиан-ши, то в моем сновидении он смахивал на домовенка Кузю, выросшего до особо крупных размеров. Во сне я бежала по пустынной улице, а вампир с гиканьем и диким хохотом мчался за мной. Неожиданно я оказалась около лавки с сушеными змеями. Старец, с которым судьба меня уже сводила несколько дней назад и чья смерть оказалась столь ужасной, был еще вполне жив и здоров (насколько может выглядеть живым и здоровым человек, проживший на этом свете лет сто пятьдесят, причем последние сто сорок пять из них регулярно куря опиум). Я, запыхавшись, подбежала к нему и поинтересовалась, можно ли вызвать полицию. Вам покажется это глупостью, но в моем подсознании крепко-накрепко засела мысль о том, что летящего вампира может остановить только пуля. А пули гарантированно имелись у представителей полиции и местных криминальных групп. Полицию вызвать было проще. Дед никак не отреагировал на мои просьбы, во сне он был столь же заторможенным, как и в жизни. Я не стала дожидаться, пока почтенный китайский джентльмен вернется из страны опиумных грез в наш грешный мир, и нагло ломанулась в его лавку. По дороге я задела локтем витрину с какими-то кувшинчиками и баночками со снадобьями, которые посыпались на пол со страшным грохотом. От звука падающих баночек я и проснулась. Оказалось, что это уже не сон — на кухне действительно кто-то уронил металлический предмет. Спросонья я подумала, что это тот волосатый кошмар из моего сна. Осторожно, чтобы не привлечь внимание вампира, я подкралась к дверям кухни и заглянула в щелку. Вампира не было, зато был Сань Ва, пытающийся собрать разлившуюся по полу воду с помощью бумажных салфеток. Я кинулась ему помогать. Вдвоем мы справились достаточно быстро. Он вновь набрал воды из-под крана и поставил чайник на огонь. Я тем временем разогрела на сковороде остатки вчерашней лапши, и мы сели завтракать.
