Гай повиновался. Нэш обмотал скотчем его запястья, то же самое сделал с ногами. А потом притянул запястья к лодыжкам, заставил согнуть ноги в коленях и связал узлом. Классика жанра. Напоследок залепил жертве рот куском скотча и раз пять обмотал липкую ленту вокруг головы. И только после этого направился к двери из подвала.
Гай забился, замычал, но что толку? Нэш сделал все, чтобы девочки не услышали дурацких его криков. Отворил дверь. Откуда-то издалека доносились приглушенные звуки работающего телевизора. Девчонок видно не было.
Он затворил дверь и вернулся к Гаю.
— Твоя бывшая сняла видео. Ты должен сказать, где оно.
Рот у Гая был залеплен скотчем. На лице отразилось недоумение — как он может ответить на вопрос, если рот заклеен? Нэш улыбнулся и показал ему нож.
— Скажешь через несколько минут, о’кей?
Тут у Нэша снова завибрировал телефон.
«Опять Льюистон», — подумал он. Но, взглянув на экран и увидев номер, сразу понял: плохие новости.
— Что стряслось? — спросил он.
— Полиция здесь, — сказала Пьетра.
Нэш не слишком удивился. Стоит копам схватить его сообщницу, и все покатится по нарастающей. Время поджимало. Он не может стоять здесь и издеваться над Гаем ради собственного удовольствия. Пора переходить к быстрым и решительным действиям.
Что заставит Гая расколоться, причем немедленно?
Нэш покачал головой. Вот что делает нас храбрецами — мысль о том, что есть ради кого умереть. Но это же делает нас слабаками.
— Собираюсь нанести твоей дочурке маленький визит, — сообщил он. — И тогда ты сразу заговоришь, верно?
Глаза у Гая вылезали из орбит. Все еще скованный путами, он начал вертеться, извиваться, стараясь дать понять Нэшу то, что тот и без того знал. Говорить он будет. Скажет все, что тот хочет знать, только пусть оставит его дочь в покое. Но Нэш знал: гораздо проще получить всю информацию, если девчонка будет стоять у отца перед глазами.
Другой бы сказал, что и одной угрозы достаточно. Может, и так. Нет, Нэш намеревался привести сюда девчонку по другой причине.
Он глубоко вздохнул. Конец близок, это ясно. Да, он хотел выжить и выбраться отсюда, но безумие не только проснулось, но и возобладало над всеми чувствами и соображениями. От этого и кровь заструилась в жилах быстрей, и весь он ожил, затрепетал.
Нэш направился к лестнице. Позади, за спиной, барахтался на полу Гай. На секунду безумие отступило, Нэш уже был готов вернуться. Ведь теперь Гай скажет все. Или нет?.. Скажет, только когда увидит дочь?
«Нет, — решил он, — надо пройти путь до конца».
Он отворил дверь и вышел в прихожую. Взглянул на лестницу на второй этаж. Телевизор все еще работал. Всего несколько шагов и…
И тут в дверь позвонили.
Тиа заехала во двор Новака. Оставила телефон и сумочку в машине, поспешила к входной двери. По пути пыталась осознать то, что сообщила ей Бетси Хилл. Ее сын в порядке. Это самое главное. Повредил руку, но это ерунда, главное, он жив, может уверенно стоять на ногах и даже сбежать. Адам много чего наговорил Бетси — о чувстве вины из-за Спенсера и далее в том же духе. Но и с этим можно справиться. Надо побыстрей забрать его домой. А уже потом беспокоиться о других вещах.
Целиком погруженная в свои мысли, Тиа надавила на кнопку звонка.
Потом вдруг вспомнила, что эта семья только что понесла тяжелую потерю. Надо как-то успокоить их, выразить сочувствие. Но больше всего на свете ей хотелось побыстрее забрать дочь, найти сына и мужа, вернуться вместе с ними домой, захлопнуть дверь и никого больше не видеть.
Открывать ей не спешили.
Тиа пыталась заглянуть в маленькое окошко рядом с дверью, но увидела лишь свое отражение. Сложила ладони чашечкой, поднесла к глазам, заглянула в прихожую. Какая-то тень метнулась в сторону от окна. Или ей показалось? Она позвонила еще раз. И тут изнутри раздался шум и топот. Похоже, девочки сбегают вниз по ступеням.
И вот они уже у двери. Отперла ее Ясмин. Джил стояла позади, неподалеку от нее.
— Привет, миссис Бай.
— Привет, милая.
По лицам девочек было заметно, что Гай пока ничего не сказал. Что ж, неудивительно. Он ждал, когда заберут Джил, хотел остаться с Ясмин наедине.
— А где папа?
Ясмин пожала плечами.
— Вроде пошел в подвал.
Секунду-другую они стояли на пороге. В доме стояла полная тишина. Потом выждали еще секунду или две, ожидая хоть какого-то звука или движения. Ничего.
Наверное, Гай пытается справиться с горем, решила Тиа. Надо забрать Джил и ехать домой. Но никто не двинулся с места. И тут она почувствовала: что-то не так. Ведь обычно те, на кого оставляют детей, сами подводят их к двери — убедиться, что за ребенком приехал кто-то из родителей.
Складывалось ощущение, что они оставляют Ясмин в доме одну.
Тиа окликнула:
— Гай?
— Все нормально, миссис Бай. Я уже не маленькая, вполне могу побыть и одна.
Вряд ли. Наступал переходный возраст. Возможно, такие дети и могут какое-то время побыть одни, со всеми этими своими мобильными телефонами и прочим. Но Джил, к примеру, начала выказывать стремление к независимости. Объясняла, что хочет стать человеком ответственным. Адама оставляли одного, когда он был в ее возрасте, и вот чем все закончилось.
Но не это беспокоило Тиа сейчас. Можно ли в такой момент оставлять Ясмин одну? Хотя машина Гая во дворе. А значит, он где-то здесь. Должен быть здесь, должен сказать Ясмин, что произошло с ее мамой.
— Гай?
Нет ответа.
Девочки переглянулись. И лица их помрачнели.
— Куда, ты говоришь, он пошел? — спросила Тиа.
— Спустился в подвал.
— А что там у вас?
— Да ничего особенного. Старые коробки, разный хлам. Ничего ценного.
Так зачем Гаю Новаку вдруг понадобилось спускаться в подвал?
Ответ очевиден: он хочет побыть один. Ясмин сказала, там старые коробки. Может, Гай распаковал одну, ту, где хранятся вещи Марианны, перебирает их, вспоминает, сидит на полу и раскладывает старые фотографии? Наверняка так оно и есть. А дверь в подвал закрыта, и он ее просто не услышал.
Да, скорее всего так и есть.
Тиа вспомнила тень, метнувшуюся в коридоре, когда она заглянула в окошко. Может, это был Гай? Но зачем ему прятаться? Впрочем, все может быть. Наверное, у него просто нет сил общаться сейчас. Не хочет никого видеть и слышать. Такое тоже бывает.
«Что ж, хорошо, — решила Тиа. — Пусть не показывается. Но все равно — страшно не хочется оставлять Ясмин одну».
— Гай? — на этот раз уже громче окликнула она.
